Не грози Дубровскому! Том VI
Шрифт:
— Поехали. — Сказал я Степану, и мы тронули дальше.
Даже интересно какие байки будет травить водила в кабаке сегодня вечером.
Спустя двадцать минут наш автомобиль мягко остановился у ворот особняка и из калитки выглянул знакомый дворецкий.
— Виктор Игоревич. Рад видеть. — Улыбнулся он, подбежав к машине. — Нужна помощь?
— Не откажусь. — Сказал я и протянул руку, в которой уже лежала сотенная купюра.
Мы обменялись рукопожатиями, и дворецкий довольно кивнул, забрав звонкую монету, а следом и подарок для Большакова. Правда далеко нести его не пришлось. Алексей Павлович увидел, что я, приехал
— Виктор Игоревич! Ну наконец то! Я уже заждался. Прошу в дом. — Сказал он, положив мне руку на спину.
— Я тоже рад вас видеть. Вы чего в халате выскочили? Замёрзнете ведь.
— Не обращайте внимания. Всё нормально. — Сказал он, озираясь по сторонам.
Мы прошли в его кабинет. Дворецкий последовал за нами и поставил коробки у двери.
— Выйди, пожалуйста. Нам нужно кое-что обсудить. — Попросил Большаков дворецкого и сел за стол налив себе и мне по кружке дымящегося чаю.
— Если потребуюсь, дайте знать. — Дворецкий поклонился и вышел.
Как только мы остались одни, Большаков тут же снял ключ, висящий на шее, и направился к камину, над которым висел портрет его дочери.
— Ульянушка, посторонись. — Торопливо проговорил Алексей Павлович, и отодвинув картину в сторону вставил ключ в замочную скважину сейфа.
Из сейфа он извлёк пухлую папку и передал её мне, а сам вернулся, чтобы запереть сейф.
— Заберите эту проклятую макулатуру. Я уже какой день не могу заснуть зная, что она у меня под боком лежит. Там жуть какая-то. Подкупы, вымогательства, шантаж, организация нападений, проклятье, да он даже своего отца отравил! — Испуганно протараторил Большаков.
— Даже так? Очень интересно. Думаю, полиция с радостью отправит Богдана Григорьевича в колонию на нижнем уровне изнанки. — Усмехнулся я.
— Виктор Игоревич, лучше не стоит. Быков водит дружбу с главой Иркутского отделения полиции. Отнеси вы ему эти бумаги, они тут же пропадут, а вам такой донос выйдет боком. Кстати, в папке указаны все высокопоставленные чины с кем дружен Быков.
— Понятно. — Задумчиво сказал я. — А что вы говорили насчёт отравления?
— Давайте покажу. — Большаков взял папку и перелистнув десяток страниц вернул её мне. — Вот показания контрабандиста, раньше работал на Клещёва, сейчас пропал. Так вот он рассказывал, что Богдан Георгиевич лично заявился и приобрёл у него яд, после чего его папеньке сразу стало худо. А ещё посмотрите сюда. Контрабандист крайне скользкий тип и обожал перестраховываться на случай, если его наниматели решат от него избавиться. Вот бланк приобретения яда. — Большаков ткнул пальцем в смету.
— Позвольте. Здесь ведь нет никакой подписи. Даже имя Быкова не фигурирует.
— Вы правы, потому что подпись можно подделать, а вот сигнатуру маны нет. Этот бланк подписан маной Быкова.
— Вот как. Это же просто восхитительно. — Расплылся я в довольной улыбке. — Позвольте узнать, а как зовут этого смышлёного контрабандиста?
— Не знаю зачем вам это, но звали его Тунгус. Полагаю, он уже валяется где-нибудь с перерезанной глоткой.
— А-ха-ха! Вы совершенно правы в том, что он чертовски скользкий тип, но абсолютно ошибаетесь в том, что он мёртв. — Расхохотался я. — Этот крысёныш у меня на службе. Думаю, он ещё сыграет свою роль в противостоянии с Быковым.
—
— Даже у такого слизняка как Тунгус есть свои таланты. — Сказал я и захлопнул папку. — Алексей Павлович, большое вам спасибо. Очень помогли. А я тут вам привёз новую игрушку. Открывайте коробок.
— Да что вы! Не стоило. — Заулыбавшись смущенно сказал Большаков, и не теряя времени рванул к коробкам.
Бумага полетела во все стороны. Алексей Павлович остервенело рвал её, расшвыривая по кабинету, до тех пор, пока в его руках не оказался новенький арбалет. Восхищённо смотря на произведение оружейного искусства, он погладил ложе и прошептал:
— Это же Росомаха. Двадцатизарядный магазин. Ложе из ольхи. Может вести автоматический огонь. — Повернувшись ко мне он посмотрел счастливыми глазами и спросил. — Виктор Игоревич, где вы его достали? Это же последняя разработка Кулешова Игоря Всеволодовича.
— О-хо-хо! — Расхохотался я. — Вижу вы знаете об этом арбалете куда больше, чем я. Признаться, я просто зашел в оружейный магазин и сразу понял, что эта игрушка должна оказаться в ваших руках.
— Огромное вам спасибо! — Восторженно выпалил Большаков и добавил извиняющимся тоном. — Если вы не против, то я прямо сейчас опробую арбалет?
— Да, да. Конечно. Наслаждайтесь.
Большаков схватил коробку с арбалетными болтами и выскочил из кабинета. Сколько лет, а радуется как ребёнок. Это хорошо. Тот, кто сумел сохранить в себе детскую непосредственность, живёт счастливую жизнь. А тот, кто по всем фронтам стал взрослым, видит в жизни лишь проблемы.
Ладно, пока Большаков развлекается, я, пожалуй, отправлюсь домой. Нужно досконально изучить папку и понять, что с ней делать дальше. Покинув особняк Большакова, я сел на заднее сиденье автомобиля и поймал взгляд Степана смотрящего на меня через зеркало заднего вида.
— Виктор Игоревич, всё в порядке? Вы какой-то озадаченный.
— Всё хорошо. Просто открылось огромное количество возможностей и нужно сделать правильный выбор. Поехали домой.
Степан кивнул, и машина тронулась с места, а я задумался. Если я не могу передать папку главе полиции, то её с радостью посмотрит Орлов или его секретарь. На худой конец они передадут её кому следует и на этом история Быкова будет завершена.
Но всё же это очень длинный путь и за это время может многое произойти. Да и какой-то это грубый ход. Не хочу действовать напролом. Ведь есть более элегантный ход, который позволит разрушить одну жизнь и возродить другую.
Я достал мобилет и набрал номер Оболенского. Он знал всё про всех и сейчас его знания мне были очень нужны.
— Григорий, подскажи, пожалуйста, а где находится особняк Быкова?
— Только не говори мне что ты решил объявить войну его роду. — Настороженно сказал Оболенский.
— Не болтай глупостей. Конечно, нет. Просто хочу знать где живёт мой заклятый друг.
— Тогда ладно. Имение Быковых находится на развилке рек Ангара и Курма. Там перешеек Курминского залива. Отец Быкова в своё время захапал себе кусок живописных земель и построил неприступную крепость. Охраняется она так, что даже имперской гвардии пришлось бы осаждать её неделями. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей. Потому что идти войной против Быкова, это чистое самоубийство.