Не любовь. Не с нами
Шрифт:
Сегодня с самого утра всё шло наперекосяк. Даша капризничала как никогда, ревела настолько отчаянно, что становилось больно. Она привыкла спать до девяти утра, ранний подъём выбивал малышку из колеи, в итоге это сказывалось не только на настроении, но и аппетите, сне. Она становилась апатичной, вялой, к вечеру либо отчаянно скандалила, либо смотрела в одну точку, игнорируя любимые игрушки и двухметровую фею.
Но так ведь бывает со всеми детьми, правда? В школу тоже мало кто хочет ходить, но ходят. А как же большой спорт, куда отдают детей с двух-трёх лет? Перемены всем даются тяжело, Даша тоже привыкнет, решила я.
Из-за капризов
В обед заявилась совершенно жуткая тетка – вылитая бабка Ёжка из Дашиных сказок, – и начала пытать меня, ментально выворачивая руки. За час беседы я узнала, что врачи нынче – не то что во времена её молодости – форменные неучи, бандиты с большой дороги, кровопийцы и аферисты. Самой главной аферисткой была признана я, как осмелившаяся озвучить стоимость приёма доктора наук, который, к тому же, принимал только по понедельникам, а сегодня пятница. В чём, естественно, оказалась виновата тоже я.
Бабуся исходила криком, грозила прокуратурой, Роспотребнадзором, адовыми муками всем присутствующим, наслать порчу, в крайнем случае – понос на меня лично, в конце же схватилась за сердце, почему-то справа, и начала оседать с криками:
– Убили, уморили, изверги!
В это время на пороге появился сам владелец клиник. Понаблюдав пару минут, как я хлопочу над трясущейся ненормальной старухой, причем больше трясясь сама, отодвинул меня в сторону. Лихо заговорил с безумной, на ходу измеряя пульс. Бережно поддерживая под локоток, повёл в сторону своего кабинета, бросив на меня вопросительный взгляд.
Через полчаса из кабинета Глеба выплыла старуха, как Царевна Лебедь, прошествовала мимо, аккуратно закрыла дверь с противоположной стороны и была такова. Следом появился Глеб, мгновенно, как по мановению волшебства, нарисовалась вторая администратор-регистратор, которая до этой минуты пряталась в подсобном помещении.
– Ирина? – Глеб внимательно посмотрел на мой бейдж, словно не знал моего имени, и никто не догадывался, чья я жена. – Пройдите ко мне. – С этими словами он развернулся и направился в свой кабинет.
Не оставалось ничего другого, как понуро поплестись следом. Был бы это мой муж, я бы конечно устроила маленький победоносный скандал, но передо мной шел владелец заводов, пароходов и клиник, целое начальство, к тому же патриархально настроенный неандерталец – мне ли не знать?!
– Поешь. – Глеб показал взглядом на пару булочек на своем столе и кружку кофе с молоком, у меня предательски заурчал живот. Повернул защёлку замка, закрыв дверь, подошёл к столу, уселся, буравя меня взглядом, и сказал: – Цыпа, ты уволена.
– Что? – поперхнулась я сдобой и искренне возмутилась: – За что?
Да, был скандал. Но разве я виновата, что бабка совершенно невменяемая. Может быть, у неё старческий маразм или сколиоз головного мозга? На моём месте могла быть любая другая девочка, на месте ненормальной тётки – дурной дед, и всё получилось бы точно так же: клиент качал права, возмущался, брызгал возмущенно слюнями, а регистратор только молчал, осознавая глубину собственной беспомощности.
Всё это я высказала начальству, похоже, всё-таки бывшему. Но не молчать же.
– Атеросклероз сосудов головного мозга, а не сколиоз, – поправил меня Глеб и после минутного молчания добавил: – Поговорим вечером.
– Поговорим, – вспылила я.
И выскочила из кабинета. И может быть, даже с радаров любви всей моей жизни.
Дальше не стало легче. Оглядевшись, я подошла к Мазде, посмотрела на сверкающую на солнце машину, вздохнула, посмотрела на трясущиеся от обиды руки и направилась к автобусной остановке. Остыну, тогда и решу, на автобусе добираться в родительский дом или вызывать такси. Это когда-то я могла себе позволить мчаться на машине, не умея толком водить, теперь у меня была Даша… Разве можно себе позволить рисковать благополучием родной дочери? Никогда!
В итоге вызвала такси, но домой не добралась, попросила остановиться у набережной, захотелось посмотреть на море. Раз в несколько лет мне было необходимо увидеть перекатывающиеся волны, шуршащую пену у берега, блики солнца на сине-бирюзовой глади, почувствовать солёный аромат, который не могли перебить ни чебуреки, ни дым шашлыков. Нечто неизменное, постоянное, фундаментальное, то, что было таким до моего рождения и останется именно в таком виде после смерти…
– Ира? – услышала я у берега знакомый, но забытый голос.
Обернулась. На меня смотрела Алёна – бывшая подруга, оставшаяся в прошлой жизни в Иркутске. Совсем не изменившаяся. Такая же худая, русоволосая, с задорной улыбкой и ямочками на щеках. Помнится, эти ямочки сводили с ума многих парней, иногда сильнее и надёжней моей красоты.
– Что ты здесь делаешь? – уставилась на меня бывшая подруга.
– Я здесь живу, – пожала я плечами.
– А, точно! – хлопнула себя по лбу Алёна. – Ты же откуда-то из этих мест.
– Ты с Вадимом? – заглянула я за спину бывшей подруги, вдруг вспомнив, почему подруга бывшая.
– Каким Вадимом? – нахмурилась Алёна. – Вебером, что ли? – назвала она фамилию, которую я не вспоминала уже четыре года, несмотря на то, что предыдущие шесть прожила с её носителем. – Нет, конечно.
– Чего так? – проснулась во мне обиженная Цыпа, которой смертельно захотелось щёлкнуть по носу обидчицу.
Меня не интересовала судьба Вадима Вебера, как и сам Вадим, но Алёна… Алёна совсем другое дело. Она была моей подругой, я доверяла ей, как себе, даже сильнее!
– Ненормальная ты всё-таки, Ирка, – спокойно ответила Алёна на моё ёрничество. – Если бы ты не занесла меня везде в чёрный список, а спокойно спросила, я бы ответила, что парни действительно собирались на рыбалку, только девушке Василия неожиданно дали отгул, пришлось срочно менять планы. Главный рыбак у нас Вася, а Вася в тот выходной категорически отказался ехать куда-то, где Марине «будет некомфортно». Поэтому все поехали на базу, не пропадать же хорошей погоде! Твой драгоценный Вебер мне сто лет не нужен. Не знаю, что на тебя нашло, но таких фотографий, которыми ты упрекала Вадима, у нас с ним дофига. Вообще-то он мой сосед по лестничной клетке и даче, наши родители постоянно вместе, мы даже несколько раз на юга ездили «большой, весёлой компанией». Вебер мне как брат, и тебе это отлично известно! Просто… знаешь, что? Ты увидела то, что хотела увидеть, а зачем тебе это было нужно – гадать не стану. Вадима жалко было, а так – насрать, – фыркнула Алёна, смерив меня равнодушным взглядом.