Не говори, что всё пропало
Шрифт:
– Аглая Викторовна! – наконец вынырнула она из ступора. – Откройте гостям, пожалуйста!
Домработница, проводив взглядом метнувшуюся в гостинную хозяйку, вышла в прихожую и открыла калитку с домофона. Ирина забралась с ногами на диван и, схватив бархатную подушечку, прижала её к животу, словно отгородившись ею от всего мира. За окном раздались шаги, из прихожей донёсся сдавленный шёпот и, наконец, в гостинную вошли Ромка, Крот, Пендель и Стив. Все ребята из бригады мужа. Словно хватаясь за соломинку, Ирка уставилась на вход, надеясь, что сейчас, следом за братвой, сюда войдёт Игорь. Но Игорь не вошёл.
– Где он? – прошептала она пересохшими губами.
– Ир, тут такое дело, – переглянувшись с остальными, проговорил Крот. – У нас стрелка была.
– Где он!
– Короче, дело до волын дошло.
– Где он!
– Завалили Гоблина. Там ещё пацанов положили. Вот, все, кто остался.
Небо упало на голову и наступила темнота. Ни света, ни звуков. Только ватная, обволакивающая темнота.
Похороны прошли, словно в тумане. Все хлопоты взял на себя Князь. Ирка целыми днями сидела у себя в комнате, не выходя из оцепенения, сковашего её разум. Даже на похороны её забрали, словно сомнамбулу. Механически переставляя ноги, она вышла из дома, села в машину к Стиву, бездумно, всю дорогу, смотрела на проносящийся за стеклом город. Потом, когда машина остановилась, вышла, обвела невидящими глазами толпу, собравшуюся возле установленных в ряд гробов, задержала взгляд на одном, где лежал Игорь, и, вдруг, завыла во весь голос.
После похорон ничего не изменилось Она так и сидела сутками на диване, уставившись в одну точку. Даже, спала тут же, в гостинной. Родители Игоря приезжали на похороны и два дня жили в доме, но она их даже не замечала. Они ей что-то говорили, пытались как-то привести в себя, но всё было бесполезно. Так и уехали к себе в деревню. Несколько раз приходила Галка и пыталась, безрезультатно, растормошить. Потом, махнула рукой и пропала. Даже, дети не могли вывести её из этого сомнамбулического состояния. Жизнь, вдруг, окрасилась в серые тона, всё стало совершенно безразлично, а как жить дальше без Игоря, она совершенно не представляла.
Из ступора удалось выйти, только, спустя две недели после похорон. Сёмка, как обычно в своей манере, вприпрыжку спускался по лестнице и, вдруг, оступившись, кубарем полетел вниз. Громкий рёв огласил пространство. Ирка подняла голову и увидела сына, сидящего на полу и обхватившего коленку. Кровь, стекающая по ножке, сразу бросилась в глаза. В груди, словно кипятком плеснуло, она вскочила, сгребла ребёнка в охапку и, в унисон Сёмке, разрыдалась. Слёзы градом катились по её лицу, но это были не те слёзы, выжигающие до тла душу, а очистительные, вымывающие весь тот дурман, в котором она жила эти недели.
Потом, спохватившись, бросилась в столовую, где в одном из ящиков серванта была аптечка. Навстречу, чуть не столкнувшись с ней выбежала домработница с чемоданчиком, на крышке которого был изображён красный крест. Это ещё Игорь озаботился, когда, однажды, пришёл домой со сбитыми костяшками пальцев и резанной раной на плече, и у них дома не нашлось даже порядочного бинта. Вдвоём, словно наседки, они принялись хлопотать возле мальчика, заливая ранку перекисью водорода и накладывая на коленку пластырь.
Сёмка успокоился и уселся возле телевизора смотреть мультики про черепашек-ниндзя, а Ирка вернулась в гостинную. Голова заработала, и, теперь, стоило подумать, как жить дальше. Игоря нет и уже не будет никогда. Но остались Сёмка и Лидочка. Нужно устраиваться на работу. Кое-какие накопления, конечно, есть. Игорь не тратил деньги направо и налево, а откладывал. Да и ребята на похороны пухлый конверт собрали. Но деньги не бесконечны. От домработницы и кухарки придётся отказаться, конечно, а няню придётся оставить. Кто-то же должен сидеть с детьми, пока она будет на работе.
К Князю нужно будет съездить. Две недели после похорон прошло, а он так и не объявился. Как-то непорядочно с его стороны. Всё-таки, погиб его сотрудник. Мог бы и заехать, соболезнование выразить. А, может, заезжал, просто она в своём состоянии этого не запомнила? В любом случае ехать к нему надо. Может, с работой поможет. Или, пенсию какую по случаю потери кормильца организует. Как-никак, Игорь не из последних у него был. До бригадира дорос. Размышления прервал сигнал домофона. Кто бы это мог быть? Неужели, Галка? Ирина прошла в прихожую и посмотрела на экран. Князь. Лёгок на помине. Неожиданно разволновавшись, она непослушным пальцем ткнула в кнопку и осталась на пороге, дожидаясь гостя.
– Ну, как ты? – участливо поинтересовался Виктор Арсеньевич, проходя мимо Ирки в гостинную.
– Как я могу быть? – развела она руками. – Вот, думаю, как жить дальше.
– И, что надумала?
– Работа мне нужна.
– Правильно. Тебе работать надо. Игоря теперь нет. Нужно думать, как детей кормить, где жить.
– Не поняла. Как это, где жить? Здесь, конечно!
– Здесь, Ириша, жить у тебя не получится. Это уже не твой дом.
– Что вы такое говорите? Мы с Игорем его покупали. У меня и документы на него есть.
– Ну, это, пока. Завтра к тебе заедет нотариус и ты подпишешь дарственную на моё имя.
– Как же так, Виктор Арсеньевич? За что?
– Ты, Ириша, не обижайся. Я, против тебя, ничего не имею. Только, последнюю стрелку Игорь тупо слил. В результате, я потерял крупную сумму денег. А деньги, как известно, счёт любят.
– Он погиб там.
– По глупости. Не довёл бы до стрельбы, дожал бы словами, такого бы не получилось. Сам виноват. И, скажи спасибо, что я с тебя полную сумму не требую. Домом рассчитаешься со мной и разойдёмся краями. Я свои деньги никогда и никому не прощаю.
– Сколько вы потеряли? – Ирка принялась лихорадочно прикидывать, какой суммой она располагает в данный момент.
– Поверь, такие деньги тебе, даже, не снились. Я потерял очень много, и хочу, хотя бы, часть, компенсировать. Так что, завтра перепишешь на меня дом и ищи себе новое жильё. Я, в принципе, всё. Пойду. А ты держись. Не раскисай.
Князь, уже, давно ушёл, а Ирка всё сидела, пытаясь переварить то, что услышала. О том, чтобы пойти против и не переписывать дом, речи быть не могло. И её и детей тут же, в садочке, и похоронит. Не сам, конечно. У него много отморозков, способных любой приказ выполнить. Она открыла сотку и принялась шарить в контактах. Крот. Палец завис над кнопкой с изображением зелёной трубки. Позвонить? А, что это даст? Крот против хозяина не попрёт. Да и другие пацаны тоже. Так что, впутывать их в это дело не стоит. Да и, бесполезно это.