Не мир
Шрифт:
Решив не спешить, безымянный стал осматривать фигуру женщины. Узкая талия переходит в бёдра, что расходятся аккуратной, но сочной грушкой. Одно движение и стало ясно — нежная бархатистая кожа спины скрывает тренированную мускулатуру. В общем, фигуристая красотка сумела завладеть вниманием парня. Да ещё и сильно прилегающее к телу платье, создало выгодный соблазнительный изгиб.
…Та самая тень из другого сна… Она…
Женщина немного повернула голову. Из-за спадающего локона показалась щека и кончик носа. Она подняла руки к груди, на секунду они скрылись, повела ими вниз, разглаживая платье. На талии стала медленно оборачивать ладони вокруг тела и перешла на бёдра, задержала их на полных ягодицах. Голова повернулась ещё чуть-чуть, на приоткрытых губах играла лёгкая улыбка. Глаз по-прежнему не видно.
…Доигралась…
Парень уверенно двинул к женщине, схватил под локоть и рывком развернул к себе лицом, другой рукой подхватил за талию. Она смотрела ему прямо в глаза. Теперь уже откровенно улыбаясь, довольная вспыхнувшим пламенем. На лицо — ей не больше двадцати, может двадцати пяти лет.
Пожалуй — редкой красоты: длинные шёлковые волосы, ресницы не накрашены, но тоже необычайно длинные — обрамляют огромные, бездонные зелёные глаза, личико со здоровым румянцем на щеках, надутые губки. Что до фигуры — весьма и весьма объёмная высокая грудь, плоский животик и необычно узкая талия, переходящая в сочные бёдра, обнажённые икры далеко не худые. Ни дать, ни взять — велосипедистка или бегунья.
— Так и будешь стоять? То есть, будете? — девушка демонстративно указала пальцем свободной руки, куда-то вниз и облизнула верхнюю губу.
…Гулять так гулять…
И-и-и… Парень прильнул к её губам. Замер, пытаясь осознать, что же такое вытворяет и от чего так сердце колотится. Но уже в следующее мгновение, это неловкое прикосновение переросло в страстный поцелуй. Непривычное, не похожее ни на что мокрое дыхание, дуновением горячего ветра пронесло что-то из прошлого по задворкам сознания и покинуло его чертоги, так же быстро, как юркнул маленький, но наглый язычок барышни. Мощная ладонь скользнула с талии вниз, вдоль выреза и через мгновение уже шарила под платьем. Девица не по-человечески гортанно зарычала и укусила парня за нижнюю губу. Отвернулась и стала целовать щёку, постепенно дотянулась к шее. Возбуждённый мужской организм уже чуть ли не пылал. Хотя нет, чёрт возьми! Он именно пылал!
Безымянный сделал маленький шажок, и они вдвоём завалились на пол. Сильные длинные ноги, освободившись от тверди пола, сразу же обхватили поджарые ягодицы. Одной рукой девушка распахнула белую рубашку, оторвав напрочь все пуговицы, и потянулась ладонью в брюки, а вторую запустила в длинные волосы на его затылке. Ещё секунда и в мускулистую шею впились зубы, по коже побежала щекочущая струйка тёплой крови, украсив её щёку несколькими рубиновыми разводами.
— Я тебя обыскалась уже… Где ты? — чуть ли не простонала девушка, с её губ вместе с воздухом вылетели мелкие капли крови и осели на бледноватой коже волевого подбородка здоровяка.
Отдалившись от лица пассии, он поднял корпус, опёршись на руки. Под правой ладонью что-то громко хрустнуло.
…Да что же за бред опять…
Обои в комнате обуглились, пол сплошь засыпан костями, а между пальцами правой руки выступили белоснежные осколки человеческого черепа. Плоские. Не совсем гладкие. Один острый осколок в крови.
— Кто ты? — безымянный, не обращая внимания на окружающий хаос, решил во чтобы то ни стало разобраться в игре разума и в том, что может скрывать этот сон.
— Что значит, кто я? Играешь?
Зажужжала молния брюк. Они расстегнулись, нежная ручка нырнула в ширинку и нащупала твёрдую плоть. Кажется, красавица не заметила, во что обратилась комната. Или, возможно, ей было всё равно. Но что точно, так то — что она без какого-либо контраста вписалась в новоявленный склеп.
— Просто ответь, кто ты такая и кто я такой? Просто ответь… — но наслаждение взяло своё, позвоночник выгнулся, не давая говорить.
— Ты поиграть захотел? Я поняла-а-а… — девушка сладко протягивала каждую букву. — У нас теперь целая вечность в запасе, так что можно и поразвлечься. Могу быть твоей принцессой в первую ночь любви, а ты меня обесчестишь… — шепнула заговорщическим тоном — Или может быть ты хочешь, чтобы я не знала ни чести, ни достоинства, и сделала всё как надо?! — внезапно прокричала, словно пытаясь привлечь внимание кого-то постороннего.
Её напряжённые бёдра поползли вниз стягивая чёрные брюки.
— Послушай, я серьёзно. Ты ещё слаб, и мы не можем тянуть здесь время, сколько заблагорассудится. Где ты сейчас? — Её настроение резко изменилось, и тон стал совершенно не игривым.
— Я тоже серьёзно. Кто ты? — по телу парня пробежала лёгкая дрожь. Ветер. Не из сна.
…Холодок… Он не из этого мира… Сейчас проснусь…
Понимая, по недоумевающим глазам барышни, что вряд ли добьётся от неё вразумительного ответа, безымянный бросился к ней всем телом, прижимаясь губами к губам и уткнувшись носом в упругую щёку…
Последовал звонкий треск ломающегося камня и мощный удар по голове, прямо в лоб. Ощущение влаги на губах и подбородке.
— Ты что творишь, психопат убогий?! Новую плитку сам укладывать будешь! — сонный, но как обычно грубый, голос Борисовны помог ему окончательно проснуться.
Похлопав веками, парень смахнул прочь остатки сна. Уже рассвело и бежевый кафель перед глазами блестел кривой трещиной. Поднявшись на колени, смахнул слюну, тянущуюся от пола до подбородка и оглянулся на сидящих рядом Андрея с Алиной, явно удивлённых.
— Это что было? — спросил Николай выглядящий не менее обалдевшим.
— А что произошло? — заданный стальным голосом вопрос, вызвал улыбки на лицах.
Голос… Его лязг снова резанул по слуху, в отличии ото сна, где звучание слов становилось нормальным, даже каким-то холёно-сладковатым.
— Рванул с места и нырнул балдой в кафель. — ответила Борисовна.
— Страшный сон? — тут же поинтересовалась Дарья из-за баррикады.
— Не страшнее яви, — последовал уже не такой дребезжащий, но громоподобный ответ с тенью упрёка.
Впрочем, по подавленному виду всё и так стало ясно.
— Ну что там? Все живы здоровы? Великие дела будем делать? — Алина встала и потянулась.
Когда она выгнула спину, безымянный впервые обратил внимание на необычайную худобу. А ведь вроде в порядке всё у ребят, насколько это вообще возможно, голодать не должны…
Весьма удачная попытка подбодрить присутствующих, стала подспорьем для хорошего настроения с самого утра. К тому же никто за ночь не умер, и никому не стало хуже. Напротив, все хорошо выспались в проветриваемом помещении, считай, что на улице ночевали. Да ещё и хорошая солнечная погода, как елеем оросила души и сердца выживших. Мать с ребёнком на руках доброжелательно улыбалась хозяевам лагеря, сидя перед тлеющим костром и баюкая своё чадо, а один из мальчишек пытался раздуть пламя.