Не смейся над любовью!

Картленд Барбара

— Думаю, я могла бы продать некоторые из моих акварелей, — задумчиво промолвила Антея.

Хлоя засмеялась.

— В прошлый раз, когда ты выставила свою работу на деревенском благотворительном базаре, ее долго никто не покупал. Только когда я снизила цену до трех пенсов, ее купили. И то только потому, что миссис Бриггс понравилась рамка!

Антея вздохнула.

— На прошлой неделе, узнав, что она болела, я ее навестила и увидела, что миссис Бриггс вынула из рамки мою картину и вставила туда засушенную розу, которую ей

прислал кто-то из внуков!

— Да, не похоже, что нам удастся зарабатывать деньги таким способом, — сказала Хлоя. Она обвела взглядом сестер. — Я часто думала, что могла бы зарабатывать деньги уроками верховой езды.

— Кто же будет брать у тебя уроки? — насмешливо спросила Таис. — В нашей деревне любой, у кого есть это благородное животное, плохо или хорошо, но умеет ездить верхом. А знатные господа вряд ли захотят, чтобы ты их обучала верховой езде.

Хлоя тяжело вздохнула.

— Все бы отдала за хорошую лошадь! Просто ужасно, теперь после смерти папы у нас только и есть, что старый Доббин, на котором мама выезжает с визитами к соседям. А это случается очень редко.

— Мы не можем позволить себе ничего лучшего, — сказала Антея, — а Доббину скоро будет двенадцать лет. Хлоя, ты не должна его загонять. Если он сдохнет, мы никогда не сможем купить себе другую лошадь.

— Деньги! Деньги! Деньги! — возмутилась Хлоя. — В этом доме, как мне кажется, не говорят ни о чем другом, кроме денег!

— Давайте вернемся к началу разговора, — предложила Таис. — Какие туалеты возьмет с собой Антея, если она все-таки поедет в Лондон?

— Я возьму с собой все платья, какие у меня уже есть, и еще те, которые вам придется мне сшить.

Сестры удивленно посмотрели на нее. Антея продолжала:

— Я уже думала об этом на тот случай, если крестная пригласит меня к себе. Думаю, мы сможем скопировать модели из последнего «Журнала для леди». Так что я буду выглядеть если и не очень эффектно, то во всяком случае вполне прилично!

— Ты будешь похожа на серую мышку среди райских птиц! — возразила Хлоя.

— Хорошо… пусть на серую мышку, — согласилась Антея. — Но если такая возможность представится, я не откажусь от поездки в Лондон. У меня такое чувство, что это пойдет всем нам на пользу.

Некоторое время сестры молчали. Наконец Таис не выдержала:

— Ты думаешь, что… найдешь там себе богатого мужа?

— Если… смогу.

— Я не хочу, чтобы ты выходила замуж, — в голосе Фебы послышались слезы. — Антея, если ты выйдешь замуж, то оставишь нас. Без тебя будет ужасно, просто ужасно!

Она вскочила из-за стола, подбежала к Антее и обняла ее.

— Мы тебя очень любим, Антея! Мы не хотим, чтобы ты нас покинула и вышла замуж за какого-нибудь ужасного человека, который никогда не будет тебя любить так, как мы.

— А может быть, я выйду замуж за хорошего доброго человека, который захочет, чтобы вы все жили с нами, — сказала Антея. — За такого, который будет разрешать Хлое кататься на его лошадях и устроит бал для Таис.

— Ты думаешь, это тебе удастся? — с надеждой спросила Таис.

— По крайней мере, я могу попытаться, — ответила Антея.

Взглянув на серьезные лица сестер, она улыбнулась, отчего на щеках ее появились ямочки, и сказала:

— Если я поеду в Лондон, то повешу на шею плакат: «Помогите, пожалуйста, Фортингдейл! Наденьте мне на палец обручальное кольцо!».

Девочки разразились смехом. Тут дверь открылась, и вошла леди Фортингдейл.

Она двигалась медленно, словно сомнамбула, в глазах застыло отсутствующее выражение. Девочки знали, что это означало: мама сейчас пребывает во власти вдохновения.

— Мне нужна ваша помощь, девочки, — сказала она. — Просто не знаю, что делать. Стихотворение мое никак не получается.

То, что в этот момент сестры даже не вспомнили о письме, лежавшем на камине, свидетельствовало об их огромном уважении к таланту матери и ее творчеству.

Они молча смотрели на мать. Леди Фортингдейл, стоя в дверях, подняла белую руку с длинными тонким пальцами и продекламировала:

Мы в муках рождены, И если часть земли сей бледной Должна исчезнуть, Коль я держу тебя в своих объятьях, Ну, что ж, приму я крест И в этой жертве я обрету любовь, Дарованную Богом. [3]

3

Перевод С. Деркунской.

— Чудесно, мама, — воскликнула Антея, выслушав стихотворение.

— Одно из твоих самых лучших, — согласилась с ней Таис.

— Но что же дальше? — спросила леди Фортингдейл. — Я не могу решить, что должно быть дальше.

— Не расстраивайся, мама! Попозже к тебе придет вдохновение, — мягко сказала Антея. — А сейчас пора обедать. Мне кажется, тебе пора прервать работу и немного отдохнуть.

— Сегодня утром первая часть поэмы создавалась так легко… — начала леди Фортингдейл.

Но Антея уже больше не могла выдержать и перебила ее:

— Пришло письмо от крестной из Лондона! Оно пришло уже больше часа назад! Так хочется поскорее узнать, что она ответила.

Леди Фортингдейл с удивлением посмотрела на дочь и в замешательстве спросила:

— Письмо? Какое письмо?

— Письмо из Лондона, мама.

— Из Лондона? А! От Дельфины Шелдон. Я и забыла. Ты думаешь, это ответ на мое письмо?

— Да, мама.

Хлоя вскочила, взяла конверт с каминной полки и протянула его матери.