Не пугайте серого волка

Цыпленкова Юлия

– Не многовато сразу трое? Могу взять одну на себя.

– Тебе маму или бабушку?
– усмехнулся Игорь, подхватывая со спинки стула пиджак.
– Бери бабушку, там и опыт, и точно знает, чего хочет. Еще и по мужскому вниманию соскучилась, умотает. Да, бери бабушку, не пожалеешь.

– Не понял, - опешил второй оборотень.

– На смотрины я иду, - хохотнул Игорь.
– Два поколения будут решать, можно ли меня подпускать к третьему, самому младшему.

Андрей потер подбородок, покрытый небольшой щетиной. После хмыкнул и подошел ближе.

– Это тебя дядя сосватал? С кем связи решил

наладить? Хотя бы из нашей стаи волчица? Стоп!
– он округлил глаза.
– Мама и бабушка? А где самцы? И почему тут еще не мельтешит твоя матушка?

– Это человеческая семья, - отмахнулся волк. Он уже сделал шаг к двери, но хлопнул себя по карману и обернулся, отыскивая взглядом телефон.
– Познакомился недавно с девчонкой... Да где же? А, вот он, - оборотень открыл папку с документами, достал оттуда телефон и убрал его в карман.
– Так что, друг мой, ты будешь лишним на этом празднике жизни. Я должен один предстать пред строгие очи родительницы и праматери славного рода, как герой. Если я не вернусь...

– Считать тебя коммунистом?
– хмыкнул Андрей.

– Нет, - усмехнулся Игорь.
– Если я не вернусь, значит, мне дали допуск, и я нашел себе занятие поинтересней, чем пошло бухать с тобой.

– Почему это пошло?
– оскорбился второй волк.
– Можно это делать аристократично, могу даже жабо нацепить. Хочешь, будем аристократично бухать на лошади в жабо?

– Лошади в жабо? Когда напялишь, пригласи, я поржу от души, - хохотнул Игорь, выталкивая приятеля из своего кабинета.

– Конь, - фыркнул Андрей.

– Жеребец!
– наставительно ответил оборотень.

– Давай стучи копытами, альфа-самец, - хмыкнул его приятель.

– Тс-с, - Игорь приложил палец к губам, но глаза его весело сверкнули.
– Не святотатствуй.

– Его не будет еще три дня, - расплылся в широкой улыбке второй волк.
– Встреча с партнерами затянулась.

– Уф, - Игорь сделал вид, что утирает пот.
– Не хотелось бы вместо трех милых женщин увидеть перед собой оскал вожака.

– Наш вожак очарователен, - не согласился Андрей.
– Шуток не понимает, но всё равно лапочка.

– Особенно, когда сидит на встрече с партнерами в Москве, а мы зубоскалим в Питере, - хмыкнул волк.

– Не могу не согласиться, - деловито кивнул его друг, и оборотни рассмеялись, пользуясь тем, что их никто не слышит.

Они расстались на парковке, пожелав друг другу веселого вечера, и если Андрей был в своем уверен, то Игорь имел справедливые опасения. В его голове соткалась картина, где присутствовали две тетки, одетые в кожанки и красные косынки. Одна из них тыкала волку в нос маузером и вопрошала: «Хотел совратить нашу девочку и не посмотреть ее детские фотографии? Не выйдет, буржуйская морда». А вторая светила в лицо настольной лампой и задушевно произносила, указывая пальцем на распахнутый толстый семейный альбом: «А это Марточка в садике. Правда, милая из нее снежинка? Будем признавать милоту или сразу в расход?».

– Будем, - кивнул своей фантазии оборотень и передернул плечами, а через мгновение громко расхохотался.

Впрочем, смех он оборвал быстро и покачал головой. Игорь совершенно не понимал, что его ждет в гостях у родни Марты. Отчего-то представлялся самый настоящий допрос с пристрастием. Если с мужчиной можно было выпить и найти хоть какие-то общие темы, то от женщин оборотень ожидал кучи вопросов с подвохом. Все-таки они должны были сильно переживать за кровиночку, раз уж придумали эти смотрины практически в самом начале их знакомства с Мартой.

– Надеюсь, они без пули в голове, - проворчал Игорь, выруливая на оживленную дорогу.

Времени заехать домой у него не осталось, купить вино, в котором волк был уверен, тоже. В конце концов, он решил забежать в обычный супермаркет и взять что-нибудь подороже, надеясь, что цена будет соответствовать качеству. Там же хотел взять торт, успокаивая себя тем, что Марта из обычной семьи, и к изыскам там не привыкли, потому спокойно примут то, что он принесет. Да Игорь и не хотел козырять достатком, о нем не знала и сама Марта. Она так упорно не позволяла ухаживать за собой так, как хотелось оборотню, подчеркивала свою самостоятельность, что мужчина ожидал от нее скорей разрыва едва начавшихся отношений, чем алчный блеск в глазах. И это ему импонировало. Завоевать девушку было куда приятней, чем принять ее готовность исполнять его желания в обмен на блага, которые он мог предоставить. Поэтому и хотел для начала переодеться попроще и оставить машину на подземной парковке своего дома.

А теперь пришлось нестись в том виде, в каком он был на работе. Впрочем, нестись - это громко сказано, скорей плестись в длинном хвосте от светофора до светофора.

– Да чтоб вы все облезли, - выругался оборотень, стараясь сохранить остатки благодушия, но оно таяло вместе с ускользающими минутами.

Игорь бросил взгляд на часы и снова выругался, теперь более витиевато и менее цензурно. Наконец, впереди замаячила большая буква «М», и оборотень принял решение. Поджав губы, он начал выбираться из потока, бесстрастно слушая сигналы клаксонов соседних автомобилей.

– Зачем мне всё это надо?
– философски вопросил он себя, выбираясь из машины и уже представляя, что ее придется искать по штрафным стоянкам, потому что встречи с эвакуатором его автомобилю было не миновать.

В метро оборотень вбежал, когда часы уже показывали без пятнадцати семь. Тут же нашел нужную станцию на схеме и поспешил к кассе за жетоном. На эскалатор волк ступил, чувствуя растущее раздражение, и во второй раз спросил себя, на черта ему сдались все эти приключения? Марта, хоть и нравилась ему, но не могла претендовать на большее, чем временное звание его девушки. Да и сами отношения казались спорными, девчонка держалась приветливо, но отстраненно, позволив поцеловать себя всего пару раз, и то в щеку. И все-таки оборотень продолжил свой путь.

«Я в дороге, немного задержусь», - написал он сообщение, пристроившись у входа в вагон. В дверном стекле отразился пристальный взгляд пожилого мужчины. Игорь полуобернулся, поймал еще несколько взглядов и тут же отгородился от них маской невозмутимости, понимая, как нелепо выглядит здесь. Однако тут же внутренне возмутился: «Не человек что ли?». Имеет право! Впрочем, его право никто и не думал оспаривать, а вскоре перестали и рассматривать, кроме двух девчушек лет пятнадцати, эти буравили широкую спину оборотня всю дорогу, едва не выведя его из себя. Волк и без того был на взводе.