Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
— За словами следи, урод. Иди в шалаш, сам отдыхай, а меня туда не тащи. Я тебе не барышня, чтобы меня уламывали. Я тебе сказал, что не хочу, а ты здесь нагнетаешь, из меня врага народа делаешь. Ты сам не охерел ли?
Мой давний товарищ усмехнулся и ударил меня кулаком в лицо. Вернее, пытался ударить, потому что я был настороже и тут же ушел корпусом в сторону, увернувшись от удара.
Я мог бы тут же подловить его на развороте и контратаковать, но не стал пока что сильно обострять обстановку. Тем более, что Танкист и Зеленка тут же встали между нами и принялись разнимать.
В общем, драка между нами так и не произошла. Но я уже понял, что нам все-таки предстоит мужское выяснение отношений. Просто это произойдет в более удобном месте и времени.
Мы еще погрызлись друг с другом на словах, причем, в основном, кричал и ругался Самосвал. Затем парни скрылись в темноте двора, а я поднял сумку, постоял немного, пошевелил мозгами и решил отправиться к Черному ворону.
Все равно через два-три часа мне предстоит прийти к нему на занятия, так что чего же зря терять время? Надеюсь, он приютит меня на кухне, а завтра буду искать себе жилье.
Идти по ночной Москве было зябко и грустно. Фонари освещали сугробы на тротуарах. По дорогам, пронзая морозный воздух лучами фар и хрустя шинами по снегу, проезжали машины.
Настроение поганое, будто в чан с дерьмом окунулся. Я даже не пытался анализировать все случившееся со мной за этот вечер.
Ясно, что размеренная и не изобилующая особыми происшествиями жизнь прежнего Виктора Рубцова благодаря моим амбициям превратилась в сумасшедший изматывающий марафон. Я надеялся, что такая резкая смена ориентиров принесет свои плоды. Пока что плоды были только горькими. И жевать их было очень тяжело.
Ладно, грустить времени нет Надо ковать железо, пока горячо. Тем более, мне повезло и выпал шанс участвовать сразу в двух турнирах.
Стало совсем холодно и остаток пути я решил пробежаться. Доберусь быстрее, заодно и согреюсь.
Где-то через час я уже тарабанил в дверь знакомого дома. Никто не отозвался, я толкнул дверь и вошел внутрь.
В коридоре было тепло и темно.
— Егор Дмитриевич, это я, Виктор, — сказал я, на всякий случай, чтобы старик не напал на меня в темноте. От него всего можно ожидать, даже выстрела дуплетом из двустволки.
В ответ тишина. На кухне никого. В печке гудел огонь.
На столе нарезанный хлеб и банка консервов, вишневое варенье. Самовар горячий. Такое впечатление, будто Черный ворон знал о моем прибытии и заранее приготовил перекусить.
Я не стал скромничать и быстро поужинал. Затем уселся на стуле поудобнее и сам не заметил, как уснул.
Утром меня разбудил командный окрик Касдаманова:
— Подъем!
Я пытался разлепить глаза, но это никак не удавалось. Невероятно хотелось спать.
Плюх! В лицо ударила ледяная вода. Я тут же разодрал веки и вскочил со стула. Шея затекла, мышцы болели после вчерашних нагрузок, на пятках наверняка вылезли мозоли.
— Вставай, щенок, ишь расселся, — сказал Егор Дмитриевич. Он стоял передо мной с кружкой в руке. — Четыре утра уже, иди, чисти двор от снега.
— Так там же вчера чищено, — проворчал я. — Снега не было, все чисто.
Но старика было не разжалобить.
— Поговори мне еще, — сказал он и поставил кружку на стол. — За каждое твое тявканье сотня дополнительных отжиманий.
Он пихнул ногой мою сумку.
— Что это такое? Вещи? Тебя из дома выгнали?
Я вытаращил глаза.
— Как вы догадались? Да, я поругался с отцом.
Касдаманов усмехнулся и сложил руки за спиной.
— Не ты первый, не ты последний. Думаешь, только тебя за бокс из дома взашей погнали? У меня куча таких учеников. Ладно, выделю тебе комнату, поживешь пока у меня. Когда чемпиона Союза возьмешь, батя сам к тебе прибежит с извинениями.
— А я возьму чемпиона? — с надеждой спросил я.
Егор Дмитриевич грозно нахмурился.
— Будешь стоять здесь столбом, нихера не возьмешь! Иди давай, во двор, чисти снег! Потом пять кругов по району и пошевеливайся, нам тренировку начинать надо. Сорок минут даю тебе на все про все.
Благодарный за кров, я оделся и выскочил наружу. Быстро очистил двор от снега, сделал пробежку. Собаки снова увязались за мной, причем на этот раз к ним присоединились две здоровенные кавказские овчарки, насилу мне удалось отогнать их палкой. Однако, каждый забег становился рискованным приключением.
До самого обеда без перерыва мы занимались отработкой комбинаций ударов и увеличения скорости. Еще и движения корпусом.
— Я поглядел, как ты боксируешь, — сказал Касдаманов. — Ты комбинатор, не лезешь на рожон, а стараешься думать головой. Ты выдумываешь финты и запутываешь противника. Это хорошо, но у этого стиля есть недостатки. Особенно, если ты наткнешься на сильного упертого противника, который уйдет в глухую оборону и будет выжидать твоей ошибки. А потом положит тебя на настил метким ударом. И никакие увертки тут не помогут.
Я внимательно слушал его. Все верно, когда-то давно на соревнованиях в прошлой жизни я столкнулся с таким бульдогом. Он терпел все мои попытки вытащить его из глухой защиты, а потом улучил момент и уронил меня в нокаут удачным апперкотом.
— Либо, наоборот, ты можешь столкнуться с очень агрессивным бойцом с чертовски твердой челюстью, — продолжал Егор Дмитриевич. — Он будет переть на тебя, как танк, не обращая внимания на твои тонкости и возьмет нахрапом. Стоит лишь немного растеряться перед таким, как он сразу сожрет тебя с потрохами.