Не говори, что всё пропало
Шрифт:
Полтора часа релакса, и они обе вышли из салона красавицами. Напротив стоял небольшой, но уютный кафетерий, и они решили зайти и попить кофе с круассанами. Точнее, решила Ирка, а Галке пришлось смириться и следовать за подругой. В прошлом году они с Игорем ездили в Париж, и первое же летнее кафе, кажется, на Монмартре, сразило её наповал. После этого, она не упускала случая, хотя бы раз в день вот так посидеть за чашечкой кофе в приличном кафетерии.
– А видала, какой у них стилист новый? – трещала Галка. – Ну, тот мальчик молоденький. Правда, симпатичный?
–
– А, чо забудь, сразу? Мальчик миленький такой! Видела, какие ресницы? А пальцы какие красивые! И попка такая сексуальная! Вот бы его в постель затащить!
– Забудь, говорю! Он не по бабам.
– Да, брось! Нет. Не может быть!
– Может. Видела маникюр у него?
– Ну и что?
– А говорит как? Манерно слова растягивает. И походочка.
– А что походочка?
– Да он задницей как баба виляет! Неужели не заметила?
– Вот времена!
– А ты как думала? Так что, не возьмут его твои женские чары.
– Ладно. Сейчас куда едем?
– В ЦУМ. Помнишь, вчера пальтишко присмотрела я?
– Это то бежевое? Трапеция? Кашемировое?
– Да. Мне сегодня на него Игорёк бабки отслюнявил.
– Вот кому с мужем повезло! Не то что мой козёл! Прикинь…
– Знаю, знаю, знаю. Дал тебе всего триста баксов.
– Вот именно! А я просила его! Я, ведь, тоже кое-что присмотрела. А сейчас, буду, как нищенка, смотреть на всё голодными глазами и ассистировать тебе, как бедная родственница.
– А ты любовника заведи.
– Какого любовника?
– Богатого. Чтобы тебе деньги давал или покупал что-нибудь. Сотку, например. Долго ты со своим «Сименсом» ходить будешь?
– И, чтобы, мой Ромка вывез меня вместе с ним за город и, где-нибудь, в лесополосе прикопал? Уволь.
– Брось его, тогда.
– Любовника?
– Ромку.
– А ты своего Игоря бросить можешь?
– Ну, во-первых, у нас с ним всё в порядке, а, во-вторых, он мне муж законный. А вы с Ромкой так живёте. Не понятно, то ли ты ему жена гражданская, то ли любовница.
– Ой, Ира, не дави мне на мозоль. Он и так болит.
– Ладно, Галя, мне домой надо. Скоро Игорь придёт.
– Ну, тогда, до свидания.
В последнее время снилась школа. А Ирка давно заметила, что снится она всегда к неприятностям. Вот, и сейчас, весь сон простояла у доски, а утром проснулась со стойким ощущением, что сегодня что-то случится. Ещё и Игорь не ночевал. Опять, какие-то дела ночные нарисовались. Он, вообще, как его бригадиром назначили, дома стал реже появляться, и Ирке, порой, казалось, что всеми этими деньгами, что он ей давал, на самом деле просто откупался. С утра всё валилось с рук, и она, наконец, просто налила себе стакан вина и уселась на диван в гостинной, бездумно глядя в одну точку. На экране телевизора мелькали какие-то картинки, монотонно бормотал телеведущий, но ей, однозначно, было не до популярного ток-шоу. Душа ныла, и Ирка поймала себя на мысли, что ждёт дурных известий.
Словно спохватившись, она отставила в сторону бокал и схватила телефон. Номер Игоря в контактах нашёлся быстро, и она нажала на кнопку с изображением зелёной трубки. «Самсунг» немного помолчал, а потом выдал серию длинных гудков. Муж не отвечал. Не отвечал он и через пять минут, и через полчаса. В принципе, такое бывало, и, довольно часто, но, сейчас, тревога острой занозой поселилась в сердце. Во дворе раздались шаги, и Ирка бросилась к окну. Нет, не муж. Няня с Лидочкой с прогулки вернулись.
Подумалось, вдруг, что она, в последнее время, слишком мало общается с детьми. Особенно с дочерью. Сыну-то не так уже и нужно общение сматерью. Шесть лет пацану. Ему, больше, стрелялки на приставке, да игры во дворе. Дождавшись, когда они переоденутся в домашнее, Ирина взяла Лидочку на руки и прижала к себе. В груди снова заныло. Сверху, с гиканьем, по лестнице сбежал Сёмка и, поставив на пол радиоуправляемую машинку, стал гонять её по паркету. Бросив случайный взгляд в телевизор, она вздрогнула, увидев на экране знакомый «Чероки», на фоне которой что-то быстро говорил репортёр, шикнула на сына, чтобы перестал шуметь, и прибавила звук.
– … начальник полиции, – тараторил журналист, удерживая в руках здоровенный микрофон с логотипом местного телеканала. – Несмотря на его заверения, криминальные разборки в городе повторяются с пугающей регулярностью. Сегодня от случайной пули погибла молодая женщина, оказавшаяся неподалёку. И это уже не в первый раз, когда гибнут обычные жители. В прошлый раз, хочу напомнить, мужчину в собственной квартире убила автоматная очередь, выпущенная поверх голов и попавшая в окно. Хочется спросить у властей города и правоохранительных органов, когда, наконец, мы сможем ходить по улицам города, не опасаясь попасть под шальную пулю?
Машина была Игоря. Это она узнала сразу по виднеющейся сквозь ветровое стекло, свисающей с зеркала заднего вида иконке, которую сама ему подарила не так давно. Ирка, опять, схватила со столика телефон и снова позвонила мужу. Ничего не изменилось. Длинные гудки и всё. Лидочка заплакала. То ли от того, что почувствовала волнение мамы, то ли Ирина сжала её слишком сильно. Няня прибежала на плач и, видя состоянии Ирки, забрала ребёнка и унесла её в детскую, успокаивая по дороге. Из кухни потянуло чем-то вкусным. Точно! Это котлеты. Вчера вечером она сама кухарке утверждала меню на день. Перекусить, что ли? Как раз время обеда. Вряд ли кусок в горло полезет, но Ирина поднялась и поплелась в столовую. Время обеденное, всё равно пора кушать, да и сидеть и бездумно пялиться в телевизор не хотелось.
С улицы раздался шум моторов нескольких машин. Сердце ухнуло куда-то вниз, а в глазах потемнело. Домофон запиликал, и, впервые, этот мелодичный перезвон прозвучал для неё тревожным колокольным звоном. Ирина рванулась в прихожую и увидела на экране лицо Крота. Всегда улыбчивое, сейчас оно было мрачным. Рука, внезапно, стала настолько тяжёлой, что не было сил поднять её и нажать кнопку. Тем более, что всё тело сопротивлялось этому, словно, если она сейчас не откроет дверь, то плохие новости обойдут дом стороной.