Не откладывай свадьбу на завтра
Шрифт:
В центр поляны был вогнан металлический штырь, от которого тянулась веревка. А к ней, как к поводку, был привязан молодой человек немногим старше их – лет, может, двадцати. За исключением собачьего ошейника на тонкой шее, одежды на нем не было. Тощее бледное тело сжалось на земле, словно стараясь максимально закрыться от них. Длинные волосы были всклокочены, покрыты коркой грязи и засохшей крови. Кровь была и на лице, смешанная с размазанной косметикой. Парень плакал, но тихо, и не решался поднять на них взгляд.
– Викторыч, это
– Сложно сказать. Я так думаю, тут сама природа запуталась, – безразлично отозвался тренер. – Тут проще профессию обозначить – проститутка. П…р. Отсасывал по клубам за деньги. Ну, и не только отсасывал…
Парень явно хотел возразить, но в последний момент прикусил губу. Судя по разбитому лицу, его предыдущие возражения привели совсем не к тому результату, которого он ожидал.
– Зачем он здесь? – поинтересовался Филипп.
– Потому что эту тварь надо было убрать с улиц. Потому что там дети ходят! И смотрят на таких вот уродов. И думают, что это нормально так выглядеть! Так жить!
Что-то новое, определенно. Раньше все аргументы сводились к деньгам, теперь вот и мораль добавилась.
– И че? – Остальные тоже не понимали, к чему он клонит.
– А то, что вы должны понять: люди не все одинаковые. Потому что люди вообще не все люди! Вы на него посмотрите! Разве это человек? Разве он имеет право жить?
– Это не вам решать! – тонко крикнул парень.
И тут же получил от Викторыча ногой по лицу. Удар был такой силы, что Филипп видел, как осколки зубов разлетелись в разные стороны. Да уж, теперь с разговорами будет сложнее!
– На его примере я хочу вам показать, что есть люди, а есть люди, – продолжил Викторыч. – И показная, навязанная вам кем-то доброта не приведет ни к чему хорошему. Я бы даже сказал псевдодоброта! Потому что если кому-то она поможет, то вам только помешает! Вот такая мразь будет жить припеваючи, иметь квартиру в центре города и полные карманы денег. А вы? С утра до ночи вагоны разгружать, потому что никому отсасывать не желаете!
Филипп начинал догадываться, к чему все идет. И ему это не нравилось. Он украдкой оглядывал лица своих товарищей по команде и видел на них все меньше сомнения.
Но ужасало его больше то, что часть его собственного сознания соглашалась с тренером. А действительно, почему он должен жить в бедности, если такой вот уродец маленький шикует? Что, быть проституткой лучше, чем убить проститутку?
– Вы нормальные парни, я вас всех знаю. Вы оказались в тяжелых обстоятельствах, потому что вас бросили. Так разве это делает вас хуже? Нет. Вы не выбирали, а вот это чмо все выбрало самостоятельно.
Среди деревьев, не выходя непосредственно на поляну, стояли охранники. У некоторых были видеокамеры. Предсказуемый ход развития событий.
Парень, который уже не мог внятно говорить, попытался подняться на ноги, но одним пинком был отправлен
– Сегодня я предлагаю вам разобраться в себе! – заявил Викторыч. – Можно сколько угодно философствовать, но, чтоб по-настоящему знать, нужно попробовать. Обязательно. Вы освободитесь от ограничений, дальше вам будет легче работать. Убивать можно! Можно, чтобы жить нормально. Чтобы жить достойно! Выживает сильнейший, так? Поэтому вам всем можно убивать. Вы сильнейшие! А если вы попытаетесь искусственно сделать себя слабыми, вы просто сгниете заживо!
Филипп кивнул. Потому что все кивали, и без движения он слишком сильно выделялся бы на их фоне. Да и в глубине души у него боролись друг с другом сомнения.
– Сегодня вы убьете вот это. – Тренер указал на паренька. – Чтобы открыть себе путь к новой, успешной жизни!
Может, если бы он был один, он бы по-другому реагировал. Но здесь Филипп не мог игнорировать то немое согласие, которое исходило от остальных. Они явно убеждены, что тренер прав. Так, может, он реально прав? Это убийство – оно к лучшему, действительно станет легче?
Он катастрофически не справлялся с ситуацией, и это еще больше пугало его. Филипп чувствовал себя туристом, потерявшимся в пустыне. Куда ни глянь, всюду песок! Ему нужно было что-то выделяющееся, ориентир, который не дал бы сбиться с пути…
– Господа, это стандартный развод.
Голос, спокойный и холодный, ярко контрастировал с не в меру эмоциональными, чуть ли не истеричными интонациями Викторыча.
Все, включая жертву, обернулись в сторону говорящего. Им предсказуемо оказался Белый Тигр, устроившийся на металлическом турнике метрах в двух над землей. В этот момент было в нем что-то кошачье… Не тигриное, а именно кошачье, напоминавшее Филиппу о Чеширском коте, которого он видел в каком-то старом мультфильме еще в детстве.
– Вам лапшу на уши вешают, а вы и рады такому бонусу, – добавил Тигр. – Жалко мне вас.
Хотя нет, не Тигр. Андрей.
– Чего же тебе нас жалко, киска? – фыркнул Викторыч.
– Во-первых, ты, пьянь, свое место в пищевой цепи не забывай. Еще раз меня киской назовешь – я тебя на кол посажу. На любой, по выбору. Во-вторых, поражаюсь я тебе. Ты ж этих пацанов вырастил – и так примитивно сдал! Тебе сказали, на что их нужно развести, а ты и рад стараться.
– Да кто ты вообще такой?
– Я? По ходу единственный адекватный человек в этом сборище уродов. Сейчас вы его поочередно ударите, он, понятное дело, умрет. Это действо снимут на камеру и далее будут вас шантажировать. Вроде как все повязаны. Так вы и рады быть повязанными! Примитив. Честно, хочется вам самим шеи свернуть. Но нельзя.
– А ты что, чистый? – Тренер сжал кулаки, однако чувствовалось, что на Тигра он в жизни не нападет. – Не убивал никогда? Или мразь эту жалеешь, считаешь, что его жизнь имеет хоть какое-нибудь значение?