(Не)люди
Шрифт:
— Ну? — нетерпеливо спросила Первая, зажигая фонарь над открывающимся люком. — Как ты?
— Получилось! — завопил окончательно проснувшийся Оз, бросаясь к стене трейлера с раскинутыми в стороны руками. — Боже, Эмма, у нас все получилось!.. Я думал, умру, пока дождусь! Как я боялся!..
— Ну, хватит обнимать мою стену, — усмехнулась Первая, и Оз ее благополучно проигнорировал. — Я за тебя рада. Ари отличный союзник. Тебе очень повезло, что ты попал к нему под крыло. Просто очень-очень.
— Я знаю. Ари замечательный. И он третий не-человек, который меня не бесит! Первые двое — Смотритель и Немо.
— Еще бы! — возмущенно заметила Первая. — А теперь будь добр, пожалуйста, занести Вторую и зайти, — она перешла на восточный язык и совсем другим тоном обратилась к Диане, которая привезла
Диана кивнула, но ничего не ответила — она не хотела излишне любезничать и вести пустые разговоры, и Эмма-01 прекрасно понимала ее молчание. Парень, затолкав в люк корпус и зарядную платформу Эммы-02, обернулся, услышав тонкий детский голос, и увидел, как Дарья, которая напросилась вместе с Дианой проводить его до гаражей, выходит из машины.
— Можно мне остаться с тобой? Пожалуйста!
— А меня не хочешь спросить? — женщине это не понравилось, но, увидев, как Оз молча протягивает руку девочке, а трейлер снова выдвигает ступеньки, растерялась. — Эй!
— Все будет хорошо, — одновременно с Озом заверила Первая и, отключившись от парня и девочки, добавила: — Я за ней присмотрю. Этот парень не животное и не сумасшедший. Все будет в порядке. Вам тоже нужно отдохнуть, Диана.
— С чего я должна тебе верить?
— Я с вами уже почти неделю, пусть и не прямо на глазах. Все время, что вы слышите голос Оза, я рядом. Как Вторая и Пятая Эммы, только в таком вот корпусе.
И Диана, прищурившись и недовольно скривив лицо, перевела взгляд на Дарью. Девочка сложила ладони в умоляющем жесте.
— Ладно. Приеду как обычно, — и уехала, даже не попрощавшись. Оз с Дарьей радостно переглянулись и тут же отправились внутрь после строгого замечания Первой.
Оз долго фиксировал зарядную платформу Эммы-02 на положенном для этого месте, а потом и саму Эмму: нужно было поставить ее так, чтобы не подключить ненароком. Вторая была заблокирована не после сигнала бедствия, и ее тело было податливым и похожим на тело большой куклы. Оз, постоянно убирая падающие на него руки и поднимая голову дроида, тихо ворчал. Пока парень прикрепил Вторую специальным тросом и закрыл отсек зарядки, он взмок и устал, а Дарья заскучала. Она рассматривала светло-серый коридорчик и удивлялась, какой он, оказывается, нестрашный. Девочка ожидала увидеть провода и кабели, стелющиеся по полу, ползущие по стенам и замершие под потолком, но ничего этого не было. Все было чисто и аккуратно — только немного пыли и следы ботинок женщин-ремонтников на полу. Оз, проследив взгляд девочки, сказал, что он протирает пол каждый день, но сегодня делать этого совсем не хочет, потому что жутко устал. Первая с потолка обозвала его лентяем, и Дарья задрала голову, гадая, откуда доносится голос.
— Вон, — указал на один из динамиков Оз. — А вообще весь трейлер — это и есть Эмма-01.
— Ага, — девочка задумалась и поднесла к лицу растопыренную ладонь. — Это Первая Эмма... — она загнула большой палец и продолжила: — мы принесли Вторую. С мамой уехала Пятая. А где Третья и Четвертая? — спросила она, демонстрируя Озу два не загнутых пальца. Парень помрачнел.
— Четвертая осталась дома, а Третья... — он указал на ходулю, и Дарья прикусила язык. Она только теперь поняла, почему Оз едва не плакал, когда Вторая Эмма заблокировалась. Она загнула оставшиеся пальцы и спрятала руки за спину, жалея, что спросила. Мрачный и расстроенный Оз ей не нравился: он становился раздражительным и капризным. Дарья не хотела лишний раз становиться причиной его грусти. Она вообще не хотела, чтобы он грустил. Улыбка нравилась ей гораздо и гораздо больше.
Оз бережно достал из кармана небольшой накопитель и поднял взгляд к потолку. И Эмма-01, которой не требовалось слов, чтобы понять, чего он хочет, открыла тайник в стене. Дарья, встав на цыпочки, заглянула в небольшое углубление, пока Оз заворачивал блок в ткань, и полезла туда рукой.
— Нельзя!.. — Оз не успел ее остановить: девочка уже сжимала в ладошке акулий зуб и с интересом рассматривала его. Чуть желтоватая гладкая поверхность, аккуратная дырочка, в которую продета витая грубая веревка. Девочка впервые видела подобную вещь и не понимала, в чем ее прелесть. Она подняла взгляд на Оза, который застыл, с ужасом глядя на ее ладони и подняв руки так, будто в любой момент готов отобрать зуб, и девочка догадалась.
— Сокровище?
— Самое важное сокровище, — закивал Оз и поспешил забрать подарок. — Пусть лежит здесь... — и закрыл тайник, спрятав там зуб и блок. Эмма-01 вернула часть стены на место, и металл встал так, что даже стыков при первом взгляде не было видно. Но Оз не позволил девочке посмотреть поближе: он мягко, но настойчиво потянул ее куда-то в сторону, открывая узкую дверь и заводя в свою комнату.
— Добро пожаловать, — сказал он и улыбнулся. — Чувствуй себя как дома, Дороти!
И Дарья, радуясь тому, что он снова стал веселым, даже не стала его поправлять.
* * *
Дарина лежала на земле, раскинув руки и глядя на небо. Заходящее солнце окрашивало облака в красные оттенки, а высокая трава одичавшего без людей мира колыхалась от ветра и почти обнимала шлем. Дарине казалось, будто она сама эта трава, обреченная всю жизнь смотреть на небо.
Дарина была измотана и истощена. Она не чувствовала собственного тела. Справа возвышалась вышка. Старая-старая высоченная башня, на которую они поднимали оборудование. Сначала несколько часов укрепляли конструкцию, невероятно хорошо сохранившуюся по сравнению с другими увиденными по дороге, по низу, а потом — наверх. Эмма-05 вызвалась залезть сама, но на высоте двадцати метров у нее сработал стопор. Система запретила ей лезть дальше, и Дарина полезла сама. Она судорожно хваталась за перекладины ржавой лестницы и из-под сильно прищуренных век смотрела только вверх. Тело немело, ноги холодели и наливались свинцом, а по спине тек ледяной пот ужаса. Но женщина, поскуливая от страха, все равно лезла выше и выше, иногда позволяя себе отдых на промежуточных платформах, где ей казалось, что дуют дикие ветра, готовые сбросить ее вниз. Лишь гордость, обида за то, что она восемь дней ехала черт знает куда, спала на неудобной койке и питалась какой-то мерзостью, придавали сил и помогали побороть ужас. Она закрепляла бегунок троса на каждом промежуточном уровне башни и поднимала ящик с оборудованием. А потом снова тащила конец каната наверх, почти не отпуская из дрожащих пальцев крюк страховки. Дарина была сильной и выносливой женщиной, способной на многое, но все равно быстро устала. Последние метры она преодолевала на чистой силе воли.
С высоты двухсот двадцати пяти метров открылся вид, от которого у нее закружилась голова и разжались пальцы рук. Женщина, закрепившая себя тремя тросами страховки, привалилась к башне и едва не отключилась, не понимая, где верх, где низ, где она сама. Солнце было таким близким, будто его можно взять рукой, а земля — далеко-далеко внизу, будто игрушечная. Платформа под ней вдруг показалась зыбкой и непрочной, и Дарине пришлось судорожно ощупывать ее рукой, чтобы убедиться, что она вообще есть. Что сама Дарина не летит с этой высоты, не слыша свиста ветра в ушах только из-за шлема на голове. Она не решилась посмотреть вниз — дождавшись, пока тело снова обретет чувствительность и подвижность, пока перестанут так сильно ныть мышцы и пройдет одышка, женщина, не открывая глаз, достала маленькую камеру и, подползши к краю платформы, опустила объектив. Она решила, что обязательно покажет в городе, какую высоту покорила. По крайней мере, обязательно покажет Ари и Диане. И клон обязательно спишет с нее долг за обрезанные волосы. Она покажет, но сама вряд ли посмотрит.
Дарина лежала наверху, раскинув руки и запустив пальцы в дырочки платформы, почти два часа, прежде чем более или менее привыкла и смогла уговорить себя начать монтаж точки. На счастье женщины, ветра уже не было и башня не качалась, издавая ужасные звуки, когда она отлипла от нее и прикрепила лист с инструкцией на магнит. Пока Дарина крутила ручку мини-подъемника в последний раз, едва справляясь с ломотой в мышцах, голос Эммы-05, хрипло доносящийся по рации, подбадривал. Дроид смешно, по мнению женщины, но искренне пытался ей помочь — Эмма даже что-то пела. И это, на удивление Дарины, помогало. Попадая в такт, она даже смогла представить, что ручка, в которую она так судорожно вцепилась, вовсе не ручка подъемника, а она сама всего лишь перерабатывает мясо убитого ею зверя.