Не покидаи?
Шрифт:
– Вставляй! Это слово «пока»! Вернее, «прощай»! И, что бы, ты мне тут не наплёл сейчас, значения это, иметь не будет! Ты мне противен, Марк! Причем, сразу по нескольким причинам: во-первых, ты бессовестный враль, во-вторых, после такой шалавы, мне тошно принимать тебя, придётся анализы сдавать, в-третьих… – что её не устраивало в-третьих, Людмила сказать не успела, Марк поднялся и холодно сказав,
– Прощай! – быстро ушёл, громко захлопнув дверь с той стороны, как она и хотела в начале их разговора…
Чего она хотела теперь, было непонятно, но наконец-то, Людмилу прорвало, и она, проревев белугой весь вечер, обессилела от слёз и вырубилась до утра…
Глава 18.
На
На работе все обеспокоенно заглядывали Людмиле в глаза и справлялись о здоровье. Хорошо хоть, Фаина устроила мерзкую сцену в кабинете при закрытых дверях, и свидетелем была только Анна, иначе пересудов в родном коллективе хватило бы не на одну неделю.
– Людмилочка Николаевна, как Вы? – спросила медсестра, сама стыдясь вчерашнего, что уж говорить о несчастной Людмиле.
– Ничего, нормально, – сухо ответила она, а потом пошёл поток пациентов, и неловкость забылась сама собой.
К концу смены в кабинет влетела Мария Кисленко,
– Людмила Николаевна, здравствуйте! Ну, как судачок? Оценили?
– Здравствуйте, Мария. Нет, ещё не пришлось…
– А, понимаю, к праздничному столу оставили… А я, как обычно, мамочке за рецептиками… Потом, выходных почти две недели будет, когда ещё попаду к Вам!
Людмила обратилась к Анне, чтобы она выписала, всё как обычно, и уже решила посигналить следующему пациенту и впустую не терять время, но Мария завела с ней разговор о Фаине, и Людмила насторожилась,
– Людмила Николаевна, Вы бы не брали Фаинку к себе в домработницы, я её давно знаю, на руку она не чиста!
– И, откуда Вы её знаете? – доктор не подавала вида, а Анюта, оторвавшись от писанины вся ушла во внимание.
– Так мы с Галиной, матерью её, рядом торгуем, вот уж годков семь, не меньше, я всё про её непутёвую дочку знаю.
– Думаете, не стоит брать? Просто, хотели, как лучше, с работой сейчас трудно, а у неё, наверное, семья, дети?
– У Фаинки, семья?! Не смешите меня, Людмила Николаевна! Сроду у неё никого не было!
– А, муж?
– Да, какой там муж! Связалась с каким-то уголовником по переписке, знаете, они ведь пишут с зоны всякие жалостливые письма, вот она и повелась. Уж, как её Галка отговаривала, да куда там! Поехала к нему, а там, сами понимаете, кого попало не пускают, только прямых родственников. Вот она замуж за него и вышла. Правда, надо сказать, не прогадала, мужик оказался богатым, и его родители обеспечивали ей хорошее содержание всё это время, даже в квартиру поселили. Но, как волка ни корми, а он, всё равно, в лес смотрит. Вот и Фаинка, вместо того, чтобы зацепиться в богатой семейке, принялась пить да гулять и водить к себе, кого ни попадя. И, видно, так
– Всё ясно, Мария, – задумчиво произнесла Людмила.
– Вы уж, меня, дуру глупую, простите, за то, что я её к Вам послала, обрадовалась, что хоть работу найдёт, всё Галке полегче! Фаинка матери сказала, что её Ваш муж нанял, а она адрес потеряла, ну я и направила её сюда, я же адреса-то не знаю… Хотела, как лучше, а потом, подумала, на кой чёрт Вам такая помощница, одни неприятности от неё будут! Если придёт, Вы уж, откажите ей лучше, скажите, что другую нашли…
– Спасибо, Мария! Мы учтём, – и обращаясь к медсестре, – Анюта, рецепты готовы?
– Да, да, уже дописываю! – медсестра принялась скорее писать, так и не начатые бумажки…
– Людмила Николаевна, я вот всё думаю, неужели Ваш друг – уголовник? – спросила Анна, когда все пациенты разошлись, – этого просто не может быть!
– Мне всё равно, забудем об этом, Анюта, не хочу говорить…
***
Весь вечер Людмила обдумывала услышанный от Марии рассказ. Выходит, у Марка, всё-таки, были кое-какие аргументы в свою защиту… Однако, они ни коим образом не отменяли того факта, что эта поганка, когда-то была его женой, а главное, что он скрыл свой брак, пусть и прошлый,
– Сколько ещё тайн, ты от меня прячешь, Марк Антоний?
Не спалось, внутренний голос нашёптывал в ночи о том, что она слишком жестока к нему. Что восемь лет в заключении без женской ласки и любви для молодого парня – тяжкое испытание. А такой довод, что во временные жёны ему досталась непутёвая Фаина, и только поэтому, Марк сейчас свободен и с ней, а не растит выводок с любящей верной супругой, лишь доказывал, что их нынешняя встреча не случайна, и всё к лучшему…
Но наутро Людмила проснулась, опять-таки, с мыслью, что всё же, Марк виноват сам. Надо было сказать правду ещё на рынке, да мог бы просто поставить её в известность, что был женат, но в разводе. И, вообще, почему она должна терпеть такой позорище на работе из-за его бывшей жены?.. Но червь сомнений убивал позавчерашнюю решительность насчёт «прощай навсегда!»
День прошёл в работе, Марк не появлялся, телефон молчал. Людмила пошла с обходом участка по вызовам, это отвлекало. Она дольше, чем обычно, задерживалась на каждом вызове, более пространно объясняла больным, что и как принимать, спешить было некуда… В одной из квартир ей открыла немолодая женщина и пригласила к дочери. Людмила внимательно прослушав Кристину, так звали больную, обнаружила бронхит, выписала больничный и, пока занималась рецептами, около неё всё время крутился мальчишка лет восьми – её сын. Бабуля пыталась его увести из комнаты, чтобы не мешал, но ребёнок остро хотел общаться,
– Как тебя зовут? – спросила Людмила.
– Павлик, – обрадовался мальчик, что на него обратили внимание.
– Сколько тебе лет?
– Семь, совсем скоро восемь будет, – прыгая на одной ножке, сообщил он.
– Ты уже ходишь в школу?
– Да, только мне не нравится… – и мальчик оттопырил нижнюю губу подковкой.
– Понимаете, доктор, мы недавно переехали, пришлось поменять школу, – оправдывалась бабушка.
– Да я уже догадалась, давно на этом участке работаю, почти всех знаю, а с вами не знакома.