Не хочу слышать нет
Шрифт:
— О'кей. Победителю достанется цветная капуста.
У него округлились глаза.
— Ставка высокая. Какая степень близости вас устроит?
Сара уставилась на него с ужасом. Близости…
— В фунтах, — уточнил он.
Девушка облегченно вздохнула. Опять она сделала из мухи слона.
— Два фунта.
— Ого-го! Это трудно. — Он покачал головой. — Но я попробую.
Тут-то Сара и попалась. Невинная беседа закончилась кошмаром. Взгляд Дэниела коснулся ее шеи, и девушка зарделась так, словно ладони Пендлтона действительно трогали ее. Он изучил ширину ее плеч, скользнул взглядом по белой шелковой блузке и перешел к локтям. Проследив за движением глаз Дэниела, она поняла, что Пендлтон созерцает кулон, висящий у нее на шее. У Сары захватило дух, когда фиалковые глаза медленно переместились ниже. Этот взгляд снимал с нее кружевной лифчик, ласкал груди, сжимал их, оценивал их упругость. Сара почувствовала возбуждение, у нее напряглись соски. Она вспыхнула до корней волос и готова была схватить салфетку, чтобы прикрыться ею.
Дэниел уставился прямо в ложбинку между ее бурно вздымавшимися грудями. Сара сжала губы. Не в состоянии выдержать этот придирчивый взгляд, она скрестила руки на груди.
— Время…
— Сто семнадцать фунтов, — отрывисто сказал Дэниел и потянулся к стакану с водой. — И сто девятнадцать, когда вы выходите из-под душа и не успеваете вытереться.
Он говорил таким тоном, будто действительно видел ее под душем. Когда эта беседа успела принять столь интимный оборот?
— Как вы угадали? — поразилась Сара.
Дэниел хмыкнул и покачал головой.
— Ответ придется вам не по вкусу.
— Почему?
— Потому что я использовал свой фермерский опыт.
— Следовательно, — подытожила Сара, принимая оскорбленный вид, — вы поставили меня на одну доску с коровами и лошадьми? — Тут она не выдержала и прыснула.
Дэниел усмехнулся.
— Вы преувеличиваете. Скорее уж со свиньями и козами.
На этот раз Сара расхохоталась в голос. Она ничего не могла с собой поделать.
Официантка принесла заказ, и тут Саре пришлось отбросить светские манеры. Согласитесь, трудно помнить об осанке, когда руки у тебя по локоть в соусе.
— Зимой фермерам хватает дела?
Дэниел пожал плечами.
— Дела всегда хватает что зимой, что летом. Мистер Джонсон-старший хотел срубить на дрова засохшее дерево, и вчера я это сделал. Я руковожу спасательной службой в Бьюла-Каунти. Пришлось поработать руками и сэкономить мэру кое-какую сумму.
Это ничуть не удивило ее. Люди зависели от Дэниела, и он всегда шел им навстречу.
— Скоро свадьба вашего брата и Эрин. Кажется, они оба очень и очень счастливы, — сказала Сара.
Дэниел кивнул.
— Он готов целовать землю у нее под ногами.
— Странно, правда?
Пендлтон на мгновение задумался.
— Она сделала с ним то, что не удавалось никому. Гарт стал совсем другим. Он даже смеяться научился.
— Вы удивлены? — спросила Сара, вытирая пальцы.
— Пожалуй. Гарт всегда был бирюком. Похоже, он долго выбирал себе пару и наконец нашел то, что искал. Я боялся, что это ему не удастся.
Сара улыбнулась.
— Слышу голос старшего брата… Дэниелу показалось, что это сказано с иронией. Роль старшего брата отнюдь не радовала его.
— Ага, — неохотно признал он. — А как у вас с этим делом? У вас есть братья или сестры?
— Насколько я знаю, нет, — сухо ответила Сара.
Он нахмурился, задумавшись над тем, что может означать этот странный ответ.
— Что вы имеете в виду? Может быть, и есть, но вы с ними незнакомы?
Сара заколебалась. Стоит ли посвящать Дэниела в подробности ее личной жизни? Гордиться было нечем. Это еще сильнее подчеркнуло бы разницу в их происхождении. Дэниел бы сразу сделал вывод, что она ему не ровня, и потерял к ней всякий интерес. Эта мысль принесла ей облегчение, к которому примешивалась изрядная доля обычной неуверенности в себе.
Отбросив стеснение, Сара решила: была не была…
— Моя семейная жизнь совсем не похожа на вашу.
Дэниел пожал плечами.
— Далеко не у каждого есть шесть братьев и сестра.
— Я не о том. Моя мать была тем, что теперь принято называть «мать-одиночка».
Он смерил ее взглядом и сделал глоток пива.
— Как Эрин…
— Не совсем. — Вернее, «совсем не»… Эрин Линдси души не чаяла в своем сыне и легла бы за него костьми.
Сара почувствовала, что теряет аппетит.
— У моей матери не хватало времени на заботу о ребенке. У нее были другие дела.
— Какие?
— Мужчины.
Дэниел так и застыл со стаканом в руке. Сколько эмоций вместило в себя одно слово! «Мужчины»… Он заметил, как напряглась Сара, и задумался, кого она ненавидит больше — мать или мужчин. Ему передалось возбуждение, горевшее в глазах Сары.
— Бьюсь об заклад, вам пришлось нелегко.
Сара вгляделась в выражение его лица. Может быть, он презирает или осуждает ее? Нет и следа ни того и ни другого…
— Да. Когда я жила с ней. — Со дна памяти поднялся неприятный осадок. — И когда не жила, временами тоже приходилось несладко.
— Вы жили у родственников?
Она покачала головой. Другие родственники не желали иметь с ней ничего общего. «В семье не без урода», — говорили они и предпочитали держаться подальше. Пожалуй, в чем-то они были правы, с болью подумала Сара и приказала себе забыть об этом.
— Детские дома.
— А что же ваш отец?
Сара уставилась в пол. Сказать об этом вслух было невыносимо тяжело.
— Я никогда его не встречала…
От горечи, послышавшейся в ее голосе, у Дэниела свело нутро. Она говорила спокойно, не хныкала, не жаловалась, но чувствовалось, что наружу вырвалась лишь небольшая часть владевших ею стыда и боли. Дэниел откашлялся.
— Мне очень жаль…
Сара подняла удивленные глаза. Вместо осуждения она нашла сочувствие. Простые слова Дэниела поставили ее в тупик. Она не знала, что ответить.