Не останавливайся
Шрифт:
– Что ты делаешь? – шепчу в темноту.
– Ненавижу тебя, – выдает непривычно охрипшим голосом.
Не понимаю. Ничего не понимаю. Зачем он пришел? Неужели не собирается оставлять меня в покое и будет доказывать, что ненавидит?
Я это знаю, вот только… его слова расходятся с действиями. Он прикасается ко мне, бесцеремонно расстегивает верхнюю пуговицу на блузке и ныряет пальцами внутрь.
– Так нельзя…
Я пытаюсь увернуться. Пытаюсь ему не позволить, потому что то, что он делает – слишком запретно и непозволительно. Мы уже через это проходили. Мы уже пробовали, трогали друг друга, целовали. Стоит вспомнить об этом, как все тело простреливает импульсами удовольствия, а внизу живота закручивается тугой узел.
– Ты еще не поняла? – хмыкает. – Мне можно всё.
Пока я пытаюсь понять, что Тан собирается делать, он вдавливает меня в себя и приближает лицо. Я думала, что он будет меня целовать, но он спускается ниже, к моей шее. Впивается в нее поцелуем-укусом, от которого я вскрикиваю.
– Ты мне кое-что задолжала, сестричка.
Глава 2
Ким
– Я не понял, он две недели бухает? – спрашиваю у Само, который, сказав мне эту информацию, почему-то ржет.
– Ну ты ж знаешь Тана. Побухает, перебесится. Че он, кстати? Ты в курсе?
– В каком он клубе?
Час ночи. Я давно спал, пока настойчивая трель звонка меня не разбудила. Все потому что Тан позвонил Само и попросил его забрать из клуба, куда этот идиот поехал на своей тачке. Самвел и сам не в лучшей кондиции. Фил рядом с ним, а потому из нашей компании самым адекватным и трезвым на данный момент оказываюсь именно я. Как всегда, блядь. Как всегда.
– В той шарашке, откуда Аську забирали, – сообщает. – Ты поедешь?
– Уже собираюсь, – отвечаю и сбрасываю звонок.
Сожалею, что тогда не настоял на закрытии этой шарашки. Выжидал время, думал, а теперь еду туда снова – на этот раз чтобы забрать друга. Я ничего не знаю из того, что случилось. Когда спрашивал Тана, он резко ответил, что это не мое дело, а когда звонил Соне, она попросила больше ее не беспокоить. У этих двоих что-то произошло, но мне, откровенно говоря, заниматься разборками было некогда.
Дорога до “клуба” на такси занимает полчаса. Как только захожу, понимаю, что зря не закрыли. Стоило. Здесь буквально царит аура разврата и пошлости. Почти голые девочки танцуют на столах перед мужчинами и парнями. Здесь по-прежнему различный контингент. Кто-то моложе, кто-то старше. Тана нахожу в самом углу помещения с бокалом виски в руках. Нахрена он приезжает туда, где просто сидит в одиночестве – понятия не имею. С таким успехом можно врубить музыку и напиться дома.
– Блядь, – выдает, как только присаживаюсь рядом с ним. – Так и знал, что Само тебе позвонит.
– Сразу бы мне звонил, раз так.
Тан морщится. Выглядит он так себе. В том, что дела плохи, убеждаюсь по открытому шраму. Мы не часто обсуждали случившееся, а его внешность – практически никогда, но шрам был для него триггером. Болезненной темой, которую он предпочитал не поднимать. А тут открыл, показал всем, буквально похвастался. Хмурюсь и смотрю не без интереса.
– Чего? – скалится. – Ты первым его видел. Забыл, как выглядит?
– Считай, что так, – киваю. – С чего демонстрация?
– Заебался скрывать, прикинь?
– Да и правильно.
Это решение я поддерживаю, хоть и понимаю, с каким трудом он его принял. Давно Тану говорил, что пора открыться. Многие догадываются, что с лицом что-то произошло, какой смысл скрывать?
– Поехали домой?
– Валяй, – делает взмах рукой. – Я еще посижу.
– Так тебе не водитель нужен был, а собутыльник?
– Ага… выпьешь?
– Нет.
Тан кивает, не ожидая другого ответа. За то время, что мы с пацанами дружим, все прекрасно знают, что я не пью. Переносимость алкоголя у меня плохая. Хватает совсем чуть-чуть, чтобы выпасть из реальности, да и в целом состояние после не нравится.
– Закажи еще бутылку, а?
– Я приехал отвезти тебя домой, а не покупать бухло. Тебе достаточно, поехали.
– Я не просил тебя приезжать, – пожимает плечами. – Можешь уебывать.
Никак не реагирую. Сдерживаюсь, стараясь понять его состояние.
– Что сидишь?
– Пытаюсь понять, нахрена ты ведешь себя по-скотски. Не первый день знакомы. Есть что сказать – валяй.
– Нечего.
– Я вижу.
– Мне не нужны твои морали.
– А что нужно?
– Чтобы ты со мной выпил. Сделаешь?
– Ладно, но не здесь. У тебя или у меня, иначе мы застрянем здесь надолго, а находиться в этом насквозь пропитанном дерьмом месте не хочется.
– Че, правда выпьешь?
– Да.
– Тогда хватай бутылку и поехали.
Из клуба выходим вместе. Пытаюсь помочь Тану не свалиться, но он упорно не соглашается на мою помощь и идет сам.
– Куда едем? К тебе или ко мне?
– Как хочешь.
– Весомый ответ.
– Другого не будет. Мне плевать, куда поедем. Можем в отель еще.
Пока выезжаю на трассу, думаю, куда ехать. Отвез бы его к себе, но не хочется волновать мать поздним гостем и выпивкой, поэтому на повороте сворачиваю в сторону поселка, где живут Танские. Стас это замечает и, откупорив бутылку с виски, начинает пить прямо из горла.
– Ты не закусываешь?
– Не-а… хороший виски не заедают.
– А горе не запивают, знаешь?
– Фу, как по-философски. И нет никакого горя.
– Просто так пьешь уже вторую неделю подряд?
– Нравится. Ты бы попробовал, уверен, тебе тоже понравится.
Чем ближе подъезжаем к дому, тем быстрее иссякают темы для разговора. Тан в принципе не настроен на дискуссию, а мне хоть и хотелось бы вытащить из него хоть что-то, понятно, что он не станет ничего рассказывать прямо сейчас.
В доме тихо. По шуму, который Тан создает, когда поднимается, я поначалу думаю, что его отца и матери Сони нет дома, но они, оба сонные, появляются на этаже с растерянными выражениями лиц. Мне становится неловко. Я давно знаю, что отношения Тана с отцом не складываются, но я все равно норовлю извиниться. Воспитание и опыт нормального общения с матерью все же сказываются. Я прошу прощения за шум под уничтожающим взглядом Тана.