Не испытывай мое терпение
Шрифт:
— Пусть оперативники поработают, не будем ничего трогать. Самир уже послал людей.
— Ничего необычного не замечаешь?
— Нет, — мотаю головой. Я ведь действительно не помню, что было вчера. Сначала столько организаторских вопросов решала, потом вообще под гипнозом находилась.
— Тогда мы спускаемся. Игорь, дождешься ребят.
Телефон все это время звонил и вибрировал в руке, но я пребывала в таком шоке, что было не до него. Спрятавшись в салоне автомобиля, я первым делом написала подруге. Разговаривать с ней при охраннике не хотелось.
Я: Гуля,
Она не ответила. Наверное, не услышала звук входящего сообщения. Я быстро просмотрела пропущенные от Валида, которых было больше десяти, и два последних сообщения, на которых оборвалась наша переписка.
Что написать?.. Ты был прав, меня кто-то преследует?..
— Привет. Да, домой везу, — в это время по телефону заговорил охранник за рулем. — Передаю. Валид, — обычный кнопочный телефон падает мне в руку.
— Ты как? Испугалась? — его голос звучит ровно, и меня это успокаивает.
— Вроде нет, — не хочется выглядеть маленькой расстроенной девочкой в его глазах. — Ситуация необычная и нестандартная, не знаю, как реагировать.
— Не бери в голову. Главное, чтобы ничего ценного не пропало.
«Ценного?!» — бьет набатом в голове.
— Разворачивайтесь, едем обратно!..
Глава 18
Ясмина
Охранник от моего резкого крика дернулся, посмотрел, как на сумасшедшую, но просьбу выполнил.
— Я тебе перезвоню, — сбросила звонок Валида. — Пожалуйста, я вспомнила, что ценного могли забрать из квартиры, — уже спокойнее пояснила Игорю.
— И что же это? — поинтересовался охранник, разворачивая на первом перекрестке автомобиль.
— Шкатулка, — совсем небольшая, да и ценности в ней особой нет, но об этом упоминать не стала.
— Инкрустированная бриллиантами? — он тоже догадался, что в моей скромно обставленной квартире не могли храниться драгоценности или раритеты.
— Обычная, я даже не уверена, что она серебряная. В ней хранится небольшая старинная икона Богородицы. Папа говорил, что это семейная реликвия и она спасала нашу семью в самые трудные периоды жизни.
— Икона, значит. Любопытно.
В эту шкатулку я и не заглядывала. Я — ребенок огромного мегаполиса, который вечно находился в движении. На общение с богом времени не хватало. Вспоминаешь о нем, только когда действительно плохо. Помолишься простыми словами — и вроде легче на душе. Неправильно это, понимаешь, но изменить себя так сложно.
А сейчас я летела по лестницам вверх, не дожидаясь лифта. Боялась, что иконка пропала. Важность ее ощущала. Молилась, чтобы грабители до нее не добрались. Не знаю, как объяснить, но я очень боялась ее потерять, будто в ней заложено что-то бесценное важное. Оборвется с ее потерей и связь с моим прошлым, с моими предками, историей, родом.
На
— Ничего не трогайте. Вы нам покажите, какие ящики открывать, мы будем работать аккуратно.
В ящиках стола шкатулки не оказалось. Вроде она всегда лежала там. Хотя я или мама могли переложить и не придать значения. Хотелось метаться по квартире, не ограничивая себя, рыться в вещах, но несколько строгих дядечек сверлили меня недобрыми взглядами.
— Еще где-нибудь посмотреть? — спросил меня худой мужчина высокого роста. Он был в черных резиновых перчатках, а шкафы открывал каким-то длинным прутом, но царапины на мебели не оставлял.
— Нет. Шкатулки нет, — тяжело было признать, но ее забрали. Но ведь никто не знал об иконе. Она лежала под грудой бумаг, писем и нескольких старых фотографий. Мы ее даже не вытаскивали никогда при людях. Никто не знал. Ее ценность не в деньгах даже.
— Вы уверены?
— Да.
Захотелось расплакаться. Груз последних часов придавил меня, и я чувствовала, что эта лавина в любую секунду обрушится.
— Извините, — скрывшись в уборной, я дала волю слезам. Телефон звонил. Гуля. Валид. Лея. Я не могла найти в себе силы с ними заговорить. Какой-то бесчестный человек проник в дом и обокрал меня. Чувствуешь свое бессилие и ничего сделать не можешь. Вдруг наркоман? Продаст за дозу…
— Ясмина, у вас все хорошо? — из-за двери раздался голос охранника.
— Да, да, я выхожу.
Пришлось подробно описать шкатулку следственной бригаде, подробно вспомнить содержимое.
Оставаться в своей родной квартире не хотелось. Я даже не думала никогда, что мне захочется сбежать отсюда. Не прикасаться к вещам, которые преступник будто очернил своим присутствием. А ведь я отказывалась сдавать квартиру после свадьбы. Злилась, когда Леша рассматривал такую перспективу. А сейчас вот бегу. Бегу в чужой дом, за высокий забор.
В саду Чехоевского особняка Лея дралась с каким-то мужиком в черной форме. Я застыла. Отточенные движения, резкие выпады. Девушка спец-агент. В этот момент я прониклась к ней уважением. Я стояла и морщилась, когда она оказывалась на земле, а Лея вставала и продолжала сражаться. Отправляла здорового мужика на газон.
Мое внимание привлек балкон, на котором застыл Самир. Он глаз не спускал с жены и, как я предположила, ее инструктора. Застыл, словно хищник перед прыжком. Напряжен. Вон как побелели костяшки пальцев, сжимающие поручни балкона. Какое терпение надо иметь, чтобы не вмешаться? Стоять и наблюдать, как твоей жене достается?
Мне тоже захотелось стать сильной. Захотелось вот так, как Лея, научиться давать отпор. Неизвестно, что будет завтра. Не стоит терять время зря.
С этой просьбой я решила обратиться к Самиру. Небольшие сбережения у меня есть, смогу сама оплатить уроки самообороны. Мужчина покинул наблюдательный пункт и спустился ко мне. Задал вопросы относительно произошедшего, отвечал Игорь, мне не хотелось еще раз все это повторять.