(Не)фиктивный брак с Дедом Морозом
Шрифт:
– О, я тебя помню. – Потирает голову, морщась от боли.
Держится за стену, чтобы не упасть, и у меня гордость за себя берёт. Вот это удар!
– А вы кто и какого чёрта тут делаете? – Выдыхаю, пытаясь застать мужика врасплох своим стальным голосом.
– Я Анькин жених, Роман. – Извиняюще разводит руки в стороны. – Прилетел сегодня днём из Таллина. Думал, сюрприз сделать.
– Сюрприз удался. – Шепчу.
Вспоминаю, что вроде Аня встречалась с каким-то Ромой довольно продолжительное время. Правда, он был так постоянно занят, что мне с ним познакомиться так и не удалось.
Но вот, видимо, время пришло.
– А это ты меня чем-то огрела? – Стоит, пошатываясь.
Приваливается к стене, пытаясь собраться с мыслями.
Сердце пропускает несколько ударов, и с трудом киваю. А ещё отчего-то смущаюсь под его пристальным взглядом и чувствую, как горят мои щёки.
– Ну, я думала вы грабитель. Или насильник. – Заливаюсь краской.
– Не в моём вкусе. – Морщится. – Мне попышнее девушки нравятся, с формами.
Обрисовывает в воздухе фигуристый силуэт, расплываясь в довольной улыбке.
– Ну, знаете! – Задыхаюсь от возмущения. – Вы вообще-то тоже не красавец!
Вспоминаю симпатичное фото в паспорте Малиновского, но признаться себе в этом не могу. Меня бьёт дрожь от негодования, а ещё от пережитого стресса.
Не понимаю, почему я до сих пор терплю рядом этого невыносимого мужчину. Ведь, кажется, мы во всём разобрались, и ему можно уходить.
– А ты Анина подруга, да? Иди, погуляй где-нибудь часок, я её поздравить хочу как следует. Соскучился. Три месяца не видел!
– Ага, сейчас прям! – Упираю руки в бока, шипя разъярённой кошкой.
Но наглец не тушуется.
Спокойно скидывает шубу. Отцепляет бороду, оставшись только в дурацком красном колпачке с меховой опушкой, который совершенно не подходит к дорогому костюму известной марки.
А до меня, наконец-то доходит абсурдность ситуации.
– Три месяца? Сколько времени прошло!
– Ну, задержаться там пришлось. Контракт тяжёлый попался, пока подписали. – Задумчиво смотрит на меня, хмуря тёмные брови. – А какая разница?
– А такая, что у Ани теперь новый жених! – Выпаливаю.
Откладываю электрошокер на комод, раз Малиновский не будет нападать. Главное, мы во всём разобрались.
– Как это? – Выдыхает.
– Обычно. – Жму плечами. – И она с женихом укатила на горнолыжный курорт в Хибины, на лыжах кататься. На две недели! – Добавляю, чтобы странный гость не вздумал дожидаться её тут, бок о бок со мной.
– Ага. – Хрипит, сводя брови на переносице.
Срывает с головы красный колпачок с опушкой, и тёмные взмокшие пряди моментально падают на лоб.
Я охаю, видя огромную шишку, красующуюся на темечке незваного гостя.
Чёрт, это уже единорог какой-то, а не Дед Мороз!
Глава 4
Настя
*****
– Ну, вроде вы расстались. – Бубню. – По крайней мере, так Анька говорила.
Уже не рада, что ляпнула лишнее. Нужно было отправить этого Казанову назад в аэропорт, пусть бы потом сам с Аней разбирался.
Но мне ж вечно больше всех надо.
– Ну, я думал, что она сгоряча так сказала. Обиделась. – Устало трёт переносицу.
– Обиделась? И тебя не смутило, что она месяц трубку не брала? – Стараюсь не выражать удивление, но не выходит.
Это ж как нужно любить свою работу, чтобы не обратить внимания на такую мелочь, как обида девушки. Хорош любовничек!
Молчит. Качает головой.
Безразлично пожимает плечами, не поднимая на меня взгляда.
– А что же теперь делать?
– Может, домой поехать? – Подсказываю.
Краем глаза слежу за застывшим мужчиной. Его губы сжаты в плотную линию, а мышцы рук, скрещенных на груди, напряжены.
Видимо, он никак не ожидал, что девушка устроит ему вот такой финт ушами.
И сейчас он обескуражен. И обозлён.
Наконец-то я могу полностью рассмотреть его. Тёмные волосы, аккуратная щетина, пронзительные ореховые глаза и подкачанное сексуальное тело, запертое в дорогой костюм известной марки.
Видно, что не бедствует, а ещё красив собой. Жаль, что только потерян для женского общества, потому что влюбился в мою ветреную подругу.
– Нет, один я домой не могу, я уже пообещал. Мне с Аней непременно нужно. – Бубнит. – Я ей позвоню.
Киваю. Пропускаю мужчину в гостиную, сама же иду к дверям спальни – кажется, что Матвей проснулся от этого грохота и сейчас кряхтит там, в своей колыбельке.
У двери оборачиваюсь. Смотрю, как Рома скидывает ботинки в прихожей и вытаскивает из кармана пиджака мобильный. Решаю оставить их с Аней наедине, прикрывая за собой дверь.
Пусть разбираются.
– Проснулся, зайчонок? – Перегибаюсь через бортик люльки, проводя кончиками пальцев по щеке сына.
Он приоткрывает глазки, начиная смешно лопотать что-то на своём языке. Высовывает язык трубочкой, вызывая во мне умиление.
– Иди к маме, сейчас кушать будем. – Аккуратно вытаскиваю его из кроватки.
Устраиваюсь в кресле, освобождая грудь. Малыш тотчас жадно набрасывается на еду, вызывая сладкое покалывание внутри.
Ух, хоть бы от пережитого стресса молоко не пропало!
Я и так сейчас на мели из-за того, что бывший парень и отец Матвейки просто выгнал нас из своей квартиры.