Не последний Маг Воздуха
Шрифт:
— Мастер, мне надо отойти, — буркнул я и, не слушая его, весь поглощенный в свои мысли, пошел в другой конец двора, слегка закрытый от посторонних глаз, не забыв прихватить с собой свечку.
Это просто будет безумием — если мне удастся, это будет что-то с чем-то. Черт возьми, я смогу показать всем, что я маг, а если я правильно в голове себе представляю реакцию огня и кислорода, то… будет очень-очень неплохо.
Оказалось, что представлял себе я неправильно. Для начала я промучился около нескольких часов, чтобы дозировать магию так, чтобы не задувать свечку. Хотя
Подавая поток воздуха совсем по чуть-чуть, я, конечно, усиливал пламя… на уровне «подуй на свечку, она чуть сильнее загорится». План пошел коту под хвост.
Мой ветер именно, что ветер, а мне нужен кислород. И как вы прикажете его добыть? Я маг Воздуха, а не кислорода. Насколько я помню, можно взаимодействовать с не своим элементом, но это работает так, что ты управляешь малым в чем-то большем — допустим землей в металле, но никак не наоборот. Никто не додумывался из земли выковыривать какую-то отдельную часть.
А мне вот надо! И как это сделать?
Расстроившись, я пошел обратно к Мастеру, который уже заканчивал приводить лезвие в нормальный вид.
— Гарду пока как на картинке делать не будем, сделаем попроще, — увидев меня, объяснил мастер. А гарда на картинке и правда чересчур. Её пытались максимально облегчить, но при этом, чтобы не потеряла своих защитных свойств, и поэтому она вся была каким-то сплошным узором, который начинался на лезвии, а заканчивался аж на конце рукояти, образуя защитный полукупол для кисти.
— Обязательно делать такой большой набалдашник? — спросил я, смотря, как мастер присобавичвает снизу рукояти приличный такой шарик.
— Да, это нужно для сохранения баланса, — объяснил Пиандао, не отрываясь от работы, — поверь мне, баланс — нужная вещь, что бы кто ни говорил.
— Угу, только я предпочитаю всё перепроверять, потому что я уже заметил, что у вас есть стереотипы, которым вы охотно следуете и разрушать не собираетесь, — охотно объяснил я.
— Позволь уточнить, ты планируешь взять в обе руки такие рапиры, обе разбалансировать, чтобы был перегиб в сторону лезвия, и назваться моим учеником? — оторвался от работы мастер, тихо и вкрадчиво начав говорить.
— Ну… — отвел взгляд я, слегка искривив губы в выражение «почему нет», — я буду творить великие дела! Ну подумайте: зачем мне сбалансированный в сторону рукояти меч? Я не ставлю блоки и действую только атакуя. Наоборот — мне нужен перекос в сторону лезвия, чтобы удары были более сильные.
Я точно помню из прошлой жизни, что с балансом у холодного оружия игрались по разному. Этот упрямый человек привык только к одному балансу — такому как на его мечах, а именно ровно по середине меча — точка равновесия — и не желает слушать о других вариантах.
Вот же есть в нём какая-то баранистая упёртость и закостенелость во многих вещах, связанных с его стезей. Но больше всего его раздражает, что я не особо с ним спорю — я аккуратно делаю то, что мне надо. А потом чаще всего он признает мою правоту.
— О, Агни, за что мне такой ученик, — возвел очи к небу Пиандао, но затем резко отломал крупный шарик-набалдашник, —
Сказано — сделано. Все пол часа я махал новой оглоблей и, что сказать? Мне понравилось. Она была легче меча, имела меньше сопротивления у воздуха, и действовал я рапирой куда быстрее, чем обычной железякой. Баланс и правда сначала вызывал много сопротивления, но всего полчаса, и я уже привык к нему.
Когда Мастер вернулся, уже чистый от копоти после кузни и со своим мечом, я первым делом спросил:
— И все-таки, что насчёт второй рапиры? — приподнял бровь я.
— Освой хотя бы одну, — прикрыл глаза учитель, — потом посмотрим. Начали.
Тут стоит объяснить, почему вперед выступил сам Мастер, а не поставил меня против Фэта. Все довольно просто — Фэт пусть и мечник, но до уровня мастера ему очень далеко, а во время спарринга на настоящих мечах, нужно чтобы хоть один полностью понимал ситуацию. Иначе можно и зарубить друг друга нечаянно.
Поэтому мастер и полетел вперед, пытаясь одним быстрым движением нанизать меня на острие меча. Я отпрыгнул в сторону, пытаясь ударить в ответ, на что получаю блок и контратаку, от которой уворачиваюсь.
Это будет долго.
Минут десять мы прыгали по площадке, точнее прыгал я, почти бездумно тратя энергию, а вот мастер совершал четкие выпады, с минимальной затратой энергии и лишней силы.
Рапира в руке чувствовалась как родная, я уже ни за что не захотел бы вернуться к мечу. Я видел, что даже мастер старался, потому что было трудно держать один темп со мной и защищаться от более длинного оружия, которое может достать с нестандартного расстояния с любого из моих акробатических приемов. Хотя старался явно не в полную силу. Уверен, будь это настоящий бой, он бы быстро его закончил.
Закончилось всё, конечно, моей ошибкой — я не успел вовремя отпрыгнуть, решив нанести еще один удар, но получил тяжелый блок, от которого отшатнулся, и следующий удар мастера должен был стать победным.
Конечно, убивать он меня, слава богам и духам, не стал.
— Очень хорошо, — улыбнулся Пиандао, — похоже, рапира все-таки твое оружие…
— Две рапиры, — уточнил я, нагло улыбнувшись.
—… и теперь, я думаю, пора бы тебе начать получать реальный боевой опыт, — продолжил мастер, якобы не обратив внимание, — твоих навыков уже достаточно, чтобы справиться с местным отребьем, поэтому доведем до ума твою рапиру, наточим её, и через неделю ты пойдешь и вычистишь эти места.
— И какой боевой опыт будет от бандитов? — выдохнул я, поняв, что это он серьезно, — хотите, чтобы я с первым убийством столкнулся в контролируемых условиях?
— И это тоже, — кивнул Мастер. Он уже привык, что мотивы его действий и слов я вижу очень даже хорошо, — но боевой опыт не в плане движений — с этим у тебя всё на достаточно хорошем уровне, а что на плохом — так мы подтянем, а в плане готовности применить оружие против человека. Много факторов. И это часть обучения.
— Да я понял-понял, не спорю… учитель, — решил добавить официоза.