Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы
Шрифт:
Второй этаж встретил ее тишиной и двумя рядами безликих дверей. На них не было ни номеров, ни табличек, вообще ничего. Решив заглянуть в первую же комнату, она нажала на ручку и опасливо сунула голову.
Комната выглядела скучно, по-канцелярски. Унылые жалюзи на окнах, крутящиеся стулья, насаженные на металлические штыри, да почти пустой желтый стол, похожий на ученическую парту. Она вошла, оставив дверь полуоткрытой. На случай, если хозяин застанет ее здесь и обозлится, что она без спроса.
Как раз в этот миг в коридоре послышались
– Будешь действовать в точности, как я, – сказал первый голос. – У объекта отличные показатели. Так что все пройдет без сучка без задоринки.
– Договаривались же не повторяться, – закапризничал второй голос. – Это чертовски опасно! Я, конечно, провел предварительную подготовку, но сделал это безо всякой охоты. Мне кажется, что меня подставляют!
– Никто не собирается тебя подставлять. Все продумано до мелочей, ты же знаешь.
– А почему тебя не задействуют? Ты – лучший.
– Не твое дело.
– Ну, хорошо, хорошо. Но мне нужны кое-какие подробности. Я ведь работал раньше на других операциях.
– Не здесь, Аврунин. Детали мы обсуждаем только под открытым небом.
– Ладно, скажи, где и когда мы их обсудим. И учти – времени совсем не осталось.
Мужчины дошли до кабинета, в котором находилась Настя, и она, повинуясь шестому чувству, спряталась за дверью.
– Давай сегодня в семь в начале Тверского.
– А где у него начало? – сердито спросил невидимый Аврунин. – С той стороны, где Пушкин, или с той, где Грибоедов?
– С чего ты решил, что это Грибоедов? – ехидно поинтересовался его собеседник, и Настя, с максимальной осторожностью выглянувшая из-за двери, увидела, что это не кто иной, как искомый усатый!
– Не знаю, – огрызнулся Аврунин. – По крайней мере, я никакой надписи на постаменте не видел.
– И ты решил, что все неподписанные памятники принадлежат Грибоедову?
– Так с какой стороны встречаемся? – ощетинился тот.
– Со стороны поэта.
– Какого?!
– Аврунин, тот, который дальше от Пушкинской площади, совсем даже не Грибоедов.
– Мне все равно.
Настя видела, что он не на шутку рассержен. Это оказался маленький человечек, похожий на актера, исполняющего роль поросенка. У него была здоровая ярко-розовая кожа и крошечный круглый нос. Вместо волос, еще буйных над ушами, на макушке дыбом стоял светлый пушок. Коротенькое тело, обросшее сальцем, переваливалось через брючный ремень и распирало рубашку, угрожая пуговице на животе.
– Пойдем, Аврунин, я провожу тебя до машины, – сказал усатый и пропустил его вперед.
Едва они скрылись из виду, как на столе пронзительно заверещал телефон. Испугавшись, что, услышав звонок, усатый вернется и догадается, что она подслушивала, Настя метнулась к столу и схватила трубку, решив ничего не говорить. Авось звонивший подумает, что во всем виновата плохая слышимость.
Однако никто не сказал в трубку «Алло!» или что-нибудь подобное. Приглушенный женский голос, едва Настя приложила ее к уху, мягко произнес:
– Наташа сегодня не приедет. Она не согласилась на ваше предложение. Попробуйте позвонить Нонне. Нонна подходит еще лучше. Две последние цифры – пятьдесят два.
В трубке раздались короткие гудки. Настя опустила ее на место и отскочила от стола. Ей совершенно определенно расхотелось встречаться с усатым лицом к лицу. А тем более задавать ему вопросы. Она метнулась было в сторону лестницы, но снизу кто-то поднимался, поэтому пришлось прошмыгнуть обратно.
То, что произошло дальше, напоминало сцену из старого фильма о разведчиках. Когда русского шпиона немецкий офицер застает возле раскрытого сейфа с важными бумагами. В кабинет, широко распахнув дверь, стремительно вошел маленький вертлявый мужчина с портфелем в руке. Увидев прямо перед собой неуверенно улыбающуюся Настю, он поспешно отступил назад и, не сводя с нее цепких глазок, пронзительно закричал:
– Охрана! Сюда!
Настя даже рассердилась. Ни вопроса, ни приветствия – сразу охрана!
– Ну что вы орете? – осадила она его, досадливо морщась. – Я к вам по делу пришла. Меня зовут Наташа.
Из нее как-то сами собой вылетели эти слова. Ведь она точно знала, что в кабинет должна прийти какая-то Наташа, и точно знала, что она не придет. Оставалось лишь надеяться, что эту Наташу никто здесь не знает в лицо.
Вертлявый мужчина склонил набок птичью головку и, с подозрением оглядев Настю, фамильярно заметил:
– Странно, что прислали именно тебя. На мой взгляд, твои данные заданию не соответствуют.
«Интересно, этой Наташе что – предстоит одной выдраить Кремлевский Дворец съездов?» – подумала Настя не без раздражения.
– А вы считали, что у меня мосластые ноги и мощная спина? – довольно нахально спросила она.
– Нет. Я думал, у тебя большая грудь и низкий бархатный голос. Хотя бы.
– Полагаете, размер груди играет в таких делах какую-то роль? – надменно спросила Настя. Типам, считающим пределом совершенства девушек из рекламы «Секс по телефону», не стоит давать спуску.
– А разве нет?
– Вы отстали от жизни! – отрезала Настя, искренне надеясь, что ее не заставят пахать вместо Наташи прямо сейчас, доставив на место прохождения службы под конвоем.
– Сядь на стул, – довольно грубо велел вертлявый и прошел на свое рабочее место, бросив портфель на подоконник.
Настя послушно села и, словно пай-девочка, соединила коленки.
– Итак, инструктаж ты прошла, – продолжал тем временем вертлявый, барабаня пальцами по столу.
«Инструктаж? Господи, может, это шпионское гнездо? – с ужасом подумала Настя. – Что, если мне приказано взорвать какую-нибудь подстанцию?»