(Не) её мужчина
Шрифт:
«Почему я здесь, а не с мамой?» – Аня попыталась вспомнить, что было вечером, но спросонья мысли путались.
Потом ее будто током ударило: «Мама там одна. Вдруг что-то случилось?» Она откинула плед и, сломя голову, бросилась в комнату родителей.
В прихожей стояла густая тьма. Аня налетела на закрытую дверь и ойкнула от боли. Сон как рукой сняло, в голове ожили обрывки воспоминаний о последних месяцах.
– Нет, нет, – отказалась верить им Аня. – Это был кошмар. С мамой все хорошо. Она скоро поправится.
Она медленно повернула ручку
– Мама, – без всякой надежды позвала Аня, не открывая глаз.
Ей хотелось удержаться в той реальности, где мама была еще жива, но граница между сном и явью полностью восстановилась. Веки задрожали.
– Мамочка… – Аня опустилась на колени и наконец открыла глаза.
Все было как раньше. Слева от входа – на полках шведской стенки – поблескивали хрустальные бокалы. Прямо под выключателем, на маленьком деревянном столике, пылился телевизор, заваленный стопкой книг. Напротив него, у противоположной стены сиротливо прижимались друг к другу старая швейная машинка «Зингер» с ножным приводом и продавленный диван. Только место у окна пустовало: не было кровати, на которой умерла мама. Кровать – единственная вещь, которую Аня смогла выбросить после похорон.
Аня опрокинулась на старый персидский ковер и зарыдала.
***
«Какая все-таки непрактичная обивка: только дотронешься – уже пятно, – думала Аня, сидя на корточках перед диваном красивого персикового цвета. – Мы в салоне-то замучились чистить этот персик, а дома ему каждый вечер придется устраивать спа-салон».
Аня торопливо прошлась щеткой по нежной на ощупь боковине со следами чьих-то пальцев. За спиной кто-то захихикал. Аня оглянулась. Рядом с соседним диваном (бело-черным) стояли парень и девушка, поглядывали друг на друга влюблено и о чем-то шептались. «Такие счастливые!» – с завистью подумала Аня, поднимаясь на ноги. Она решительно шагнула к паре.
– Вам что-нибудь подсказать?
Влюбленные тут же стушевались, инстинктивно взялись за руки, словно ища друг у друга поддержки.
– Нет-нет, мы пока просто смотрим, – ответили они почти одновременно.
Аня заметила у них обручальные кольца и тут же предупредила:
– У нас есть скидка для молодоженов. Чтобы получить ее, просто покажите на кассе свидетельство о браке.
Смущенно улыбаясь, парень и девушка попятились к выходу. «Красивая пара, – констатировала Анна, провожая их взглядом. – И очень похожи друг на друга. Говорят, это хорошая примета».
– Аня, подойди сюда! – с недоброй интонацией окликнул ее знакомый голос.
Аню передернуло. Под ложечкой моментально заныло: как пить дать, сейчас будет очередной нагоняй. Она сделала глубокий вдох и только потом повернулась. Рядом со стойкой кассира, сложив руки на груди, ее дожидалась Кристина – дочь хозяина мебельного салона, числившаяся у них администратором торгового зала. Кристина наведывалась в магазин лишь
Аня засеменила к начальнице:
– Да, Кристина Дмитриевна?
– Может, хватит уже изображать вселенскую скорбь? – дочка хозяина смотрела на нее с легкой брезгливостью. – У тебя такой вид, как будто ты сейчас зарыдаешь. Всех покупателей нам распугала.
Аня покрылась пятнами.
– Я в курсе, что у тебя мать померла, – предупредила ее возражения начальница. – Но ты сюда не пострадать ходишь, а деньги зарабатывать. Улыбайся! Покупатели хотят видеть перед собой нормальное лицо, а не страдальческую физиономию.
– Хорошо, – кое-как выдавила из себя Аня и попыталась улыбнуться, губы отказывались слушаться.
– Дома потренируйся перед зеркалом, – недовольным тоном потребовала Кристина. – А сейчас иди работай. Возле кухонных гарнитуров, кстати, уже минут пятнадцать топчется какой-то мужик. Будь добра, удели ему внимание.
В зале одновременно работали два продавца. У них существовало негласное разделение обязанностей: один отвечал за мягкую мебель, другой – за корпусную. Сегодня диванами и креслами занималась Аня, а шкафами и комодами – ее напарница Юля. Но Аня не стала посвящать начальницу во все эти тонкости: побоялась подставить коллегу.
Пройдя в зону с кухонной мебелью, Аня заметила мужчину в болоньевой куртке, с огромным капюшоном, отороченным пестрым мехом. Мужчина сосредоточенно разглядывал деревянные шкафчики в стиле кантри. В его фигуре Ане почудилось что-то знакомое.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила она, подходя ближе.
– Анечка, наконец-то я вас нашел! – воскликнул мужчина, оборачиваясь.
У Ани подкосились ноги.
– Андрей Денисович?
На лице психолога заиграла улыбка.
– Вы как-то упомянули, что работаете в мебельном магазине. Я был уже в четырех и почти отчаялся вас встретить.
Не зная, что сказать, Аня уставилась под ноги и принялась теребить кончик черной косы.
– Аня, позвольте мне загладить свою вину, – в голосе Андрея Денисовича прорезались умоляющие нотки. – На прошлой консультации я вел себя бестактно. Отвратительно. Мне жаль, что я задел ваши чувства. – Он вздохнул. – Обещаю, такого больше не повторится. Пожалуйста, придите ко мне еще раз: позвольте отвоевать обратно ваше доверие.
– Я не могу, – буркнула Аня, не поднимая глаз. – У меня нет денег на ваши услуги. Мне нужно копить на поездку в Сочи.
– Я должен вам одну консультацию, – моментально нашелся Купцов. – Ведь вы заплатили за прошлый прием, а он был сорван по моей вине.
Аня не удержалась и все-таки посмотрела на Андрея Денисовича. Он перехватил ее взгляд, и в то же мгновение ее окатило изнутри чем-то горячим и мучительно приятным.
– Хорошо, я приду, – прошептала она, быстро опуская глаза. – А когда?
– В субботу около полудня вы свободны? – Его голос показался Ане необычно счастливым.
Она закивала.