Не говори, что всё пропало
Шрифт:
– Ты чего? – зашла на кухню подруга.
– Хочу приготовить что-нибудь, – ответила Ирина откуда-то из глубины холодильника. – У нас же с утра маковой росинки во рту не было. Сейчас что-нибудь сварганим на скорую руку. Ты яичницу будешь?
–У меня другое предложение.
– Какое?
– Пошли в кабак?
– Да ты что? Мне в ближайшее время туда дорога заказана. Лишних денег нет.
– Покупку квартиры нужно обмыть обязательно.
– Я же сказала, что нет лишних денег.
– Да ладно тебе!
– Не ладно. Я вчера весь день по школам моталась. Нигде не берут. И, до конца учебного года не возьмут. Нужно что-то другое искать. А, что – ума не приложу. Так что, те деньги, что у меня остались, я в кулачке держать буду. Спасибо, ещё, что родители Игоря согласились детей на время у себя приютить.
– Ирка, не кисни. Я угощаю. Пошли.
– Неудобно, Гал. Может, возмём бутылочку, да тут посидим? Чем плохо?
– Нет. Тут ты ещё насидишься. Все вечера твои. А сегодня – только в кабак.
– Ну, хорошо. Куда пойдём?
– В «Глорию», конечно!
– Нет, туда не хочу. Давай, что попроще.
– А, чем тебе «Глория» не устраивает? Хороший кабак.
– Там знакомых слишком много. Будут пальцем тыкать, сплетничать за спиной. Не хочу.
– Да пошли они! Не хватало ещё на них заморачиваться! Нет, только в «Глорию»! Ты не каждый день квартиру покупаешь.
– Ну, ладно. В комнате телефон, иди, заказывай такси.
– Может, на твоей машине поедем?
– А, потом, сидеть и не пить в кабаке?
– Оттуда на такси разъедемся.
– И машину там бросим? Нет уж. Иди, вызывай тачку.
Такси подъехало через полчаса. Как раз, хватило времени, чтобы красиво одеться и придать лицу товарный вид. Положа руку на сердце, ехать в «Глорию» и видеть все эти сытые и довольные жизнью морды, действительно не хотелось. Но, Галка права. Чем прятаться, лучше показаться с гордо поднятой головой, чтобы все видели, что она не сломалась и не опустилась.
Провожаемые взглядами алкашей сели в машину, назвали адрес и поехали. «Глория» встретила уютным полумраком, ненавязчивой музыкой, гомоном голосов и сплошной пеленой табачного дыма под потолком. Свободные столики пока ещё были, и подруги, присмотрев один из них в углу, решительно направились к нему. За столиком возле окна кто-то махнул Галке, но, узнав Ирку, быстро опустил руку. Ирина присмотрелась. Ага, Жанка собственной персоной. Гламурная девица, содержанка какого-то богатого папика. Когда Игоря сделали бригадиром, она усиленно набивалась в лучшие подруги. А сейчас сидит, отморозившись, делает вид, что незнакома.
Как это обычно бывает, стоило заметить одно знакомое лицо, сразу в глаза стали бросаться остальные. Людка, Анжелка, Танька, ещё одна Танька, Алекса, Славик мажор, Петенька, Алик. И все старательно отводят глаза в сторону. Типа, не знают никакую Ирку. Ну-ну. Гордо ступая, словно модель на подиуме, Ирина подошла к столику и, как можно изящнее, присела на стул.
Тут же подбежал официант Гарик и услужливо проклонившись, приготовил блокнот в ожидании заказа. Ирка посмотрела на него и впервые заметила на его лице лёгкие следы косметики. Глаза слегка подведены, губы подкрашены бесцветной помадой. Она перевела взгляд на руки и увидела на ногтях бесцветный маникюр. А парень-то «голубой». Справляясь с брезгливостью, чуть заметно передёрнула плечами. Гарик заметил и обиженно поджал губы. Странно. Она его давно знала, но заметила все эти приметы его ориентации только сейчас.
– Ты чего? – поинтересовалась подруга, как только официант, приняв заказ, удалился.
– Не люблю педиков.
– Гарик – педик? Не замечала.
– А ты присмотрись.
– Ну, у каждого свои недостатки.
– Да я понимаю, что не мне их судить. Но, всё равно, противно, что ли.
– Зато, говорят, из них отличные подружки получаются. Прикинь, такую подругу заиметь. И не болтливая и безопасная, и поболтать можно от души.
– Да ну тебя! – отмахнулась Ирка и расхохоталась.
Народу становилось всё больше. Ирка потягивала коктейль и потихоньку, искоса, оглядывала зал. Галка отошла и, сейчас, подсев за другой столик трепалась с каким-то мужиком в нетипичном для этого места строгом костюме. Музыку выключили, и на небольшую сцену в глубине зала поднялись музыканты. «Глория» именно поэтому привлекала внимание клиентов, что после девяти вечера здесь выступали популярные музыкальные коллективы города. Интересно, кто в этот раз? Музыканты незнакомые. Хотя, вон того, лохматого в водолазке, настраивающего бас-гитару, она где-то видела.
Наконец, барабанная дробь с окончанием по тарелкам возвестила о готовности музыкантов к выступлению, и на эстраду вышла миниатюрная девушка в облегающем серебристом платье, ниспадающем до самого пола. Ирка пригляделась и узнала Мелинду. Сильно! Восходящая звёздочка, успевшая засветиться даже в Москве. Небольшой проигрыш, и певица запела низким грудным голосом.
А на улице снег, снег,
А на улице дождь, дождь,
А на улице боль, боль, уходящая в ночь.
За окном тишина,
За окном ни души,
Только я у окна, одна, тихо плачу в тиши.
Ирка заслушалась и, внезапно, поняла, что это песня про неё. Не про неё прошлую или нынешнюю, а про неё будущую. Именно это предстоит ей в ближайшее время на убогой кухне в её новой квартире. Одинокие вечера и, то дождь, то снег за окном. Вспомнился покойный муж, и в душе заныло. Игорь, Игорь! Что же ты наделал!
– Разрешите вас пригласить?
Ирка вздрогнула и подняла голову. Перед ней стоял высокий мужчина лет тридцати, коротко стриженный, крепкий и, чего греха таить, симпатичный. По-крайней мере, в Иркином вкусе. Ей всегда нравились такие мужчины, с открытым лицом, слегка квадратным подбородком, ясными голубыми глазами, прямым носом и широкими бровями вразлёт. И, ещё, этот взгляд, уверенный и сильный. Танцевать она не собиралась, но перед этим взглядом устоять не смогла.
– Да, конечно, – ответила Ирина, не отрываясь от его глаз.
Она поднялась и приблизилась к нему. Мужчина, слегка, в рамках приличия, прижал её к себе и уверенно повёл в танце. Танцевать он умел, и Ирка впервые за последнее время почувствовала себя слабой женщиной, а не пытающейся выжить самкой.
– Вы хорошо танцуете, – сделала она комплимент партнёру.
– Ну, это громко сказано. Так, умею немного. Не более того.
– Я, раньше, вас тут не видела.
– А вы всех тут знаете?