(Не) люби меня
Шрифт:
И отомстил он ему очень удачно (до сих пор вспоминал ту крошечную интригу с откровенным удовольствием), буквально вынудив жениться на бывшей любовнице лорда Оберлинга Анне. Та, конечно, женщина была красивая, да еще с королевской кровью – внучка мятежного принца Доминиана и Шарлотты Браенг, но помимо этого была еще и убийцей третьей супруги своего любовника, и вообще, женщиной с нелегким характером. Брак этот, как знал Кирьян, был пыткой для обоих супругов: Стерлинг жену терпеть не мог, а Анна его презирала, но двоих сыновей им пришлось родить. Словом, месть удалась сполна.
Оставалось
***
Кирьян был прав. Джеральда мужчины не интересовали, а вот девушки – очень даже. Раиля они тоже интересовали, но, скорее, в практическом плане. Физическая любовь всегда была для целителей в первую очередь источником энергии – во всяком случае, юноша именно так считал. В один из вечеров, когда друг остался у него ночевать, степняк этот вопрос решил затронуть.
– Джерри, а у тебя секс был вообще? – полюбопытствовал Раиль у Браенга. – По-настоящему, с женщиной?
– Угу, – проворчал сонно Джеральд. – Много раз.
– И как оно?
– Ну так… приятно. А у тебя?
– И у меня был, – уныло пробормотал Раиль. – Знаешь, какие в Степи девчонки…
– Да откуда мне знать… У нас-то служанки только, они на всё согласные… Ну и дом утех.
– О, Джерри! – оживился степняк. – А ты там был? Ну, в доме утех?
– Упал, что ли? Отец узнает, убьет. Я ж несовершеннолетний. Да и денег где взять? Мне ж только на извозчика выдают.
– Слушай, ты сын канцлера. И у тебя нет денег? Как так-то?
– Молча, – огрызнулся галлиец. – Одежду мне отцовский портной шьет, кормят во дворце, на всякие там мероприятия со мной кто-нибудь таскается. В лавках у меня кредит – что хочу, то и беру, а счет отцу на стол. Как ты себе представляешь сходить в дом утех в кредит?
– Джерри, ты идиот, – вздохнул Раиль. – Очень просто. Покупаешь какую-нибудь ерунду, продаешь ее кому-нибудь – и у тебя есть деньги. Сомневаюсь, что твой отец будет вникать, сколько у тебя зажимов для шейного платка.
– Ага, ты у нас умный. Тут все как я. Всем нужны деньги. А не зажимы.
– Мне нужна новая куртка, – в пространство сказал Раиль. – Ты мне рукав порвал.
– А деньги у тебя есть? – оживился Браенг.
– А как же. Я же самостоятельно живу. Между прочим, один в дедовом доме. Ну теперь, конечно, не один. Ты же тут поселился как таракан, никак тебя не вывести. И вообще, для целителя деньги не проблема. Я в больнице подрабатываю.
Это было правдой. Раиль не любил терять зря времени, и свободные от учебы дни проводил в одной из больниц города. Разумеется, не в той, куда приходили бедняки – там ему явно не заплатят, а в одной из самых богатых. Это и связи, и заработок. Раиль в Степь возвращаться не собирался, и отца не понимал – почему Аяз не остался придворным лекарем? Что его ждет в степи? Сломанные ноги и холера? Нищие больные? То ли дело здесь, в Галлии, где для тех, кто мог заплатить, создавались совсем другие условия: и большие чистые палаты, и приветливые врачи, и самые лучшие лекарства. Юноша знал, что целитель он сильный, совсем как отец, а может стать еще сильнее, ведь
Вот только развитие целительского потенциала упиралось в одну небольшую проблему. Самый быстрый способ расширить пределы своего дара – это постоянно выкладываться по полной. Но восстановление – процесс длительный; а самый быстрый способ ему недоступен ввиду того, что степняк несовершеннолетний. Если в Степи он еще как-то мог найти себе женщину… Да кому он врет! Жениться Раиль пока не хотел, а просто так с ним ни одна девушка бы в шатер не зашла. А в Галлии совершеннолетие и вовсе наступает в двадцать лет. Браенгу хорошо – у него служанки есть. А у обычного студента дела обстоят гораздо хуже. Его даже в публичный дом не пустят.
Или пустят?
– Джерри, а если я заплачу, ты пойдешь со мной в бордель?
– Нас не пустят, – меланхолично отозвался из темноты сын канцлера. – Мне пятнадцать, тебе шестнадцать. Нам даже дверь не откроют.
– А как они узнают, сколько нам лет?
– Наверное, там не дураки работают, – пробурчал Джерри. – По нам будто не видно.
– А если одеться нормально? Усы там приклеить – тебе, естественно, у степняков усов не бывает… Пролетку взять…
– Во-первых, не пролетку, а мобиль – на пролетке сейчас нищеброды ездят, а во-вторых – я нормально одеваюсь.
– Ты одеваешься, как малолетний придурок, – ухмыльнулся в темноте Раиль и тут же охнул от прилетевшего ему в голову сапога.
Чего было у Браенга не отнять – так это феноменальной меткости. Он всегда попадал в цель. На некоторое время воцарилось молчание, а потом Джерри спросил:
– А ты и правда думаешь, что у нас получится попасть в бордель?
– Не попробуем – не узнаем, – жизнерадостно заявил степняк. – Предлагаю разработать план. Замаскируемся там как-нибудь…
32. Операция «дом утех»
В доме Оберлингов было немало вещей, оставленных здесь предыдущими владельцами или гостями. Конечно, многое уже вышло из моды, но зато отцовские жилеты сидели на Раиле как влитые. Он зачесал волосы назад и смазал их специальным маслом.
– Ты похож на бугра, – пробормотал Джерри скептически.
– На кого? – не понял степняк.
– Ну на этого… мужеложца, – гыгыкнул Браенг. – Ты такой прям милашка, тебя в борделе примут за тапетку.
– За кого?
– За нижнего.
– Ты что-то имеешь против мужеложцев? – хладнокровно осведомился степняк.
– Это мерзко и противоестественно, – скривился Джерри. – Не мужчины, а уроды.
– Ну и дурак, – пожал плечами Раиль. – Ничего ты не понимаешь. Чем больше мужчин увлекаются «франкской любовью», тем больше нам остается прехорошеньких одиноких девушек. Так что пусть себе развлекаются. Так на сколько лет я выгляжу?
– На шестнадцать, – вздохнул сын канцлера. – Но одет ты, конечно, как старый перец, в смысле лорд. Может, в полумраке и сойдет. Тем более по вашим косоглазым харям не поймешь, то ли вам двадцать, то ли пятьдесят. Вон папаша твой вообще не меняется. А я? Я выгляжу как придурок, да?