Не причиняя зла
Шрифт:
***
Узбекистан, г. Самарканд
2019 год
Мы купили шаурму в каком-то сомнительном ларьке и сидели в машине на стоянке вокзала.
— Когда, говоришь, поезд? — с набитым до отказа ртом спросил Санжар.
— Через два с половиной часа.
Откусив кусок от жирной шаурмы, я положила ее на салфетку, а сама полезла в рюкзак, проверить, все ли на месте. Я всегда беспокоилась о том, что могла выложить какую-то вещь и забыть о ней. Возврата нет, поэтому потеря будет болезненной. Однако мои страхи не оправдались,
Вдруг морковка упала прямо в оттопыренный воротник куртки, и я поспешила достать ее, а для этого пришлось расстегнуть молнию, и взору Санжара предстала не самая приятная картина: моя разорванная блузка и голубенький бюстгальтер. Я быстро подобрала морковку салфеткой и вновь застегнула куртку, ругая себя за то, что не подумала о Санжаре.
— После того, что ты мне рассказала, я не смогу работать у Андрея.
— О, нет! Я не хотела, чтобы до этого дошло. Что же ты будешь делать? Турткуль не так велик, чтобы там можно было найти достойную работу.
Санжар, щурясь, посмотрел вверх на восходящее солнце через лобовое стекло. Первые лучи осветили зеленые газоны. Посреди площади перед вокзалом в бетонном круге стоял одинокий фонтан без воды и отбрасывал свои длинные тени. Как же я люблю утро!
— Перееду в Самарканд. Здесь есть работа, — со вздохом произнёс мой друг, и я погладила его по щеке. Моих губ коснулась слабая улыбка.
— Прости меня.
Он накрыл мою руку своей, и теплее прижал к щеке. Он улыбнулся, но как-то невесело.
— Не говори ерунды, Эла. С тобой было интересно. Я даже начал в тебя влюбляться.
Я засмеялась, думая, что это шутка такая. Чтобы не узнать обратное, потрепала его по голове ласковой рукой и снова откинулась в кресле, уставившись на синие буквы слов «вокзал» и «Самарканд». Они словно парили над зданием под густыми облаками, уносящимися куда-то вдаль, как и моя жизнь — постоянно в движении, а впереди лишь неизвестность.
— Ну, мне пора, — сказала я, про себя решив, что лучше отпустить Санжара. Дождусь поезда в зале ожидания. — Тебе ещё назад ехать.
— Как я смогу с тобой связаться?
Я задумалась. И вправду — как?
— Не волнуйся, я сама позвоню. Обещаю, — коснулась его плеча, затем клюнула в щеку и вышла из машины. Я сделала это так быстро, словно мы ещё сегодня увидимся. Учусь придерживаться своих собственных правил — никаких слезливых прощаний.
Я ушла.
Прошло несколько минут скитаний по вокзалу. Я не спускала глаз с табло, считала секунды, чтобы скорее сесть в поезд и умчаться подальше из этой страны. Меня ни на миг не покидало ощущение, что за мной наблюдают, что любой человек в форме сверлит меня взглядом, думая, а это не Эла Демирель? Потом я решила, что это уже самовнушение, навязчивые страхи и никому я здесь не нужна.
Наконец, долгожданный поезд стоял на нужном пути, и я шла по перрону, высматривая номер своего вагона. К этому времени погасли последние фонари, позволив солнцу освещать широкую платформу.
— Эла! — крикнули за спиной.
Я замедлила шаг, гадая, не показалось ли мне. Но нет, меня снова позвал женский голос: «Эла!».
Тревоги в сердце не было. Я знала, кому принадлежит этот мягкий, словно матовый, голос.
Когда я повернулась, то увидела Айнур, несущуюся мне навстречу. Ее щеки раскраснелись от бега. Дыхание девушки сбилось, неровными толчками, выпуская облачка пара. Утро оказалось солнечным, но морозным. Я раскрыла руки, и мы обнялись.
— Эла… — тяжело дыша и плача одновременно, произнесла она. — Как я рада, что успела. Когда ты позвонила, я не сразу сообразила… Но потом решила, что должна поехать с тобой.
— Со мной?
— Да, это такой шанс для меня вернуться в семью. С тобой мне будет проще это сделать.
Я удивлённо воззрилась на взволнованную девушку. Ее глаза сейчас казались ещё уже, по щекам текли слёзы. Айнур очень сентиментальна. От возбуждения она стала заикаться. Меня тоже переполняли эмоции, но и усталость брала своё.
Я обняла Айнур за плечи.
— Ладно. Пойдём, попробуем купить новые билеты. Возьмём двуспальное купе, и никто нам не помешает. Я плач у!
Пришлось подождать другого поезда. К счастью, он прибыл уже через сорок минут. А через сутки мы прибыли в город Астана.
***
Турция, г. Стамбул
2021 год
Из жаркого Бенодет я попала в пасмурный и неприветливый Стамбул. И не успела я спуститься с трапа, как вдруг почувствовала себя скверно, словно вся эта земля пропитана насквозь фальшью. Над тёмным морем голосили чайки, предрекая неприятности. Мне не нужно было их слышать, чтобы самой понять: раз я решилась ступить на турецкую землю, где всюду меня поджидает опасность, то беда неизбежна. Я придерживалась принципа: «Пока не рискну жизнью, я ее не обрету».
Стоя на Галатском мосту, я собиралась с мыслями, ещё раз прокручивала в голове план, который мы придумали с Деном. Моё длинное чёрное платье трепыхалось на ветру. Я старалась не думать о том, что меня душит одежда. В конце концов, благодаря хиджабу, никто не посмеет на меня взглянуть. Вряд ли кто-то узнает мои глаза, подведённые чёрной подводкой. На всякий случай я купила цветные контактные линзы и накладные ресницы, превратившись в голубоглазую восточную женщину.
Я наблюдала за вапурами и морскими автобусами, которые везут жителей Эминёню в Кадыкёй или Юскюдар. В детстве мы с Эбру и Чилек любили кататься на них, специально просили дедушку свозить нас в Кадыкёй к родственникам. Это был длинный путь. Сначала паром, потом поезд, а после — минут десять езды на автобусе. Но нас такая поездка не утомляла, а забавляла.
Улыбнулась тёплым воспоминаниям и двинулась по мосту к трамвайной остановке.
Мне было страшно, когда стамбульская мемориальная больница предстала моему взору. Я стояла на противоположной улице, прислонившись к бетонной стене, какого-то дома и долго смотрела на неё, понимая, что сейчас там находится моя сестра. Что с ней случилось? Какая у неё болезнь?
Из-за туч выглянуло солнце, и я прищурилась. В голове всплыл последний день с Арно. Я сделала всё, чтобы он не догадался о моем побеге. Я приготовила ему вкусный ужин, нежно целовала его и улыбалась как можно шире, давая понять, что с ним я счастлива. Не знаю, насколько он был потрясён, когда нашёл моё письмо, пропитанное извинениями и грустью от расставания. Мне никогда уже не узнать этого. Арно — ещё один «прохожий» в моей жизни.