(Не)покорённая драконом. Изгнанник
Шрифт:
– Что? – Я поднялась, набросила халат, вышла к нему и остановилась, опираясь на дверной косяк. – Повтори, что ты сказал!
– Ты ведь все слышала. Мы разводимся. Это конец. Можешь дальше загонять себя в пропасть сомнений и страхов, жить в своем прошлом. Но я так больше не могу жить! Ты меня понимаешь? – повернулся он, сверкнув серыми глазами. – Я тебя больше не люблю.
– У нас есть все! Что тебе нужно? – медленно выговорила я, пытаясь осознать его слова.
Наверное, самое ужасное, что может произойти – услышать однажды, прожив шесть лет вместе, эти слова:
– Вот именно. Все есть – а счастья нет. Я приеду за вещами вечером. На время переберусь к маме, пока утрясем вопросы с разводом и имуществом.
– Ты совершаешь ошибку, – прошептала я, сдерживая слезы отчаяния.
Глеб с показным безразличием набросил черный пиджак, взял с полки ключи от машины, вышел за двери, а я так и стояла на пороге, не веря в резкие изменения в жизни. Вспышка протеста утонула в потоке слез. Дыхание сперло. Внутри наступила какая-то тишина, стало пусто.
Я не знала, что делать. Не хотела оставаться одна. Если бы хоть кто-то меня выслушал, пожалел. Сделал так, как мне хочется… Мы с Глебом могли бы взять приемного ребенка. Попробовать еще одно ЭКО, в конце-то концов. Мне всего тридцать. Врачи до сих пор пытаются обнадежить. Вот только я понимаю, что все зря. Это мое наказание за тот день, когда я не сделала того, что была должна…
Я ведь хорошо помню момент аварии, когда погибла Наташка. Удар пришелся в водительскую дверь. Потом нас вышибло с трассы, машина несколько раз перевернулась. Все закружилось, и я потеряла сознание. Мне десять лет подряд снится этот сон. А ранней зимой, когда это случилось, кошмар повторяется особенно часто. Как бы хотелось вернуться в тот день, все изменить. Возможно, тогда и с Глебом у меня был бы ребенок, и он бы не ушел сегодня, заявив о разводе…
С этой мыслью я снова разрыдалась от отчаяния. Вот так, один день – и вся жизнь под откос.
«Я вытащу тебя… Все будет иначе…» – Голос незнакомца из сна заставил меня подумать совсем не о бросившем меня только что муже.
Черт! Кто это был?! И что он имел в виду? Откуда этот голубоглазый мужчина вообще взялся в моем сне из прошлого?! Зачем дал несбыточную надежду? Очередная глупая шутка моего сознания? Оно у меня любит пошалить, иногда чего только не померещится, как будто это было на самом деле.
Мне нужно быть сильной! Вероятно, Глеб никогда меня и не любил. Надо собираться и идти на работу. Заставить себя вновь понять, что жизнь не закончилась. Как и в тот день, когда я поняла, что лучшую подругу не вернуть.
Все повторяется. Это словно замкнутый круг, из которого я не могу вырваться.
Силой воли я заставила себя принять душ, одеться, накраситься. Вышла, села за руль, прогрела машину и выехала из двора элитной многоэтажки, где мы не так давно купили с Глебом квартиру.
До работы добралась на удивление быстро, не попав в пробку. Шла по коридору в офис, стараясь
– Александра Дмитриевна, вас вызывает шеф, – вскоре заглянула в кабинет наша секретарша, Алена.
Она вошла в помещение, остановилась около меня, всматриваясь в рисунок, который я рисовала на автомате сегодня с самого утра и так и не выбросила – жалко было. На листе А4 ясно просматривался портрет ребенка с большими глазами, обрамленными длинными ресницами, пухлыми щечками и изящными губами. Моя несбыточная мечта.
– Красиво, Александра Дмитриевна! А кто это? – протянула Алена, умильно сложив руки на груди.
– Не знаю, просто так. – Я открыла ящик стола, спрятав свое художество от чужих глаз. – Ты что-то хотела?
– Шеф вызывает, – напомнила секретарша, удивленно глядя на меня – обычно я не витала в облаках и сегодня наверняка казалась странной. Я поспешно кивнула головой, и она вышла.
Кажется, я уже не раз рисовала подобное детское лицо в разных ракурсах. Как ни пыталась сделать его другим, все время выходило одно и то же. Наверное, у меня очень скудная фантазия и никакого таланта.
В этот момент зазвонил мой мобильник.
Глеб! Он передумал?
Я схватилась за телефон, поднялась из-за компьютерного стола и остановилась у окна. Постаралась успокоиться, потом ответила:
– Я тебя слушаю, дорогой.
– Мой адвокат сбросит тебе на почту предварительный вариант договора о добровольном разделе имущества, – послышался в трубке нетерпеливый голос мужа. «Скоро уже бывшего мужа, – напомнила я себе. – Нужно привыкнуть к новой реальности».
– Приедешь вечером – и мы поговорим. Ты совершаешь ошибку, – не удержалась я.
Так, Александра! Спокойно! Набрала воздуха, выдохнула. Мужчины не любят истеричек. Нужно постараться решить вопрос мирно. Попытаться выяснить, не вспылил ли Глеб из-за моего сна. Попробовать понять, есть ли у меня еще один шанс.
– Хорошо. Я приеду. Но договор все же почитай, – вздохнул Глеб и прервал звонок.
Отлично! Значит, попробую его отговорить от этой затеи. Наберусь терпения, буду молчать, не грузить своими проблемами. Не говорить о студенческих годах. О приемных детях. Попробую окружить его заботой и лаской. А потом пройду еще одно искусственное оплодотворение. Может, все получится?
Айтар
Никто из людей в точности уже и не знает, кто я такой на самом деле и сколько мне лет.
В двух мирах и их подпространствах меня зовут по-разному, но суть одна – я внебрачный сын Фэрлинга Бранна, бога огня с Эливейта, и королевы ледяных драконов, Исгерд Рагнар. Гремучая смесь!
Пять веков назад я еще был великим правителем Нортала.
Сначала по наследству от матери мне передался трон одного из королевств. Власть быстро вскружила голову, и захотелось большего. Сила, доставшаяся от отца, была столь велика, что просто не помещалась в магической ауре и зачастую выходила из-под контроля.