Не скучайте, ваше величество!
Шрифт:
— Кто?! — Я уронила шляпку, которую как раз прилаживала поверх собранных в одну косу и закрученных дулей волос, чтобы и не мешала, и хорошо защищала от солнца. Целый день на пирсе, на свежем воздухе и под прямыми солнечными лучами, — не то, что полезно для кожи. Ну, знания косметологии из прошлого мира и советы успешно сохраняющих белизну лиц «сестренок» мне в помощь.
— Король. Козел наш. — Крон скептически пересчитывал аккуратно распиленные поленца какого-то местного дерева, которыми мы топили нашу передвижную печку. — У него ж тут теперь коза, им же крытая, вдвое
— А… — Я несколько секунд переваривала новое имя козла, потом хмыкнула и пожала плечами — почему бы нет? Король так Король. — И что именно тебе не нравится?
— Он ведет себя так, будто к его козе хищник подбирается. Настороженный весь и злее обычного, — насупленно пояснил Крон. — Сдается мне, шалит там какой-то злыдень по пустырю, вот Король и чешет рога о забор, готовится защищать свой дом.
— Хм… ну мало ли кто там ходит, пустырь не купленный.
— Это да. Но к нашему забору его каким канатом тянет? Красть пока особо нечего, когда мы на пирсе — всё, считай, с собой и уносим.
— И уводим, — задумчиво кивнула я, скосив глаза на двух наших девиц. То самое место, куда колола интуиция, снова зачесалось. А ведь была мысль оставить девчонок дома — тяжко им весь день на торгу, маленькие еще. Первый пыл и интерес прошел, маются дети. Но в свете злого Короля… видимо, придется им потерпеть.
Я б и Яня одного дома не оставляла. То, как долго они тут жили без нас, — это чистой воды невероятное везение, которое не могло длиться бесконечно. И даже теперь бдительность терять не стоит — белокурые мальчики в Ракушках тоже пользуются спросом. Тьфу, не было печали.
— На всякий случай все ценное со двора занеси в дом и дверь запри, — велела я. — Майю и Сиона сегодня снова с нами пойдут. Оставлять их одних нельзя. Так… Янь уже уплыл?
— До свету еще позвал тех двух мальчишек с соседней улицы, и отчалили, — доложил Крон. — Вроде толковый он себе народец подобрал, всего-то раз подрались и выяснили, кто тут главный. Не пропадут.
— Угу, только вот Король беспокоится, и я с ним. Поэтому, как отвезешь нас с детьми на пирс, вернешься и подождешь мальчишек тут. Почистите добычу, положите в ледник и придете к нам. Лучше пусть все трое на глазах будут. А то мне тоже вот вспомнились странные расспросы одной из соседок про то, откуда мы взялись. Я ей сказала, что мы родня матери, но кто знает, из чистого любопытства тетка приставала или с умыслом. Доказательств на случай серьезных разборок у нас никаких.
Мы работали на пирсе уже почти месяц. Все шло так хорошо, что какая-то темная и вечно настороженная часть меня недобро подбиралась, словно готовясь к прыжку: слишком оно гладко как-то, слишком… или нет? Или все нормальные люди так живут, а я просто забыла, пока меня швыряло из мира в мир, из принцессы в поваренка, из поваренка в труп и дальше по воле волн?
Понятно, что совсем без проблем не обошлось. Я даже ежилась, помнится, представляя, что со мной сделали бы конкурентки, не будь я «под юбкой» у Берты. И так, в общем, пришлось пережить несколько неприятных моментов, когда по пути домой меня с моим выводком утят и большим гусаком-братцем попытались прижать в одном из темных переулков.
Что характерно, воевать пришли не только тетеньки, но, судя по всему, и их дяденьки. И нацелены они были не столько на нас самих, сколько на нашу тележку. Я не успела понять, хотят ее разбить к брюквам или злостно утащить, чтобы разобрать по кирпичику и вызнать какой-нибудь секрет.
В любом случае все кончилось раньше, чем я это узнала: нас попытались окружить и прижать к забору, и прячущиеся за мою юбку девчонки никого из нападающих не смутили. Но вдруг что-то произошло, и в темноте я не сразу сообразила, почему один из мужиков на правом фланге тонко взвизгнул и упал на одно колено.
— Прочь пошли. — Совершенно спокойный и, что неожиданно, женский голос из темноты прозвучал так, что не только нападавшие ломанулись в другую от него сторону, но и я с Кроном, тележкой и утятами едва не драпанула вслед за ними.
Ну очень жутко сделалось.
А из темноты в луч лунного света вышла всего лишь невысокая пухленькая фигурка в каком-то непривычно по этим временам облегающем костюме. Женщина хмыкнула, глядя вслед супостатам, и повернулась ко мне.
— На зуб попробовали. Больше не сунутся, — коротко сказала она, и я наконец узнала горничную Берты.
Да уж, очень… непростая тетенька. Что ее связывает с торговкой фастфудом, пусть даже и достаточно крупной?
Впрочем, не мое дело. Главное — защита семьи действительно работает, а не остается на словах ради вытрясания «налога», как я привыкла в прошлой жизни.
Ну и, собственно, все. Несколько раз полаяться с другими семьями — так это вообще не вопрос. Мне в целом показалось, что такие словесные перепалки — своего рода традиция и наши девы участвуют в них не без удовольствия. А что? Такой шикарный случай поорать, пообзываться и, как ни странно, похохотать — отлично снимает стресс.
Я в самый первый раз больше слушала, хотя понятно было, что наезд как раз на меня. Но тягаться с виртуозами уличной перебранки без подготовки — увольте. И я уступила поле битвы Уме, Фриде и другим сестрицам, ограничившись парочкой едких фраз в самом начале.
А сама смотрела и слушала, выявляя неписаные правила таких поединков, основные темы, привычные здешним торговкам обороты речи, способы вывести противниц из себя и — что тоже важно — реакцию публики на весь этот цирк.
А как же! Да на такое представление — скандал в курятнике — сбегались посмотреть и послушать не только праздные зеваки и морячки с ближайших судов, но и люди посолиднее, посерьезнее и побогаче.
И вот во время одного такого представления я и поймала чей-то пристальный взгляд в спину. К сожалению, определить его владельца было никак: толпа стояла плотно, укрыться в ней мог кто угодно, хоть брюссельский дракон с капустой на голове, никто в толкотне не обратил бы на него внимания.
С тех пор нет-нет да и передергивало от странного ощущения чужого внимания. И на пирсе, и, что хуже, по дороге домой.
А теперь еще и Король беспокоится.
Точно нельзя детей оставлять одних.