Не пара для Его Светлейшества
Шрифт:
Рассказывать в академии о нем не стоит. Ладно мы, ведьмы, у инквизиторов на плохом счету… они у нас тоже не на хорошем! Я им не доверяла. И пока я не пойму, кто притащил корзину, чей это малыш и с какой целью он оказался именно у нас, пока я не уверюсь, что это не сделано, чтобы подставить ведьмочек — в вдруг и правда обвинят в похищении? И это не только поводом выгнать будет, но и под суд отдать? Так вот, пока я не разберусь во всем, ни за что ректору ничего не расскажу!
— Будем выяснять сами, откуда он, — сообщила
— Здесь? — широко распахнула глаза Ума.
— Здесь.
— Человека маленького размера… у ведьм? — сглотнула Витала.
— Да.
Ведьмочки замерли, осознавая.
Малыш осознал происходящее раньше. Потому что внезапно раздалось журчание “ручейка”, а потом ребенок расплакался.
Где появляются ведьмы, там начинаются неприятности?
Ну-ну.
Пока они начались исключительно у нас самих.
Раз, два, три, четыре, пять — ведьма вышла вас искать
Я быстро вывожу мужчин на чистую воду!
Уже через несколько дней общения со мной становится понятным, что это не "адекватный мужчина", а несдержанный и параноидально настроенный психопат.
Столица нашего необъятного королевства — Агра — выросла из небольшого городка по обе стороны полноводной реки. Сейчас реку называли Пресветлой. В ней проживало столько же народу, что и во всех городах вместе взятых, и со всех сторон город был защищен крепостными стенами. И холмами. И даже горной цепью — Светлой, естественно.
В центральной части нашего королевства куда ведьме ни плюнь, во что-нибудь “светлое” да попадешь.
Река та вилась между холмами и горами, то пропадая в горной толще, то обрушиваясь водопадами. Она впадала в океан Арджун, что на древнем наречии означало “белый”. И на одном из холмов неподалеку от столицы стояла Академия пресветлой инквизиции, а у его подножья — несколько поселений. В основном, человеческих.
Оттуда, возможно, нам и доставили “подарочек”, который продолжал вопить у меня на руках.
Если только это не проделки учеников или преподавателей. Или еще кого… Ведьм никто не любит.
Но ведь и к дому нашему не подойдешь со злыми намерениями…
С другой стороны, весь ведьмовский опыт показывал, насколько хитры инквизиторы и сколько всего можно злого сотворить, прикрываясь благом.
— Вот откуда ты взялся, а? — спросила малыша, не надеясь на ответ. — И для чего тебя притащили?
Мальчишка заплакал еще горше и попытался выбить мне глаз маленьким кулачком.
— И ведь не допросишь. И не накажешь… — вздохнула я и прижала ребенка к себе, чтобы не брыкался. Тот, что странно, не только перестал молотить по воздуху пухлыми ручками и ножками, но и замолк. И голову положил мне на плечо. Я замерла и спросила нервно у ведьмочек, — Ч-чего это он? Сломался от близости магии? Мне не видно!
— Нет, вроде глазки открыты. И палец сосет, — так же нервно ответила ответила Нима. — Может он за маму тебя принял? Мамы ведь носят детей на руках, укачивают.
— Ужас какой, — действительно ужаснулась. — А что дальше с ним делать?
— Кормить и укладывать. Здесь говорится, что если ребенок плачет, сначала надо исключить обыденные причины — что он голодный, мокрый или сонный. Затем — болезни. Вроде жара или отравления. И только потом на магическое воздействие проверять…
Вимала, оказывается, уже успела сбегать в библиотеку и даже найти там что-то вроде лекарского справочника.
Мы быстренько переместились на кухню. И опытным путем установили, что кашу и молоко ребенок вполне ест и пьет. Но ложку держать не умеет, об этикете не знает и, судя по количеству съеденного, был голоден. И действительно хотел спать.
Потому что как только поел и намочил еще одну ночнушку — на этот раз у Латы — уснул.
— Прятаться с ним в доме будете по-очереди, — сказала я после того, как мальчик снова был уложен в корзину и укутан одеялом, — Завтра у вас с утра лекции, потому одна больной скажется…
— Ведьмы же не болеют, — удивилась Вимала.
— Инквизиторы же не знают, — усмехнулась я. — Сами выбирайте, кто первый. Можете кости кинуть. А я попробую разобраться в происходящем.
Я вернулась в кровать, но сон не шел. Только мысли одна за одной.
Откуда вообще мог взяться детеныш?
Не в прямом, конечно, смысле — процесс деторождения был мне известен. И сама роды принимала. Но на территории инквизиторской Академии — откуда? Там, куда с трудом по приглашениям-то попадают? Да еще и не новорожденный? И человеческий? Все-таки сложно от поселений сюда добраться, а уж пробраться внутрь…
Если дело не в инквизиторах, которые могли его не только пронести, но и к ведьмам подложить — хотя эту версию я вовсе не отвергаю — то в ком?
Ученики все были сплошь мужчинами, как и большинство слуг.
Преподавательницы? Таких здесь несколько… И все — магички, мог ли у них родиться кто без магии?
Кухарки и прачки? Этих тоже было немного, вот они как раз и чувствовались человечками…
С них и начну, пожалуй.
***
— Ай, не донесла!
Выглянувшая из кухни на мой громкий возглас служанка застала замечательную картину “ведьма злится, стоя над разбитыми черенками”.
Злиться ведьмы умели прекрасно. Женщины, все-таки.
С пояснениями, что они сделают с каменщиками, у которых такой пол неровный, и с горшечниками, у которых такая глина хрупкая.
Голова дородной служанки в чепчике скрылась, чтобы появиться вновь — уже с двумя другими. Место для представления-то я выбрала правильное. В боковом коридоре, примыкающем к столовой, возле самой кухни. Здесь только слуги и ходили…Ну и ведьмы, решившие стащить после завтрака маленький кувшинчик вершков.