(Не)служебный роман
Шрифт:
Так, теперь Алиска с ее планами. Я совсем не хотела потакать ее страстному желанию следить за благоверным и уж тем более доносить о каждом его шаге – роль сексота это не для меня. А поскольку главный аргумент Зимина против меня – нежелание иметь рядом еще одного шпиона, надо как-то дать ему понять, что на работе собираюсь заниматься только работой.
И в результате вечерних размышлений в офис я заявилась в широченных, обрезанных выше щиколотки джинсах, живописно украшенных бахромой; широком блузоне поверх майки, а поскольку дождь закончился, надела сандалии
Вращаясь с тихим шорохом, стеклянная дверь протолкнула меня с духоты улицы в сверкающую мраморную прохладу.
Вереницы служащих в офисных костюмах обтекали меня с деловитой торопливостью и осознанием того, что из-за их опоздания разорвется рабочая цепочка, и может рухнуть целая империя. Некоторые, как правило дамы, удивленно осматривали меня с ног до головы, не понимая, что такое недоразумение может делать в фешенебельном бизнес-центре, остальные же, видимо, посчитали ниже своего достоинства обращать на меня внимание. И никто даже не заподозрил, что моя сумка из мягкой кожи цвета пыли стоит дороже, чем их псевдобрендове костюмы из полиэстера. Как они в них еще не сварились в такую-то жару.
Охранникам сейчас было не до меня, зато девочки в отутюженных блузках и с аккуратно зачесанными волосами уставились с нескрываемым любопытством.
– Доброе утро, я в «Зета-Стайл», – я дежурно улыбнулась и получила в ответ такие же улыбки. – Алиса Витальевна должна была заказать пропуск.
– Золотарева? – хлопая тщательно накрашенными ресницами, уточнила девушка, и пальцы с французским маникюром запорхали над клавиатурой. – Ничего нет, – плохо скрывая удовлетворение, сообщила она. Вот что значит – человек получил малую толику власти.
Кажется, Алиска рискует меня разозлить. Я оглянулась на дверь, но не увидела ярко-медных волос подруги – пунктуальность, конечно, не ее конек, но мы, вроде как, договорились.
Я достала телефон и листала список контактов, когда услышала за спиной негромкий голос:
– Госпожа Ветрова?
Оглянулась и встретилась взглядом с холодными серо-стальными глазами. Машинально посмотрела время на смартфоне – 8:57. Пунктуален, как дьявол.
Какое-то время Вадим оценивающе осматривал меня, причем на его лице, застывшем каменной маской, я не смогла прочесть ни одобрения, ни порицания. Чрезвычайно редкий безэмоциональный экземпляр в моей копилке странных типов. Интересно, с Алиской он так же общается? Любопытно было бы посмотреть.
– Пойдемте, – закончив осмотр, Вадим кивнул на лифты, без устали заглатывающие офисных работников независимо от их статуса.
– У меня нет пропуска, – напомнила я, и опять на бесстрастном лице не дрогнул ни один мускул.
– Она со мной, пропустите ее.
По-моему, он даже не взглянул на охранников, нисколько не сомневаясь, что его распоряжение будет незамедлительно исполнено. И не ошибся.
– Пройдите сюда, – указал охранник на ближний к стойке ресепшена турникет и приложил к нему донельзя замурзанный пластиковый прямоугольник.
А на другой стороне, недоступной посторонним, меня поджидала неподвижная фигура в безупречно сидящем фисташковом костюме.
Шлепанье моих сандалий разительно отличалось от цоконья шпилек и глухого перестука каблуков мужских туфель. Наверное поэтому и не стоило удивляться, что господин Зимин даже не соизволил обернуться, когда я подошла, а, дождавшись, когда поравняюсь, двинулся дальше.
Не сказать, что мне пришлось по вкусу подобное обращение, но ведь я пришла работать, а не хлопать ресницами? Поэтому беспрекословно поплелась следом за широкой спиной.
В лифт нас внесло волной жаждущих поскорее приступить к работе служащих и… притиснуло друг к другу.
Смотреть на пуговицу его рубашки? Глупо. Разглядывать безупречно ровную отстрочку планки? Тоже такое себе занятие. А больше со своим ростом я не видела, зато в полной мере пропиталась его ароматом – терпко-древесным, с нотками кожи и гвоздики. Хорошо, что сама сегодня не воспользовалась парфюмом, иначе смесь могла бы получиться весьма своеобразной.
Восьмой этаж. Часть народа вышла, и стало немного посвободнее. Я сразу же отступила и показалось, что Вадим облегченно перевел дух – кажется, он не очень любит, когда нарушают его личное пространство.
Десятый этаж. Лифт снова остановился, и стоявший за нами толстяк проснулся. Он ломанулся к дверям, как лось во время гона, и, чересчур энергично для своей комплекции работая локтями, со всей дури толкнул меня в спину.
Даже ничего не успела понять, как пол ушел из-под ног, а сама я ухватилась за безупречные лацканы безукоризненного пиджака.
– Осторожнее, – поддерживая под мышки, а частично под грудь, Вадим поставил меня на ноги.
– Даже не извинился! – возмущенно воскликнула я, провожая взглядом тучную спину.
– Бывает и такое, извините, – мне показалось, или в бесстрастном голосе промелькнуло сожаление?
– Ничего, – буркнула я. – Ноги не отдавил, и на том спасибо.
В кабине мы остались одни, и стало как-то неловко. Смотреть в пол, потолок или на сменяющиеся цифры не хотелось. Поэтому я повернулась к зеркальной стене и стала поправлять то, что я называла прической, а мой экс-спутник жизни – вороньим гнездом.
– Прошу вас.
Я обернулась – Вадим стоял около открытых дверей и приглашающе указывал в коридор.
Оп-па! А мы, оказывается, можем быть галантными!
– Благодарю, – отозвалась я и пошлепала по сверкающему мрамору.
Приходить после начальства – дурной тон, поэтому все сотрудники уже шустрили на своих местах.
– Елена Степановна, – заглянул Вадим в собственную приемную, – принесите, пожалуйста, в переговорную воду. – Что-то желаете? – повернулся он ко мне.
Я помотала головой.
– Тогда, только воду. Пойдемте, – это уже мне и, больше не задерживаясь, пошел дальше.