(Не)покорённая драконом. Владыка мира
Шрифт:
Во дворце оказалось несколько ярусов: на верхнем спальни, просторные лоджии; ниже залы и большая купальня – помещение с каскадом бассейнов, облицованных прозрачной плиткой. В одном из залов я заметила движение и остановилась, пытаясь понять, кто здесь находится. Мимо меня пронесся какой-то вихрь, в воздухе кто-то материализовался и вскоре превратился в красивую девушку, золотистые волосы которой были забраны в высокий хвост. Ее тело облегало платье персикового оттенка, но когда я опустила взгляд, то обомлела – у нее не имелось ног, а все тело ниже талии переходило в закручивающуюся эфемерную
– Ты кто? – удивленно спросила я, рассматривая девушку-джинна.
– Мне велено вам прислуживать вместе с другими миррами Дариона Тиара. Это столовая, – обвела она плавным жестом помещение, где я заметила большой стеклянный стол, вокруг которого находились несколько белоснежных кресел. Мебель располагалась так, что из кресел можно было видеть панораму города внизу, за облаками. Я запомнила полное имя: Дарион Тиар. Но от этого мои воспоминания не прояснились ни на йоту.
Я присела в высокое кресло, вытянула ноги. В это время в огромной столовой, больше напоминающей зал оперного театра, появились еще служанки – или мирры, как они себя называли. Они отличались оттенками одежды, цветом глаз и волос, но в остальном похожи, словно были вылеплены из «одного теста». Они принесли откуда-то изящные тарелки из почти прозрачного фарфора, поставили их передо мной, разложили столовые приборы из мерцающего металла.
– Но здесь ничего нет, – повернулась я и заметила, что девушка-джинн держит в руке кувшин.
– Это ортания, пыльца особенных цветов, которые растут только на Эливейте, – с улыбкой пояснила мирра. – Из нее создается любое яство, стоит лишь его себе представить. Из этого универсального магического ингредиента можно приготовить все, что хочется.
– Забавно. И что же, вы можете создать мне любое блюдо? Ну ладно! Хочу… – Я задумалась, чем озадачить прислугу, потом выпалила: – Хочу лазанью! Многослойную. С грибами, беконом, помидорами, зеленью и сыром, и чтобы сыр был запечен до хрустящей корочки. Еще хочу кофе по-турецки. И сливочное мороженое.
Я не была уверена, что мирры исполнят мой заказ. Но вдруг с удивлением заметила, что из золотистой пыльцы, которая словно лилась из кувшина, на тарелке появляется кусок ароматной лазаньи. В чашке, словно по волшебству, возник кофе, а вазочка наполнилась мороженым, посыпанным шоколадной крошкой, как я и хотела, хоть и не сказала вслух.
Вот это божественные технологии! Похоже, первородные ни в чем себе не отказывают.
Я принялась за еду, одновременно рассуждая, что делать дальше. Сегодня я безумно устала от всего, что случилось. Внутренние часы твердили, что в Нортале сейчас ночь. Но кофе немного взбодрил и заставил смотреть на вещи иным взглядом. Раз я нахожусь здесь, значит, так угодно высшим силам. И я узнаю всю правду о себе и своем прошлом.
– Скажи, а ты меня помнишь? – спросила у светловолосой прислужницы. – Я ведь была в доме Дариона раньше?
– Да, были, – согласилась мирра.
– А как я пропала? Не скажешь? Тут не было маленького ребенка? Кто такой Дарион?
Лицо девушки вдруг потускнело, улыбка исчезла. Она отрицательно качнула головой, забрала посуду и испарилась, будто ее и не было. Все остальные слуги тоже пропали,
Побродив по дворцу, я тщетно пыталась вспомнить что-нибудь, но поняла, что единственный, от кого смогу добиться информации – это хозяин дворца, тот самый брюнет, с которым загадочным образом связана моя прошлая жизнь.
Я нашла спальню, сбросила туфли и улеглась на постель, укрывшись тонким, почти воздушным покрывалом. Все мысли уходили к Айтару. Как бы я сейчас хотела, чтобы он почувствовал мою ауру, нашел меня и вытащил из этой ловушки, как не раз спасал в Нортале! Но ему сюда путь закрыт – он не может появляться на Эливейте.
А ведь он знает, что я здесь!
Проклятие! Это все какой-то сон. Не может быть, чтобы я была на Эливейте раньше и все забыла!
Я решила не ломать голову – лучше подумать о приятном. Но единственным приятным воспоминанием оказалась последняя ночь, проведенная с Вингом. Тело до сих пор помнило его ласки, многочисленные страстные поцелуи, его проникновения и магию, которая впивалась в наши тела иголками, не позволяя оторваться друг от друга. Между нами действительно существовала связь, которую не смогло нарушить время, расстояние и даже новое тело, созданное высшими. Это была связь душ. Как же я не поняла этого сразу, еще в замке на острове, когда Айтар говорил о своих ощущениях?
Сон все же победил. Я немного поплакала, поскулила в подушку от безысходности и уснула, свернувшись в клубок и накрывшись с головой покрывалом.
Айтар
Ночь. Время, когда темные силы просыпаются. Когда мороз усиливается. Просыпаются каменные исполины-тролли, духи мертвых бродят по снежным полям – там, где когда-то были похоронены под слоем льда их тела. Мгла разрывается на части от криков банши. Дикие грифоны вылетают на охоту. А дичь прячется в скалах. Прячутся в свои укрытия и люди, которых остается все меньше.
Ночью оболочки мира ослабевают, и чудовища могут вырваться наружу. Обычно такие нарушения контролируют первородные, которые закрывают прорехи. Драконы же следят за порядком в главном мире. Так было испокон веков. Нортал не погиб окончательно лишь благодаря магии, на которой держится все мироздание.
Я столько лет винил себя в том, что случилось с Норталом, но понимал, что не могу ничего изменить. А сейчас точно знал, что невиновен. И это меняло мое отношение ко всей жизни. Но больше всего меня интересовала девушка, которую я смог достать из другой ее жизни, хотя пока не понимал, почему так вышло.
Я летел в Лейв под звездным небом, уже не скрываясь, не прячась за облаками, не маскируя своей ауры. Мне нужно было как можно скорее попасть в город и помочь Арланду Холрату, который поставил свою репутацию на кон в тот момент, когда назвал всем мое настоящее имя.
Ши Айтар Винг Рагнар! Владыка мира! Именно это я слышал от драконов, которые вчера снова фактически признали меня своим повелителем. И я обещал разобраться и вернуть к жизни тот Нортал, что еще помнили драконы, но не знал никто из ныне живущих людей.