Не единственная
Шрифт:
Были только горячие губы и язык, их движения, одновременно ласкающие и овладевающие. Сильно, твердо и страстно разнося по телу сладкие тягучие волны. Они устремлялись вниз, заставляя узлы завязываться внизу живота, а саму Аньис — изгибаться навстречу. А губы и руки — отвечать, может быть, неумело, но с искренней страстью.
Только бы это не прекращалось, думала Аньис, отдаваясь нарастающему вихрю. Но вдруг он пошел на спад, словно листья, кружащиеся в порывах ветра, начали медленно оседать на землю.
— И все
— Я не передумаю, — срывающимся голосом ответила Аньис.
— И все же подумай, дай себе время… Пойдем, покажу тебе как впитывать магический свет обратно…
ГЛАВА 22
А что ей было решать? Аньис давно решила. Еще в самом начале, когда узнала, что ее хозяин — не чудовище, а умный и благородный человек. Приняла для себя, что лучше него никого нет. Влюбилась и захотела быть с ним.
И влюбленность не прошла. Жила в ней, росла, развивалась. Теперь, после драконьего пламени и доверия, возникшего между ними, это была уже любовь. Та женская любовь, что хочет дарить себя избраннику, заботиться, делать счастливым и принимать в ответ то же самое. Широкая, полноводная.
Всю жизнь Аньис готовили стать матерью. И она всегда хотела родить детей. Не только воспитать, но и выносить в себе, пройти ведь цикл целиком. Не представляла, как по-другому. Но почему-то сейчас то, что она узнала, не казалось страшным.
Ее жизнь изменилась давно, она уже не та девочка, которую готовили к обычной семье. Пожалуй, теперь быть женой странного, загадочного Хранителя — как раз для нее. И она справится: возьмет приемных детей, когда захочет, и никогда не скажет ему ни слова упрека… Скорее станет для него тылом и опорой посреди бесконечных скитаний и сложной опасной работы.
Она думала, что не заснет, после того что произошло. Что чувства и мысли закрутят, как бывает после значимых и необыкновенных событий. Но нет, спала она глубоко и спокойно, как человек, в жизни которого все просто и понятно. Ей было нечего решать. И не о чем сомневаться.
Рональд стоял, сложив руки на груди и запрокинув голову в звездное небо. Они называют это пояс Оргойте, думал он, глядя на красивую серебристую полосу, пересекающую небо. И понятия не имеют что это хвост спиральной галактики, в которой затерялась их крошечная планета. Планета, на которой он никогда бы не оказался, если бы не здешний ад.
Тысячу лет назад архоа загнали нечисть в огненные лабиринты под горами Андоррэ. И с тех пор ад спал. Но стоит ему проснуться по-настоящему, и быстро размножающиеся твари заполонят сначала Альбене, потом весь материк, потом всю планету… По его прогнозу, дальше они могут выйти в космос, и это самое страшное. Поэтому баланс и поехал.
Но если бы не ад, он, Рональд, никогда не заинтересовался бы Альбене. Никогда бы не познакомился с Ахтионом, а тот никогда не захотел бы подарить ему маленький живой подарок… И Аньис у него бы не было.
Где-то в уголке души он еще немного надеялся, что девушка не придет. Выберет простую нормальную жизнь. Но все-таки знал, что она выберет другое.
И вдруг Рональд рассмеялся, глядя в темное звездное небо.
Несколько лет сдерживать себя, сомневаться. Да, она права, он отказывал себе в том, чтобы желать ее для себя. «Хранить, а не править» можно перефразировать как «хранить, а не владеть». Он — Хранитель, это впиталось в него, стало главной частью его натуры. Отказывался обладать девочкой, хранил ее, хоть уже давно полюбил. Может быть, за ее трогательные, сильные, глубокие чувства, нежность, ранимость и хорошо припрятанное мужество… А может быть, просто так.
…А может, он просто заслужил немного этого? Молодой, искренней, летящей любви? Заслужил столетиями без отдыха, столетиями одиночества… Столько, сколько она захочет.
— Я пришла, — услышал он за спиной мелодичный голос.
Обернулся… Такая тонкая, такая гибкая. В прямом белом платье, с волосами красиво и как бы небрежно заколотыми сверху. Он знал, она любит показывать ему свою грациозную шею, всегда подчеркивает, надеясь вызвать желание. И всегда вызывала…
Спокойная и решительная, но в легком волнении девушки, что впервые будет принадлежать мужчине…
Такая красивая. Ослепительная в свете звезд.
И Хранитель Вселенной на долю мгновения потерял дар речи.
— Я очень ждал тебя, — сказал он, шагнул к ней, обвил рукой талию и притянул к себе. И целовал, не отпуская ни на секунду, снося все свои заслоны, слыша ее участившееся дыхание и сходя от него с ума. Стараясь обнять ее целиком, не отпуская ни одной частички ее души и трепещущего тела…
Потом, когда с ее губ слетел тонкий легкий стон, подхватил ее на руки. На мгновение остановился:
— Уверена? — в последний раз спросил он.
Она кивнула и выдохнула:
— Всегда была…
И сквозь миры, чтобы было быстрее, понес ее в свою спальню.
Наверное, он принес ее к себе, туда, где она никогда не была и всегда хотела оказаться. Но сейчас Аньис было все равно, хоть в другой мир, лишь бы с ним. И лишь бы это кружение не заканчивалось. «Надо же, как это, оказывается, хорошо, невероятно, прекрасно…» — проносились в голове редкие, стремительные, как молния, мысли. И пропадали в сладком забытье под его губами, руками, в его глазах и обжигающем дыхании.