(не) преследуй меня

Акулова Лариса

— Насмотрелся на семью Переверзевых, да? — она кивает сама себе, убеждаясь в мыслях. — Тут и гадать не нужно. Пустые мечты.

— Нет, — теперь мужчина чуть ли не рычит, готовый отстаивать собственную точку зрения до победного конца. — НЕТ!

— Ну еще побей меня за несогласие.

Она смеется, хохочет во весь голос. Что это за невезение, если на пути Марии вновь встречается мужчина-тиран, считающий лишь собственное мнение правым?! Она уже и не удивится, если прямо сейчас он встанет, побьет ее, срывая злость, а потом, нагнув

прямо над столом с пирожными, тра-хнет ее, ни капли не заботясь об ощущениях от соития партнерши. От одной только мысли об этом Солнцеву пробивает дрожь страха. Он сжимает ее сердце в кулак, не давая сделать такой необходимый вздох, чтобы насытить кислородом голову, внезапно опустевшую от раздумий.

Но вдруг Андрей поднимается со своего места, оказывается рядом с ней. Заключает в объятия, нежно поглаживает по голове, стремясь успокоить. Ему не нравится видеть всегда жизнерадостную Машу в таком состоянии. Словно и не она это, а лишь тень от прежнего солнышка, светившего ему в самые тяжелые жизненные периоды. «Только я, как дурак последний, совсем этого не ценил. Ведь был же знак, мол, посмотри, как идеально она тебе в постели подходит, задумайся, но я этого не сделал. Глупец,» — теперь, держа в своих руках девичье тело, все еще подрагивающее от рыданий, мужчина корит себя последними словами, порицая изо всех сил.

Когда плач становится тише, Танк осознает, что уже немного осталось до нормального разговора. Хочет Мария того или нет, но он состоится, чего бы это не стоило мужчине.

— Ну как, хочется еще немного посопливить или хватит? — целуя в макушку, спрашивает у нее.

Маша шмыгает носом и просит пару кусков бумажного полотенца. Вначале шумно высмаркивается, а затем и умывается, ничуть не заботясь о макияже — его на лице почти и нет, да и мужчина видел ее несколько раз и с тушью потекшей, и помадой размазанной. Заодно и грязные чашки моет, внезапно увидев их в раковине, чего зря время терять-то. Именно тогда Андрей и заговаривает вновь, пока руки девушки заняты, она по крайней мере не надает ему оплеух. Это было бы совсем неприятно.

— Думаю, хватит, — подает студентка голос, все еще сомневаясь в том, что ей пришло в голову. Пока желает лишь послушать.

И он говорит. Долго распинается обо все, кроме самого главного: что же хочет от Марии на самом деле. И про свою дурость сообщает, и про то, как ему раньше с отношениями не везло, и как недавно понял, что семья в жизни любого человека чуть ли не самое главное. Будь Солнцева романтичной особой пятнадцати лет, уже бы растаяла, будто пломбир под полуденным летним солнцем, но опыт дает о себе знать.

— То есть, получается, ты пришел сюда не ради того, чтобы извиниться, а затем исчезнуть, а чтобы в очередной раз сообщить о своих хотелках, — презрение, вот что звучит в ее словах. Ну а как иначе, если мнения не спрашивают, сами какие-то планы строят, без участия Марии вечно. Это не то что оскорбительно, но очень обидно.

Хохотнув, Танк

опровергает эти домыслы:

— Нет, о твоих. Раз уж ты не хочешь мне верить, значит, я должен сделать что-то, чтобы поверила, доказать серьезность своих намерений. Чего бы тебе хотелось?

— Прям вообще чего угодно? Ты учти, перед глазами у меня пример Насти. Та получила не только то, что пожелала, но еще и прилично сверху. Например, дом… Дом мне подаришь? — теперь Марии уже чуть веселее.

— У меня их четыре в собственности. В самых разных городах. Выбирай любой, что пожелаешь, тут же свяжусь с адвокатом и отпишу тебе его. И конечно же ничего не буду требовать в замен, это же подарок.

На лице у девушки воцаряется разочарование. Она-то надеялась сразу же после первого отказа отшить настойчивого ухажера. Не вышло. Значит, надо пытаться дальше.

— А еще у меня не совсем получается совмещать работу и учебу. Диплом мне надо получить, но вот на сидение над конспектами уходит так много времени, за которое я могла бы не лишнюю тысячу потратить, — тут она уже откровенно лукавит, ведь первое, чему научилась, приехав в Москву, так это делегировать свое время.

— Твой номер телефона мне известен, — достает сотовый из кармана Танк, щелкает по экрану пальцами, а следом Маша видит входящее сообщение от онлайн-банка. — Готово. Хватит на месяц?

Она глазам своим не верит. Сумма слишком велика даже для полугода, по крайней мере по ее меркам супер экономии.

— Теперь что скажешь? — на лице Андрея искренняя улыбка, он явно доволен своей шалостью. — Еще какие желания на данный момент есть?

Вопрос серьезнее, чем кажется. Мария-то привыкла в жизни довольствоваться малым. А тут вдруг такое изобилие ей на голову свалилось, что она и не знает, как им распорядиться. Но и сдаваться не хочет, это бы означало слабость, безволие. Прибегает к последнему аргументу:

— Я о тебе знаю только то, что чл-ен большой и все. Разве это дело?

— О, не волнуйся. У меня есть подробное досье на всех, кого я знаю, в том числе и на меня. Завтра привезу его: храню в бумажном виде и единственном экземпляре, дабы информация не попала в чужие руки и не навредила мне и моим близким. — И вновь эта насмешка в его глазах. Добрая, но слегка издевательская. — Что еще? Шмотки, еда, уб-ить кого-нибудь? Для меня это раз плюнуть, ты же знаешь. Поэтому не стесняйся, проси.

— Хватит. Пожалуйста, прекрати. В голову ничего не приходит! — Солнцева чуть ли не в отчаянии.

— Тогда я оставлю тебя. Отдохни, подумай хорошенько. Уверен, что еще найдется желаемое, которое самостоятельно осуществить не можешь. Тогда и сообщишь. Но прошу тебя…

— Все-таки просишь, — Маша была изначально уверена, что без «но» не обойдется. Так оно и получается.

— Просто говори со мной хотя бы раз в день. Не важно, звонком или смс-кой, просто не пропадай. Иначе буду волноваться. А мне лучше этого не делать.