Не родись пугливой
Шрифт:
– Доброе утро, господа, извините, что я немного задержался, – извинился он и занял место во главе стола. – На повестке сегодняшнего собрания у нас лишь один вопрос: обсуждение предложенного американскими партнерами договора о сотрудничестве и возможном объединении производственных мощностей. Прежде чем мы приступим к изучению данного договора, мне бы хотелось отчитаться перед вами о проделанной работе в Нью-Йорке.
Дальше президент начал рассказывать о том, как он посещал производство американских партнеров, как изучил предложенный бизнес-план, и так далее, и тому подобное. Кира старательно стенографировала все, о чем говорил президент, но от монотонности его голоса едва не заснула и не свалилась со стула. Она вовремя ухватилась за подоконник и бросила на Ганшина испуганный взгляд.
«Заметил или не заметил? – с ужасом подумала она. – Ему ведь не объяснишь, что я проснулась ни свет ни заря и не смогла больше заснуть от волнения. Да и всю неделю спала кое-как, между прочим. Кто ж уснет после такого предложения, как сто тысяч долларов? Баксы так потом и маячили перед глазами, как мухи зеленые».
Глава 7
– Итак, господа, теперь мы приступим к изучению договора, который нам предложили американские партнеры, – проговорил президент компании после того, как отчитался перед советом. – Перед вами лежат копии этого договора, проштудированного юристами нашей компании. Там есть пометки, с которыми вы должны либо согласиться, либо нет. Для этого вы ставите напротив каждой пометки знак плюс, если согласны, и знак минус, если не согласны. Надеюсь, что всем все понятно? После того как вы просмотрите документ, мы приступим к обсуждению, – закончил Ганшин свою речь и сел на место. Зашуршали листы договора, члены совета директоров в количестве семи человек приступили к его изучению. Кира записала все, что сказал Ганшин, и сидела, пристыв к стулу, напряженно наблюдая за людьми, от которых зависела дальнейшая судьба компании.
«Надеюсь, что они тоже обратят внимание на четвертый пункт договора, – думала она. – Не может же быть так, чтобы никто из них не заметил! Похоже, что юристы почему-то его пропустили, иначе этот договор вообще бы не обсуждался. А может, это я что-то неправильно понимаю в бизнесе? Может, я что-то пропустила? А, собственно, что я так волнуюсь-то? – встряхнулась она. – Мне-то какое дело теперь до этой компании? Я сегодня ухожу отсюда и надеюсь, что больше никогда не встречусь с этим человеком», – бросила она взгляд на президента.
Кира увидела его хмурое, сосредоточенное лицо и почему-то почувствовала угрызения совести за то, что собирается сделать. Она невольно покраснела и отвернулась к окну, чтобы никто не заметил ее пылающих щек.
«Черт, как-то неуютно, – поежилась девушка. – И почему-то кажется, что я поступаю непорядочно. Господи, ну что я несу? – мысленно простонала она. – Я же прекрасно понимаю, что хочу поступить сейчас, как последняя свинья. Нужно просто успокоиться и посмотреть на ситуацию с другой стороны. Кто я для этой компании и что эта компания для меня? Да никто и ничто! Я работаю всего месяц, а уже успела перейти кому-то дорогу. А что будет дальше? Сейчас, по крайней мере, мне хоть деньги предлагают, да еще какие. А если я откажусь, что тогда? И денег не будет, и неизвестно, каким способом меня постараются отсюда убрать».
Пока Кира рассуждала таким образом, продолжая при этом смотреть в окно, она почувствовала, что ее затылок прожигает чей-то взгляд. Она резко обернулась и встретилась с холодными голубыми льдинками глаз своего шефа. Девушка нервно сглотнула и попробовала улыбнуться. Вместо улыбки на ее лице появилась гримаса, как будто она только что съела лимон. Ганшин как-то нехорошо усмехнулся и, опустив глаза, вновь погрузился в изучение документа, который лежал перед ним.
«Что это было, интересно? – подумала тем временем Кира. – Почему он так смотрел на меня? И эта странная усмешка, – нахмурилась она, пытаясь расшифровать ребус, который ей только что подкинул шеф. – Господи, неужели он что-то подозревает?! – ахнула она. – Нет, что это я? Откуда он может что-то знать? А вдруг мне действительно звонила его бывшая жена и, удостоверившись, что я клюнула на ее удочку, все ему рассказала? Рассказала, что я согласилась взять деньги. Я представляю, в какой форме это все было преподнесено!
«Смотри, дорогой, кого ты взял на мое место. При первой возможности она продала тебя за тридцать сребреников, как Иуда Христа. Хорошими же людьми ты себя окружаешь!»
Все эти мысли пронеслись в голове у Киры буквально за одну минуту, и она похолодела от ужаса.
А ведь я и правда, как Иуда, поступаю. Ведь я прекрасно знаю, что шефу необходим референт, у него не было его целых пять месяцев. И сейчас у него очень много дел, которые нужно решать в срочном порядке. Без меня ему просто не справиться в данное время. Его жена наверняка в курсе всего, что творится в компании, и знает, что мой уход будет весьма болезненным ударом для шефа. Или у меня просто завышенное самомнение? Незаменимых людей не бывает, как известно.
Кира уловила оживление за столом и, прервав свои размышления, сосредоточилась на аудитории. Ей было интересно, что же они скажут о договоре. Члены совета вполголоса переговаривались между собой, но референт не заметила никакого волнения.
«Как странно, я бы на их месте уже забила тревогу. Посмотрим, что же будет дальше», – решила она подождать развязки и сосредоточилась на воробьях, которые сидели на подоконнике.
– Приступим к обсуждению, господа, – услышала Кира голос Ганшина. – Что вы можете сказать по поводу этого договора и какие будут мнения по его подписанию? Прошу вас, Виктор Петрович, начинайте вы.
– В целом договор достаточно прозрачен, он сулит хорошие перспективы по дальнейшему развитию, а следовательно, и хорошую прибыль. Я полностью доверяю нашим юристам, они ни разу нас не подводили, а посему я за подписание договора, – коротко сказал свое слово Виктор Петрович и поднял руку. Следом за ним по очереди руки подняли практически все члены совета, кивая головами в знак солидарности с только что сказанными словами. Воздержался только один член совета, и все взоры обратились в его сторону.
– Вас что-то смущает, Константин Иванович? – спросил его президент.
– Да, меня смущает, – резко ответил тот.
– И что именно?
– А то, уважаемый Илья Борисович, что слишком все шоколадно в этом договоре, – ответил пожилой седовласый мужчина. – Я уже немолодой человек, прожил большую жизнь и не привык верить красивым сказкам.
– У вас есть замечания по конкретным вопросам?
– Я вам уже ответил, что не доверяю таким договорам, по которым именно не возникает никаких вопросов, – ответил Константин Иванович, нервно покручивая карандаш в руках.
– Пункт четвертый, – одними губами шептала Кира. – Пункт четвертый, – снова повторяла она.
– Кира Эдуардовна, вы что-то хотели сказать? – как гром среди ясного неба прогремел голос Ганшина, и девушка невольно вздрогнула.
– Нет… то есть да… я не знаю, – залепетала референт, с испугом глядя на шефа.
– Так да или нет? – настойчиво спросил тот. – Если да, говорите, нечего там шептать себе под нос.
– Я вам уже пыталась сказать еще в Нью-Йорке, но вы почему-то не захотели меня выслушать, – снова еле слышно пролепетала она. – В договоре есть пункт четвертый, он… посмотрите его как следует. Может быть, вы просто не обратили внимания? Посмотрите…