(Не) пара для вампира

Кайли Мэл

Поколебавшись, Николь поняла, что вампир не отступит, и нехотя поплелась к входным дверям. Если существовала расплата за ошибки и прегрешения, то для неё она выглядела именно так: ходить с нелюбимым женихом по тёмному мрачному поместью, где с пылью и пеплом смешался прах тех, кто она когда-то любила.

Слёзы бежали по щекам, заставляя шмыгать носом не как леди, но вампиресса не обращала внимания и следовала за Орэ, дожидаясь окончания жуткого посещения дома с призраками её прошлого.

Может быть, намерения поклонника не так уж благородны,

и он мстил ей за холодность и отстранённость? За то, что не приняла его предложение с радостью и благодарностью? За то, что…

Мысль оборвалась на полуслове, когда они вошли в главную гостиную. Вернее, её блёклое подобие. На миг Николь перенеслась в мягкие ранние сумерки, под покровом которых на следующую ночь после ужасного несчастья в поместье Бертье приехал герцог Орэ де Эвиль в сопровождении двух Старейшин.

Ощутила всю боль и смятение, как будто трагедия и правда произошла вчера.

Как подкошенная, маркиза упала на колени и взвыла раненым зверем, забыв о присутствии высокородного жениха. Она словно снова потеряла единственное, чем по-настоящему дорожила: свой дом и семью. Брат по приказу императора много месяцев назад уехал в Кармию, и она оказалась одна со своей скорбью.

Убитая горем, равнодушная к собственной судьбе, она дала Орэ, приехавшему, чтобы забрать её из родного поместья, своё согласие. Не потому, что любила или симпатизировала герцогу, просто у неё никого не осталось. Чистокровный жених оказался единственным, кому она была нужна, кто мог позаботиться о ней.

— Зачем? — спросила Николь срывающимся голосом. — Зачем мне знать, что я согласилась от безысходности?

— Вспомнила, значит, — с горечью усмехнулся бессмертный. — Я не хочу обманывать тебя, Николь. Никогда не хотел. Да, ты согласилась на помолвку в отчаянии. Но я выбрал тебя по зову сердца, — жених обхватил ладонями её талию и помог подняться на ноги.

— Я не мог видеть, как ты страдаешь, хотел вытравить боль из твоего сердца и заменить любовью. Стоило мне завоевать твоё расположение, как тебя попытались убить. Злая насмешка судьбы, — поморщившись, мужчина сжал руки в кулаки.

— Отпусти меня, Орэ, — прошептала Николь чуть слышно и сама испугалась искренней просьбы, сорвавшейся с губ.

Вампир нахмурился, серые глаза заледенели.

— Не отпущу, Николь, — отрезал он. — Я надеялся, что ты вспомнишь вечер помолвки: теперь ты знаешь, что дала согласие в присутствии свидетелей. Тебя никто не принуждал. Ты станешь моей женой, матерью моих детей и императрицей Полночной империи. Ты для этого рождена.

— Я не готова, — могильный холод пробежал по позвоночнику, девушка с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть. Спрятала руки за спину, выпрямившись до боли.

— Я дам тебе время, — проникая взглядом в душу, пообещал де Эвиль.

Смягчившись, отступил на шаг и протянул руку. Сдерживая дрожь, вампиресса подала ладонь, лишь бы скорей убраться с кладбища воспоминаний, которое язык не поворачивался назвать домом.

Возвращение прошло, как в тумане.

Николь чувствовала

себя настолько подавленной, что не запомнила, как вышла из кареты, как герцог проводил её до дверей резиденции Сен Клэр и запечатлел на губах прощальный поцелуй, который ровным счётом ничего для неё не значил.

Как выяснилось, я успел позабыть, каково это — сходить с ума от беспокойства за одну своенравную вампирессу. Сгорать от ревности при мысли, что она проводит ночь с другим мужчиной. Что он, в отличие от меня, имеет право коснуться её и не рискует лишиться рассудка.

Лишиться рассудка рисковал я.

Если продолжу заниматься самоистязанием и представлять любимую женщину в объятиях герцога.

Время растянулось в вечность, кровь кипела и жгла вены, голова гудела. Чем я ни занимал вечер, чтобы перестать думать о свидании Николь: обучением, и чтением, и рисованием, и верховой ездой, и фехтованием.

Алкоголь в Дракарде по-прежнему отсутствовал, да и вряд ли я сумел бы опьянеть, без плотного рабочего графика я дурел от безделья, а значит, физические нагрузки оставались единственным спасительным средством, за которое я ухватился.

К несчастью, Аскерт как глава охраны загородных владений графини не мог их покинуть без особого распоряжения, поэтому пришлось привыкать к новому наставнику.

В отличие от него, по темпераменту и методам очень похожего на Рэкса — моего тренера по кикбоксингу из Манополиса — Лиам оказался воплощением вампирского хладнокровия. Закрытый, сдержанный, просчитывавший каждый свой и мой шаг задолго до его осуществления, учитель в два счёта довёл меня до ручки.

Не сорвался на противнике, поскольку внутренний прагматик подсказывал: Лиам знает, что делает, и учит меня тому, чего моей порывистой творческой натуре не хватало.

Выяснил, что обуздать эмоции — дьявольски непростая задача. Под конец занятия, претерпев неудачу за неудачей, я чувствовал себя выжатым до капли, но зато не осталось сил на нежелательные мысли.

Как старый дед, а не вечно молодой вампир, я дополз до спальни и рухнул на кровать. Ставить занятия по верховой езде и фехтованию одно за другим оказалось очень опрометчивой идеей. Тело ныло и требовало крови, чтобы восстановить силы.

Решил сначала дать уставшим мышцам отдых и полежать в горячей воде. Леди Сен Клэр проводила ночь в городе, встречая и развлекая потенциальных торговых партнёров из Кармии, так что никто не мог нарушить моего блаженства.

Из ванной вышел другим человеком, точнее вампиром — привыкну ли я когда-нибудь? — и вместо простой тренировочной одежды надел более формальную, соответствующую статусу.

Несмотря на то, что скучал по джинсам, толстовкам и рюкзакам, я начинал привыкать к брюкам, ботинкам из мягкой кожи и рубашкам со свободными рукавами, сужавшимися к манжетам на запястьях. Последние мне понравились, было в них нечто романтическо-пиратское.