Не по совести
Шрифт:
– Извините, Мурод, но я невольно погорячился. Просто у людей стало столько безучастности к чужому несчастью, что непременно вызывает у меня чувство негодования и естественной, при этом, агрессии. Вы, действительно, не виноваты в том, что одна из Ваших многочисленных подопечных, где-то там в далекой глубинке, сбила никому не знакомую девочку. Что ж здесь такого (продолжал язвить Холод)? Подумаешь на кого-то наехали: мало ли таких еще по России? Вы меня еще раз простите. Я, пожалуй, пойду.
Здесь молодой мужчина, виновато покашляв, направился к выходу из этого офиса. Выйдя в коридор, он тут же направился к лифту и вызвал его на этот этаж.
– Извините, я передумал, - сказал он, махнув рукой так, что становилось совсем очевидно, что тому пассажиру можно следовать дальше.
Как только закрывающий механизм закончил приближать двери друг к другу, молодой человек, стараясь производить, как можно меньше шума, на цыпочках направился к двери оставленного им только-что кабинета. Из-за двери отчетливо доносился разговор продюсера со своей подопечной.
– Послушай, Алина, - говорил по телефону Зарипов, - сейчас у меня был весь такой из себя детектив – сказал, что прибыл из какой-то провинции, где ты якобы сбила какую-то девочку.
– Так это правда!?
– воскликнул он после непродолжительной паузы, очевидно девушка разъяснила ему все те события, - Тогда, что делать, я даже не знаю. Мужик просто зверь и настроен серьезно. Тебе надо что-то непременно придумать.
Дальше опять на какое-то время воцарилось молчание, явно Загорулько делилась своими дальнейшими планами, после чего послышался голос все того же мужчины:
– Хорошо, я понял. Ты сейчас находишься в автосервисе, где покупаешь машину, потом отправишься к родственникам в Украину, где пересидишь, пока все не уляжется. А, как же наш бизнес?
Тут уже пошла неинтересная молодому мужчине техническая часть их дальнейших деловых отношений. Он резко распахнул дверь кабинета и без приглашения ввалился внутрь помещения. Заперев дверь на небольшой кругленький вертушек, он убедился, что она закрылась надежно, после чего направился прямо к сидевшему напротив неприятному ему человеку. Лицо того наполнилось не наигранным ужасом, и он только испуганно «брякнул»: «Он вернулся», и тут же отключился от сотовой связи. Продолжая оставаться в состоянии полной для него неожиданности, Зарипов все же сообразил, что необходимо вызвать полицию и стал набирать ее на своем телефоне. Однако, пустить в эфир вызов он все-таки не успел. Молодой человек энергичным уверенным шагом преодолел те четыре метра, что отделяли его от стола и беззастенчивым движением выбил мобильник из руки подленького продюсера. Наклонившись за аппаратиком, Андрей убедился, что вызов, направленный полицейским, не последовал по своему назначению.
– Значит, ты любитель поразговаривать, - сделал Холод свое заключение, бросая мобильник на пол и разбивая ногой, - ну, что же, сейчас тебе непременно послужит твоя же привычка. Ведь от того, как пройдет наше общение, будет зависеть останешься ты на свободе, либо же нет. Кстати, на твой телефон я наступил совершенно случайно, и, думаю, в любом суде мне поверят, после того, как там станет известно, что ты являешься соучастником наезда на маленькую шестилетнюю девочку. Ты спросишь меня: каким интересно образом? Так я тебе непременно
Опытный полицейский прекрасно знал, что вводит этим выводом невольного собеседника в огромное заблуждения, ведь уголовная ответственность наступала только за укрытие особо-тяжкого преступления, но в плане борьбы с преступностью такие методы вполне допускались.
– Ты ничего не докажешь, - злобно усмехнулся наглой улыбкой мужчина, - мало ли что я кому говорил, слова ни к чему не привяжешь.
– В этом ты прав, - согласился оперативник, тут же поднимая со стола предмет, внешне напоминающий небольшую точилку, - ты, наверное, знаешь: что это такое? Правильно, - не дожидаясь ответа, объяснял он несговорчивому оппоненту, - это миниатюрная видеокамера, которая записала весь твой разговор с твоей «дорогой» красивой «подельницей».
Холод не зря напрягался, пытаясь отвлечь внимание импресарио украинской певички по фамилии: Загорулько, и приближал к нему вплотную лицо во время своего первого ознакомительного посещения. Именно тогда он и подложил незаметно камеру прямо за монитором компьютера таким образом, чтобы она обязательно снимала хозяина кабинета. Передача осуществлялась посредством производственной спецификации беспроводных персональных сетей, или по-простому: «Блютус», и все записывалось на миниатюрном устройстве, захваченном им на работе.
– Теперь ты понимаешь, - продолжал моральную давку профессиональный оперативник, - что отпираться у тебя не получится.
Сыщик достал из кармана небольшое принимающее устройство, остановил запись и показал Зарипову файл, где четко прослеживался его разговор с его подопечной, из которого явственно следовало, что он ее покрывает.
– Что тебе надо?
– несколько растерянным голосом спросил недавний наглец.
– А вот это уже деловой разговор, - произнес удовлетворенный Андрей, радуясь, что так легко удалось склонить этого чванливого московского сноба с откровенной беседе, - мне нужно знать в каком автосалоне она намерена приобретать себе новый автомобиль? И, по возможности, место, где она проживает? Если мы сможем договориться в этих вопросах, то я уйду совершенно спокойно и не доставлю тебе никаких неприятностей. Достаточно ли ясно я сейчас выражаюсь?
– Куда уж яснее, - вздохнул озадаченный таким оборотом событий самоуверенный представитель российского шоу-бизнеса, - автосалон, где она приобретает машину, мне в точности неизвестен, хотя я возьмусь предложить, что это ближайший отсюда.
– А, давай-ка, мы немного закрепим эту уверенность, - злобно «выдавил» из себя полицейский, одновременно хватая рассказчика за указательный палец правой руки и начиная гнуть его в обратную сторону.
Холод стоял у стола, как раз, напротив пронырливого предпринимателя, поэтому ему не составило труда произвести это нехитрое действие. Указательным и средним пальцами другой руки он ухватил напротив-сидящего за нос и стал энергично сдавливать хрящик, не забывая покручивать. Раздался характерный хруст, подтверждая привычность подобного действия. Зарипов, корчась от боли и словно уж извиваясь на стуле, обливался слезами, пытаясь вырваться от беспощадного посетителя, но оба захвата были достаточно крепкими и только причиняли ему больше страданий. Во время, этой небольшой экзекуции Андрей пытался донести до сознания собеседника необходимость сделать правильный выбор своего дальнейшего поведения: