(Не)идеальные отношения

Созонова Юлия Валерьевна

– Айш, чел! Это было грубо, знаешь ли, – обиженно сопит Стрельцов, болтая в воздухе пострадавшей конечностью. Но всё равно тычет пальцем мне в лоб, радостно скалясь. – Вся твоя злоба от неудовлетворённости, Град. Точно говорю, недолюбили тебя, недооценили и…

– Стрелец, если ты сейчас не заткнёшься

Озвучить пришедшую на ум угрозу не получается. Дверь распахивается, толкая меня в плечо, и всё мое существо вновь пробирает до костей от очередного нечитаемого, почти незаинтересованного взгляда Вишневской. Я сжимаю кулаки, давя порыв притянуть её к себе и зарыться носом в тяжёлую копну волос. Буравлю злым взглядом восхищённо пялящегося

на неё Стрельцова и безуспешно пытаюсь подавить навязчивое желание сломать ему что-нибудь. Вот прям сейчас!

– Стрельцов, – Рада Александровна прислоняет к груди стопку бумаг, проводя рукой по волосам. Пропуская тёмные, гладкие пряди сквозь тонкие, музыкальные пальцы и заправляя их за очаровательное, маленькое ушко. Её пухлые губы кривит скупая улыбка, а моё сердце невольно пропускает удар. – Стоило догадаться, что вас проще найти рядом с Градовым, чем на зачёте, который… – тут эта безжалостная бестия смотрит на часы на своём тонком запястье и снова поднимает взгляд на Пашку, поверх своих стильных, слишком сексуальных очков. – Начался полчаса назад. Что ж, вашу ведомость, мы, видимо, поместим в колонку юмора в нашей стенгазете.

Пашка глупо хлопает глазами, переваривая свалившиеся на него откровения. Серьёзно, он тратит целую минуту, явно разрываясь между желанием нахамить и просто потягаться в остротах с молодой дурёхой, стажёркой на должности преподавателя. И, громко фыркая, размахивает руками, намереваясь ввязаться в спор.

– Твою ж!...

Я закрываю лицо ладонью, пытаясь не заржать. Великий спор обламывает девчонка-первокурсница, врезаясь в Пашкину спину и падая вместе с ним на пол. Да так, что друг растягивается во весь свой не маленький рост посреди коридора. Любимая гитара Стрельцова приземляется рядом с этим запутавшимся клубком из тел, жалобно тренькнув. И от этого звука глаза у парня испуганно округляются. Набрав в грудь воздуха, он открывает рот и…

– Слезь с меня, придурок! – раздражённо выдаёт девчонка, пытаясь выбраться из-под его туши.

От такой наглости Стрельцов умудряется потерять все цензурные комментарии. А заметив на дорогущей, дизайнерской футболке пятно от кофе и вовсе начинает тихо так, жалобно подвывать. Пропуская момент, когда девчонка ударяет его кулаком в грудь, отползает в сторону и, наконец, встаёт на ноги, отряхивая джинсы.

Я скептично хмыкаю, изучая продолжающего сидеть с широко открытым ртом Пашку. И тут же замираю на пару секунд от тихого смешка, лёгкой дрожью прокатывающегося по телу. Рада прячет улыбку в кулаке, щурит смеющиеся глаза и подмигивает недовольно пыхтящей первокурснице, лишившейся своего капучино. И я не могу (или не хочу?) удержаться. Улыбаюсь в ответ, неосознанно тяну руку и дёргаю тонкую прядку, прилипшую к щеке Вишневской.

– Ларис, ты освободилась? Тогда поможешь мне подготовить материал к завтрашнему семинару у вашей группы, – сухой, вежливый тон разбивает всё очарование момента. Легко отмахиваясь от моей руки, Рада берёт под локоть девчонку и идёт в сторону библиотеки, игнорируя напрочь и меня, и Пашку. И я ловлю себя на мысли, что ненавижу каждого, кто оказывается рядом с ней.

Просто потому, что её внимание должно принадлежать мне. Всё ее внимание должно принадлежать мне.

– Стрелец, – я хрипло выдыхаю, дёргая плечом и переводя на друга колючий, недовольный взгляд. – Ты что-то там про клуб болтал.

– Ась?! – Пашка откровенно тупит, залипая на заднице той самой первокурсницы. Так откровенно, что у меня не остается сомнений – завтра он будет знать о ней всё и начнёт активно осаждать новую крепость. Ради очередной галочки в собственном отнюдь не коротком списке.

И тут надо, наверное, посочувствовать. Но я до сих пор не решил, кому.

– Не тупи, Стрелец. И не беси меня. Клуб, сегодня. Ну?!

– Тьфу, мля, – наконец, выдыхает этот придурок и, взъерошив волосы на затылке, расплывается в довольной улыбке. – Еху! Кто-то сказал клуб! У меня есть инфа о потрясающей, самой отвязной вечеринке уходящего года и, друг, клянусь тачкой, мы туда обязательно попадём! За мной, это мероприятие требует тщательной подготовки!

Пашка орёт на весь этаж, если не больше. Не замечая, как я откровенно морщусь от его трескотни о бабах, выпивке и о том, что кто-то предлагал ему парочку улётных препаратов для большего кайфа.

– Стрелец, мне по хрен кто, что и куда, – сжав его плечо, я обрываю новую тираду на полуслове. И притворяюсь, что не вижу знакомую тёмную макушку за углом. – Встречаемся в «Анубисе» в десять.

Глава 3

Рада

Нервничаю.

Я нервничаю. И мне плевать на то, что говорит сидящая передо мной студентка, мне всё равно на её скудные познания по истории мировой культуры и желание учиться. Я закрываю глаза на раздражающий последний айфон, время от времени сотрясающий стол своей вибрацией. И если она сейчас возьмёт его в руки и сделает очередное селфи с утиной жопой вместо лица – я промолчу.

Потому что все мысли, так или иначе, сворачивают в одну сторону. Выедают мозг, выворачивают наизнанку душу и да. Я нервничаю из-за них. Из-за свернувшихся в узел внутренностей от одного только насмешливого взгляда. От чувственной надменной усмешки и длинных пальцев, скользящих по небритому подбородку.

Сжимаю карандаш, со всей силой давлю на несчастную деревяшку. И ломаю его с едва слышным хрустом так внезапно, что вздрагиваю от неожиданности. Девчонка (её имя я забываю после первой же нелепицы, произнесённой надутыми филлером губами), смешно округляет глаза, нелепо хлопая длиннющими ресницами.

И снова хватается за телефон, словно там ей кто-то подскажет правильный ответ на простой вопрос из билета.

– Плохо, Нестерова. Завтра на пересдачу, – бросаю, не глядя на её вытянувшееся от обиды лицо. Пропускаю тот момент, когда глотая фальшивые (как и всё её тело) слёзы, она вылетит из кабинета, громко хлопнув дверью.

И с глухим стуком роняю на пол остатки карандаша, разжимая стиснутые в кулак пальцы. Бездумно глядя на красные следы на ладони. Плевать. Плевать на то, что эта дура спит с деканом нашего факультета, а меня ждёт неприятный разговор с ним в перспективе. Здесь и сейчас я понимаю только одно.

Я нервничаю. И фамилия у причины моей нервозности такая же холодная, как и его безразличный взгляд, скользящий по моей фигуре.

– Чёрт, – я закрываю глаза, считаю до десяти и обратно. И не могу отделаться от ощущения, что весь мой мир катится в Ад. Потому что губы всё ещё помнят его горячие властные поцелуи, а пальцы зудят от желания прикоснуться, зарыться в непослушные волосы на затылке. И я хочу прижаться ближе, раствориться в его обманчивой стуже, увидеть воочию тех демонов, что обещает его цепкий, пристальный, жадный взгляд.