Не место для якоря
Шрифт:
Выйдя из лифта и пройдя по коридору сектора до нужной мне двери, я остановилась. Сейчас всё решится. Сейчас мне дадут маленький шанс или отнимут всякую надежду. Надо взять себя в руки. Я пригладила растрепанные волосы, пожалев, что так и не нашла резинку. Подумала, что стоит отключить звук на планшете, но потом вспомнила, что я его уже вырубила совсем, чтобы родители не смогли мне помешать. Пальцы сжались в кулаки, короткие ногти впились в кожу на мгновение, но я заставила себя расслабиться и приложила палец к панели. Затем снова просканировалась сетчатка глаза. Дверь беззвучно взмыла вверх.
Я вошла в небольшой, явно нерабочий кабинет, который, по-видимому, располагался в одной из ячеек "шишки" и служил местом приема разных посетителей. Огромное панорамное окно, выходившие на солнечную в данный момент сторону, светлые стены с гигантской, во всю правую стену, эмблемой космофлота, и четыре диванчика в центре комнаты, а посредине квадратного пространства между ними - стеклянный стол. В углу, между немного выпуклым панорамным окном и стеной, располагался пищевой автомат, и именно возле него стоял тот, кто будет решать мою судьбу. Я видела лишь синюю спину и странного золотистого цвета волосы, в которых играли блики света.
Фигура обернулась, видимо, почувствовав мой взгляд, так как дверь не издала ни звука, когда пропустила меня внутрь, а я так и стояла на пороге. Исследователем оказался молодой парень, на вид ему было лет двадцать, а значит, скорее всего, он ещё был курсантом или выпускником. Парень держал в руке стаканчик с каким-то напитком и приветливо улыбался.
– Вы Мирра Савина, верно?
– спросил он, не двигаясь с места.
– Да, - проблеяла я, затем опомнилась и поздоровалась, - Добрый день!
– Добрый, добрый, - ещё раз улыбнулся курсант и спросил: - Будете что-нибудь? А то как-то неловко получается, я буду пить, а вы нет. И присаживайтесь, не стойте на пороге. В ногах правды нет, знаете такую поговорку?
– Да, конечно, - мне оставалось только смущенного улыбнуться и последовать на негнущихся ногах к одному из диванчиков. Я выбрала красный, ближе к выходу и напротив окна, - Я бы не отказалась от чая, ройбуша, стандартного размера с двойным сахаром.
– Хорошо, - вежливый парень снова улыбнулся и отвернулся к автомату, листая меню и регулируя порцию. Через пол минуты он уже приблизился ко мне со стаканом чая, поставил его на стол передо мой и сел не напротив, а на черный диван справа, боком к окну. Это не укрыло его от прямого солнечного света, но лучи не слепили глаза, а немного рассеивались в стекле, поэтому в жалюзи не было никакой необходимости. Зато свет превращал его волнистые, торчащие во все стороны волосы в некое подобие золотой короны, и это было невероятно красиво. Он поднял на меня свои глаза пронзительного чистого голубого оттенка и снова улыбнулся:
– Ну, давайте знакомиться. Как вы могли догадаться, я курсант-выпускник. Атон Стингрэй. Я находился здесь для оформления стажировки на корабле "РФ-1053", которая начнется осенью, а до этого я назначен тренером летнего лагеря при космофлоте. Вероятно, вы ожидали, что собеседование будет проводить преподаватель научного направления, а не пилот, - он виновато указал на свою нашивку, на которую я даже забыла посмотреть, завороженная искрами в его глазах, - но могу вас заверить, что моя квалификация вполне позволяет заниматься приемом в лагерь не только абитуриентов военного направления. Я единственный в Байконуре, кто может вас принять или отклонить вашу кандидатуру.
С этими словами он достал из нагрудного кармана сложенный планшет, развернул его до нормального состояния и стал листать страницы. Я молчала, переваривая сказанное им и осознавая, что он сначала озвучил мои сомнения, а потом развеял их. Действительно, пилот выпускного курса вполне может принимать в лагерь, даже военные исследователи обладают необходимыми знаниями в разных научных дисциплинах, иначе бы они не поступили на своё направление. Атон, которого так и хотелось назвать атомом из-за одинакового ударения на "а" в этих словах, выглядел внушающим доверие и излучающим спокойствие, и я почему-то не испытывала страха, хотя по идее стоило бы. Я сделала маленький глоток чая, чтобы случайно не закашляться, и выжидающе посмотрела на курсанта, хотя по сути он уже закончил обучение, осталась лишь годовая стажировка. По всей видимости, он искал данные моего выпускного сертификата и паспорта. Найдя нужное, Атон вновь посмотрел на меня:
– Я уже просматривал информацию о вас, мне её сразу перенаправили при получении, чтобы я принял решение о вашем зачислении или отклонении заявки. И я всё же решил с вами встретиться. Меня удивила ваша странная генная модификация и ваше желание быть при этом исследователем. Кем вы должны стать?
Я ожидала этого вопроса. Он не мог его не задать.
– Поваром.
– О, необычно, - он улыбнулся одними глазами и продолжил: - Я думал, может вы парфюмер? Как-то повар не пришел в голову, уж слишком редкая специализация, а теперь всё стало на свои места. И правда, усиленное обоняние, повышенная чувствительность вкусовых рецепторов плюс высокая точность движений... кем ещё вы могли быть?!
– Я родилась кулинаром, но всегда мечтала о космосе, так что мои данные совершенно не отражают того, кто я есть, - надеюсь, это не прозвучало слишком резко. Я знаю, что при таких исходных параметрах трудно быть кем-то ещё и что родители не предоставили мне выбора.
Он как-то особенно остро взглянул на меня, видимо, всё же уловив что-то в моем голосе.
– Даже заявки с обычной для исследователей модификацией иногда отклоняют, а если и принимают, то не все проходят лагерные испытания. Хорошо, что вы попытались. Я понимаю, что для вас это было непросто, очень необычный набор свойств. Но, поверьте, когда у человека модельные изменения внешности, у него ещё меньше шансов. И такие заявки тоже приходят, - он замолчал, посмотрел в окно, а потом на меня. Пауза затягивалась. Атон как будто чего-то от меня ожидал.
– Вы ничего не хотите спросить? Ваш вопрос был бы логичен в связи с темой беседы, все его рано или поздно задают. Хотя... у вас очень высокие баллы по химии и биологии, видимо, из-за подготовки к вступлению в ряды поваров. Вы знаете ответ? Или у вас даже не возникает такого вопроса?
– Какого?
– я ничего не поняла.
– Обычно школьники, да и взрослые уже курсанты или даже кто-то из космофлота, любят спросить, не сверхчеловек ли я, - он улыбнулся, и по его выражению лица было понятно, что он считает этот вопрос крайней степенью глупости.
– Конечно, нет, - быстро вставила я, чтобы он не зачислил меня в ряды этих глупцов.
– И почему вы так думаете?
– он откинулся на спинку дивана.
– И почему так могут подумать другие? Знаете ответ?
Я на несколько секунд задумалась, понимая, что он имеет в виду, но пытаясь сформулировать то, о чем я даже не размышляла. Хотя он прав, многие могли бы задать этот вопрос.
– Мне кажется, что в этом месте диалога вас могли бы спросить, как вас приняли в ряды исследователей, если у вас модельная модификация. Или же пойти дальше и задать тот глупый вопрос про сверхчеловека. Я бы спросила только про вашу модификацию, ведь невозможно, чтобы вы были пилотом в любом из этих случаев.