Не смогу забыть
Шрифт:
успокаительное, поэтому ты сейчас не бьёшься в истерике.
Я промолчала.
– Сергея с Марго отправили домой, им обоим нужно отдохнуть, да и тебе…
Я кинула на него такой взгляд, что он посчитал нужным заткнуться.
Когда закончилось лекарство, мне убрали капельницу и стали уговаривать ехать
домой, выспаться, поесть, а потом со свежими силами приехать, навестить Пашу. Но я,
как баран, упёрлась, что пока не увижу его, никуда не уеду. Да и если увижу, то
хотела знать обо всём, что происходит и быть рядом. Денис знал, что спорить со мной
бесполезно, поэтому он поехал в магазин за булочками, питьевым йогуртом и ещё чем-
нибудь, чем можно было подкрепиться. Пока его не было, медсестра, которая давала мне
валерьянку, напоила меня горячим чаем, за что я была ей благодарна.
– А когда можно будет его увидеть? – осторожно спросила я у неё.
– Возможно, ближе к вечеру, - пожала женщина плечами. – Может быть раньше.
– А от чего это зависит?
81
– От стабильности его состояния. Ехала бы ты домой, - она посмотрела на меня с
надеждой.
– Нет! – отрезала я.
Она только покачала головой и ушла по каким-то своим делам.
Вернулся Денис и попытался запихнуть в меня булочку, но я боялась, что мой желудок
не примет её, поэтому ограничилась питьевым йогуртом, растянув его аж на целых
полчаса. И все эти полчаса я сидела молча, глядя в одну точку, то поднося бутылочку с
йогуртом ко рту, то опуская её. Денис сидел рядом, не решаясь со мной заговорить, и
поедал сырную булку, запивая её минералкой.
– Езжай домой, - наконец сказала я. – Тебе ведь на работу.
– У меня выходной, - ответил Денис и посмотрел на меня.
– А тебе не мешало бы
поехать отдохнуть.
– Я же сказала, что никуда не поеду!
– Это глупо!
– Ну и пусть! Тебе не понять, ты же не любил!
Денис усмехнулся, но на это ему было нечего возразить.
– Ладно, хрен с тобой, - он махнул рукой.
– Я не могу его оставить…
– Да понял я.
Денис прислонился к стене, обнял меня и притянул мою голову к своему плечу. Я
поудобнее устроилась и тяжело вздохнув, закрыла глаза.
Что такое кома? Это когда человек находится между жизнью и смертью. Вернее, когда
его тело ещё функционирует, но в этом самом теле уже нет души. И видимо, если человек
всё же приходит в себя, его душа возвращается, значит, ей есть, зачем возвращаться. Как
там говорят? «У человека ещё остались незаконченные дела». Были ли они у Паши? Да,
конечно были! Не может быть, чтобы у него не осталось никаких дел, и он умер в 21 год.
Нет! Он не может умереть!
Я крепко зажмурилась и сжала кулаки.
– Эй? – Денис погладил меня по волосам.
– Всё нормально, - прошептала я.
– Поспи.
Денис пододвинулся к краю кушетки, похлопал себя по ногам и я легла на кушетку,
положив голову ему на колени. Он накрыл меня больничным покрывалом, я несколько раз
моргнула, вытерла слезящиеся глаза, закрыла их и вскоре всё же смогла заснуть.
Как и говорил Сергей, Пашина мать пришла в больницу следующим утром, им
позвонили из полиции и сообщили об аварии. Туда поехал разбираться Пашин отец, а в
больницу притащилась эта ведьма и всучила кучу денег главврачу, потом протопала мимо
меня на своих высоченных остроносых «Gucci», виляя тощими бёдрами, даже не взглянув
в мою сторону. Ну и супер. Я помахала перед собой рукой, чтобы разогнать густой запах
духов «Shalimar», от которого у меня заслезились глаза. Вообще-то неплохие духи, если
не выливать на себя весь флакон за раз, что видимо, эта дамочка сделала. Дорогая ведьма,
нечего сказать.
События следующей недели я помню смутно. Через два дня после аварии мои друзья
вытащили меня из больницы, отвезли домой к родителям, заставили выспаться, потом
привести себя в порядок. Я послушалась, но после того, как выспалась, поела и привела
себя в порядок, я вернулась в больницу. Меня пустили к Паше, я сидела с ним несколько
часов, пока меня насильно не вывели из его палаты. На этот раз врач, который наблюдал
за Пашиным состоянием, заставил меня сказать номера моих родителей, чтобы они
приехали и забрали меня. Пришлось это сделать, иначе я могла больше не попасть в
больницу вообще. Меня забрал отец, дома они с мамой пытались со мной поговорить, но я
закрылась в комнате и легла на кровать, закрывшись одеялом с головой. Потом мне
82
позвонила староста моей группы и спросила, почему меня нет в институте. Я послала её к
чёрту, а потом разревелась. Вечером приезжали Маша с Лесей, пытались растормошить
меня, но я просто лежала, смотрела в потолок и не слушала их. На следующий день я
снова поехала в больницу и ездила туда все последующие дни. Мама пыталась меня не
отпускать, из-за чего я начинала сильно на неё кричать, потом уходила, хлопая дверями, а
когда меня выгоняли из больницы, я просто бродила по улицам, не отвечая на
настойчивые звонки моих родных и друзей. В институте я естественно не появлялась и