Шрифт:
– Ты знаешь о сундуке, в который лучше не заглядывать?
– А что он сделает, если заглянуть? Пальцы крышкой прихлопнет?
– Он-то ничего, а вот то, что прячется внутри…– Ритка выдержала многозначительную паузу, а потом с нажимом проскородила пятерней по стеклу.
Катя передернулась от противного звука.
– И что же внутри?
– Говорят, в старом сундуке покоится сухая голова…
– В смысле? С перхотью, что ли?! – Катя громко расхохоталась, а гулкий подъезд подхватил ее смех, разделил на отголоски и рассыпал по этажам. Пятому почти ничего не досталось.
– Тише ты! – Насупилась Ритка. – Будешь так
Точно в ответ на ее слова приоткрылась ближайшая к лестнице дверь, явив взорам девчонок побитый жизнью дерматин и растрепанное подобие прически в щупальцеобразных извивах седины. Авдотья Ивановна высунулась из-за косяка, неодобрительно глянула на девчонок мутноватыми глазами, звучно хмыкнула и исчезла в квартире, воздержавшись от комментариев.
Катя продолжала беззвучно смеяться в ладонь.
– С тобой каши не сваришь, – Ритка разобиделась и отвернулась к окну.
Девочки устроились на подоконнике между первым и вторым этажами. Дом был настоящим ветераном строительной отрасли, поэтому окна в расшатанных деревянных рамах никто не спешил заменять новыми пластиковыми. Снаружи вовсю бушевала непогода: ветер гнул деревья почти к самой земле, точно поставил целью обмакнуть их макушки в грязное нутро луж. Ливень то с бешенством одержимого бился в стекло, то превращался в дождевую стену, за которой прятал окружающий мир, оставляя лишь обманчивые очертания.
Катя жила на третьем этаже, Ритка – на первом, но в соседнем подъезде. У обеих девочек дома был кто-то из взрослых, поэтому гости не сложились, а сидеть в своих комнатах поодиночке им не хотелось. Подружки собрались гулять в парке, однако погода самым бесцеремонным образом пресекла их променад. Пришлось засесть в подъезде. Ритка предложила скоротать время за страшными историями. Катя пожала плечами: она их не знала да и не понимала, чего там пугаться. Ежу ясно: все это выдумки, детский сад! Но молча таращиться на извергающийся с неба поток было скучно, и Катя пихнула Риткин локоть:
– Ну, чего дальше-то с этой твоей сухой головой?
– Ничего, – буркнула все еще дующаяся подружка. – Тебе ж неинтересно, ты ни во что не веришь, только высмеиваешь.
– Я больше не буду, – примирительно пообещала Катя. – Давай, рассказывай, кто положил голову в сундук. И зачем?
– Неизвестно, – глаза мгновенно простившей обиды Ритки загорелись азартом.
В отличие от подруги Ритка обожала ужасы и страшилки, а потому паслась на форумах в интернете, посвященных этой теме. Правда, ей пришлось прибавить несколько годков к своим недавно стукнувшим двенадцати, чтобы иметь возможность читать «взрослые» истории и оставлять комментарии, а фото для аватарки она тайком позаимствовала у старшей сестры.
– Очень давно, когда наш дом только построили, здесь поселилась женщина. Соседи ее недолюбливали: ходили слухи, что она ведьма и может навредить. Поэтому с ней никогда не здоровались и вообще старались обходить стороной. Порой из квартиры ведьмы доносились странные звуки: там будто сопел, ворочался и ворчал кто-то большой. Сначала думали – собака, хотя никто ни разу не видел эту женщину, гуляющей с животным. Но потом сосед зашел к ней по ее просьбе – починить полки и рассказал, что у ведьмы не то что собаки, мебели в доме почти нет! Только стены, оклеенные вместо обоев старыми газетами, кровать плюс пара тех самых полок, что она просила починить. Да и сами газеты – та еще жуть: сплошные сообщения о пропавших людях, убийствах, которые не были раскрыты, кровавых ритуалах.
Жильцы стали еще больше бояться женщины. Между тем, звуки из ее квартиры доносились чаще и становились громче: иногда они напоминали не то чавканье, не то чмоканье. Люди, вынужденные проходить мимо двери ведьмы, чувствовали себя неуютно, особенно поздними вечерами. Многим чудилось, будто кто-то внимательно следит за ними через глазок на входной двери: становилось жутко, по спине пробегал холодок, и они старались как можно быстрее пройти к своей квартире.
Но скоро стало еще хуже. Соседи пугались глазков в собственных дверях: они словно превращались в чужие глаза, которые наблюдали за хозяевами, и даже в самой дальней комнате не получалось спрятаться от жадного преследующего взгляда.
Люди шептались, что по ночам слышно, как за порогом квартиры ворочается и топчется нечто тяжелое. Открыть дверь и проверить, понятно, никто не решался. Так и жили они в постоянном страхе, не зная, что делать, как справиться с ведьмой.
Ритка поперхнулась. От шепота, который она усиленно насыщала зловещими нотами, пересохло горло. Катя за неимением воды протянула подруге жвачку. Та долго жевала, освежаясь мятным вкусом, пока слюна, наконец, не пришла на выручку, увлажнив слизистую.
– Дальше, дальше! – Трясла рукав Риткиной куртки Катя, проникшись историей: из подруги получилась отличная рассказчица.
– Дальше появились мертвые голуби. Они попадались повсюду: во дворе, в овраге за домом, на дороге. Жильцы пытались убедить друг друга, что дело в машинах и уличных котах.
– Ну, наверно, так и было, – пожала плечами Катя, украдкой опасливо глянув в затемненный непогодой двор.
– Не-а, – сделав большие глаза, Ритка опровергла версию. – Если б птицы погибли из-за кошек, то просто валялись бы дохлые, а если б из-за машин, то раздавленные. Но они были целые. Зато без голов. И на земле рядом с птичьими тушками никто не видел ни единой капельки крови. У некоторых были выгрызены бока, словно какое-то чудовище вырвало кусок. Затем безголовые и бескровные трупики птиц жильцы стали находить на ковриках возле своих дверей. Кто-то рассказывал, будто ночами слышит, как хлопает дверь ведьминой квартиры, а по подъезду разносится приглушенное бормотание, словно вдалеке работает радио. И дверные глазки снова и снова превращались в потусторонние глаза, выбирающие жертву.
Люди очень боялись, однако все еще не решались на серьезные меры.
Но некоторое время спустя пропала девочка-первоклашка: просто однажды не пришла из школы. Еедолго искали. И нашли. В овраге, в самом буреломе. Без головы и совершенно без крови. А когда одуревшие от горя и страха родители подошли к своему подъезду, то в окне ведьминой кухни, выходившем во двор, увидели… голову своей дочери! Она стояла на подоконнике и смотрела прямо на них пустыми мертвыми глазами. Бантики и белокурые косички в крови, а губы растянуты в неестественной улыбке. Кто-то удалил девочке все зубы, остались только красные, будто воспаленные или изрезанные десна. Мама закричала и упала в обморок. А папа с соседями совсем обезумел от ужаса. Люди притащили с ближайшей свалки кучу разных досок и заколотили намертво дверь ведьминой квартиры, чтоб ни она, ни ее существо не смогли выйти наружу. Из ближайшей церкви принесли святой воды и окропили ею доски.