Не играй с нами, девочка
Шрифт:
Несколько капель прозрачной жидкости заставили его часто заморгать и поморщиться. Он закрыл глаза и тут же потерял равновесие, на ощупь шагнул в сторону, пытаясь поймать свое тело, но Анна каким-то чудом удержала его. Ее руки впились в его запястье и плечо и дали точку опоры.
— Одна ночь — это очень мало, — Анна угадывала хромированный циферблат за его спиной, на котором стрелки добрели только до шести утра.
— Мне нужно сесть, — согласился Север.
И, не долго раздумывая, опустился на черный кафель пола.
— А еще лучше
Север умолк, и она не хотела тревожить его. Но тишина так и норовила загнать ее в тесную душную комнатку размышлений. Марк до сих пор не звонил, и она ничего толком не знала. Только гадала и изо всех сил уговаривала себя не накручивать, и еще пыталась отвлечься рядом с Севером. Ему нужна была забота, а ей действие.
— Что-то случилось? — спросил Север.
Анна кивнула, удивившись, что даже в таком состоянии он всё подмечает.
— Максим, — его имя далось с трудом, застревая в горле, — он пропал.
Север ничего не сказал, только положил руку на ее колено и тихонько сжал.
— Он жив, — произнес он, дождавшись, когда она выдохнет.
— Да? — она с проснувшейся надеждой посмотрела на него, будто Север не стал бы утешать просто так.
— Он ничего не знает, его нет смысла устранять.
— И что тогда?
— Шантаж, Анна.
Примерно то же самое она говорила себе, и Марк еще вскользь перед отъездом бросил, что это, скорее всего, шалости спецов. В этом был смысл, и она приняла его версию, самым наивным образом поверила в нее, чтобы продержаться эту ночь и этот день.
— Тебе бы самой поспать.
— Нет-нет-нет, мы не будем меняться ролями.
— Видишь, сиделок никто не любит, — усмехнулся Север.
Он настойчиво убеждал ее, что сделан из железа. Его выносливость невозможно было списать на одну молодость или на содержание аптечки, половину препаратов которой она никогда не видела и слепо доверяла предписанию их врача. Хоть в чем-то она не ошиблась тогда, он действительно чертов кремень.
— Странно, — протянула Анна, — Марк постоянно лезет на рожон, и на нем почти не царапины.
Что такое два ранения, когда даже ночью оружие под рукой? И они случились недавно, до того ему удавалось уворачиваться. Хотя страшно подумать, каким резким и несносным Марк был двадцатилетним. Третье же ранение он нанес себе сам.
— Судьба любит некоторых, — Север потер раздраженные глаза, и Анне пришлось останавливать его, она молча подхватила его ладонь и убрала от лица. — На мне не было бы и царапины, если бы решения принимал я. Наверное.
Это «наверное» обреченным тоном рассмешило ее. Он тоже улыбнулся.
— Да, некоторых судьба не привечает, — согласился он.
Анна чувствовала, как заполняется пустота в ее сердце, теплая мягкая волна... Теперь все складывалось правильно. Север занимал отведенное ему той самой судьбой место. Отведенное после смерти брата.
— Я искал момент, чтобы попросить прощение, — его тон переменился, налившись серьезностью.
—
— Я не должен был...
— Я всё знаю, Север.
Он умолк на минуту, пытаясь справиться с болезненными судорогами, что впились в его ноги. Анна поднялась и набрала стакан воды, после чего заняла им руки Севера, бесцеремонно втиснув между пальцев. И начала растирать его ноги, расслабляя скованные мышцы.
— Я много времени провел в палатах, — продолжил он, — а там только и занятие — думать и обдумывать.
Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Хорошо, если ему так важно всё произнести вслух.
— Я использовал тебя, — он выбрал хлесткую формулировку, — меня понесло тогда...
— Как и меня.
— Я понимал, что делаю. Многие фразы говорил специально, я хотел отобрать тебя у него и сделать ему больно.
— В этом мы нашли друг друга, — Анна улыбнулась, — теперь же мы искренне хотим ему помочь.
Север кивнул, и, кажется поверил, что минувшее между ними не тревожит ее. Она не держала зла, хотя, будучи большой девочкой, со временем увидела все его ходы и уловки.
— Планета все-таки крутится вокруг него, — выдохнул он, повторив ее легкую улыбку.
— Главное, не говорить ему.
— Он знает.
Да, он знает. Анна подумала, были ли у Севера подобные разговоры с Марком. Ведь как-то они набрели на доверие.
— Позови кого-нибудь из ребят, я все-таки приму душ.
Она сделала, как он просил, найдя в гостиной громилу, не уступающего Северу в росте, и отослала его на подмогу. Потом собрала разбросанные полотенца и кинула их на кресло, решив заняться стиркой. Да, простые движения, простые задачи... Это помогает. Она поднялась на второй этаж и шагнула к спальне. Кочующая вслед за ней сумка уже стояла в углу у тумбы, может если разобрать и развесить вещи, удастся задержаться здесь...
Она вдруг заметила пиджак и сотовый Марка на столе. Он вернулся. Следом из ванной послышался шум воды. Наверное, он окончательно вымотался и не стал искать ее.
Она открыла дверь и вошла внутрь. Его одежда валялась, разбросанная по полу. Взгляд наткнулся на поблескивающие мутным светом пуговицы, которые Марк вырвал с корнем... Злой поток массировал его обнаженное крепкое тело, он не закрыл дверцу и капли летели на кафель. Она шагнула по мокрому полу к нему и остановилась у стекла, по которому била вода, размывая его силуэт.
— Марк, — позвала она.
Он оглянулся и увидел ее. Без слов протянул руку, и она вдруг оказалась рядом с ним, под теплым дождем и его сминающим взглядом.
— Я без сил, — сознался он.
Конечно, он не сомкнул глаз.
— Мне придется вновь уехать. Отвезу те фотографии.
Ночью охранник сделал пару снимков ее рядом с Севером. Видимо, состояние Севера могло сойти за сегодняшнюю газету.
— А нельзя отослать?
Она хотела задать совсем другой вопрос, но не решалась.