Не называй меня по имени

Франц Анастасия

— Прощай, — шепчу, открываю дверь заходя внутрь, как мне в спину долетает его слова.

— Я верну тебя всё равно, — даёт обещание.

Дверь хлопает означая, что я порвала последнюю ниточку, между нами. Я должна оставить всё в прошлом, там, где ему и место.

После завтра я уеду, и мы больше никогда не встретимся. Я буду жить в Питере, может быть начну встречаться с Владом и у меня всё будет хорошо, но сюда я не вернусь. Даже на их свадьбу не приеду. Не хочу. Я не смогу видеть его рядом с ней, счастливого

такого родного и чёрт возьми, наверное, любимого.

Ночью я не сомкнула глаз. Всё время стояли перед глазами его глаза, в которых была неописуемая боль от расставания со мной, от понимания того, что я вот-вот уйду, уплыву сквозь пальцы, словно вода.

Я чувствую себя опустошённой, котёнком что ранили так глубоко в сердце, и даже сквозь время эта рана не затянется, не заживёт. Она будет кровоточить и болеть даже спустя много-много лет.

Лишь под утро уснула.

Проснулась я совсем разбитой. Не хотелось совершенно ничего, но нужно взять себя в руки. Завтра я уеду и всё наладиться.

Ближе к десяти часам позвонил Влад предложил подвести до универа. Нужно отдать документы для перевода. Как только я была уже готова в мою комнату постучали.

— Да, входите, — дверь открылась и вошла Кира.

Я была удивлена. Что она здесь делает? Что-то случилось? Или Марк ей всё рассказал? Да нет, не может этого быть.

— Что-то случилось, Кира?

— Нет, но я хотела бы поговорить с тобой, — я лишь кивнула, показывая взглядом на кровать.

Какое-то время она молчала, но потом, наверное, набралась смелости и заговорила.

— Мишель, почему ты вчера так разговаривала с Марком? Он тебе не понравился? — я застыла не зная, что ответить, что сказать.

— Нет, Кира. Всё хорошо, просто ты сама знаешь я не люблю, когда кто-то чужой меня называет Мишуткой и давал мне какие-либо клички. Это только для родных и близких. А Марк, он, наверное, хороший, — я взяла его руку в свою. — Кира, как бы мы с тобой не относились к друг другу мы с тобой сёстры и я люблю тебя, и желаю только счастья.

— Сестрёнка, я тоже тебя люблю, — Кира прижала меня к себе, крепко обняв, как никогда прежде. И в туже самую секунду меня затопило отвращение к себе, что я переспала с чужим женихом, с парнем сестры. А вчера ночью, когда все спали украла у него поцелуй.

Я воровка. Я предательница. Гореть мне в аду за всё.

— Кира, я уезжаю завтра, — сестра отстранилась и удивлённо посмотрела на меня.

— Куда? Почему? Зачем?

— С Владом в Питер. Я так решила, не переубеждай меня, — качаю головой из стороны в сторону. — Я не хочу, чтобы кто-либо знал об этом. Только ты и родители. Хорошо?

— Хорошо, — кивает сестра, но продолжает так же хмурится. — Но ты же приедешь к нам с Марком на свадьбу?

— Нет, Кира, — сердце пронзает острая боль и я чувствую, что начинаю задыхаться, но из последних сил держусь.

— Но

почему? — не понимает сестра, да я бы рассказала, но не хочу причинять ей боль и страдая.

— Я хочу начать новую жизнь, возможно уеду в путешествие. Ты же знаешь я хотела, — Кира кивает, а я продолжаю. — А может открою свою кофейню. Влад мне поможет и с этим со всем у меня не будет времени, но я обязательно пришлю открытку, — сжимаю её пальцы.

— Родители будут в бешенстве.

— Я знаю, но это моя жизнь и я хочу прожить её так как сама того хочу, а не как другие.

— Ты права, но ты звони и пиши обязательно.

— Обязательно, сестрёнка, — сжимаю её в своих медвежьих объятьях мысленно прошу прощения за ночь с её мужчиной, за украденный поцелуй, за предательство и надеюсь, что она никогда об этом не узнает.

Влад приехал как раз вовремя. Доехали до университета с ветерком.

— Ну что пошли? — окликнул меня друг.

— Пошли, — улыбнулась ему показывая свои ямочки на щеках.

Пётр Сергеевич, мой декан долго уговаривал не переводиться, но я была не преклонна. Я уже всё решила и нет дороги назад.

Вечером мы всей компанией собрались отметить наш с Владом отъезд. Яна очень расстроилась, но была рада за меня и брата. Она давно мечтала, чтобы мы, были вместе говоря какой он хороший и как мне подходит. Но как бы то не было моё сердце отдано другому, но я попытаюсь всё забыть.

На следующий день вся толпа наших общих друзей приехала к моему дому меня провожать. На душе паршиво, и мне хотелось к Марку, но я отгоняла эти чувства. Они не к чему.

Во двор вышли мои родители. Они тоже были расстроены моим отъездом и что долгое время меня не будет.

— Мам, пап всё будет хорошо. Влад за мной присмотрит и не даст никому в обиду.

— Присмотрю и не дам в обиду, — подтверждает мои слова друг, обнимая меня за плечи.

— Хорошо. Следи за нашей девочкой, — просит отец, пожимая Вербинскому руку, а потом как маленькую принцессу крепко обнимает меня, шепча на ушко, как сильно любит свою мишутку, а я улыбаюсь, но не удержавшись всё же пускаю слезу, которая течёт по белоснежному лицу.

Резко слышу визг тормозов. Поворачиваю голову на звук и сталкиваюсь с разъярённым взглядом того, кого совершенно не ожидала здесь встретить. Марк.

Он везде, словно преследует меня и не даёт жить нормально. Он как наваждение.

Мужчина выходит из машины громко хлопая дверью быстро преодолевает, между нами, расстояние, не отрывая пронзительного взгляда от меня. Меня начинает знобить, покрывая кожу мелкими мурашками.

— Что здесь происходит? — спрашивает у моего отца.

— Да вот провожаем Мишель. Уезжает наша малышка в другой город, — киваю, подтверждая его слова.

— Да, уезжаю.

— Куда? — интересуется мужчина, заглядывая мне в глаза.