Не смотри в ту сторону
Шрифт:
— Она — ясновидящая, ваша жена говорила вам, надеюсь, но я не хочу, чтобы она впадала в транс здесь, на улице.
«Не дай бог», — подумал Джон. Маленькая процессия медленно двинулась вниз по улице снова от канала. Из-за слепой сестры они шли медленно, впереди были два моста, Джон потерял ориентировку после первого поворота, но это не имело значения — сестер сопровождал полицейский, хотя видно было, что и без него они знают дорогу.
— Должен объяснить, — сказал Джон мягко. — Жена не простила бы мне, если бы я этого не сделал.
И пока они шли, он повторил свою невероятную историю, начиная с телеграммы и разговора с мистером Хиллом, решения вернуться в Англию на следующий день — Лора самолетом, Джон — на машине, потом поездом. Теперь рассказ зазвучал менее драматично, чем когда он рассказывал его офицеру в полицейском участке. Тогда он был убежден в злонамеренности сестер и их темных замыслах, теперь они более не таили угрозы, он говорил естественнее и откровеннее, впервые почувствовав, что они могут его понять.
— Видите ли, — попытался он оправдаться за то, что обратился в полицию, — я искренне верил, что видел вас рядом с Лорой, я думал, — он запнулся, потому что это была не его мысль, — что у Лоры внезапная потеря памяти, она забыла, где остановилась, и, встретив вас в аэропорту, вынуждена была поехать в вашу гостиницу.
Они пересекли большую площадь и подходили к дому в конце ее с вывеской «Пансионат» над дверью. Сопровождавший полицейский остановился у входа.
— Вы здесь живете? — спросил Джон.
— Да, — сказала сестра. — Я знаю, он не производит особого впечатления снаружи, но в нем чисто и уютно. Нам его рекомендовали друзья.
Она повернулась к провожатому.
— Спасибо вам, большое спасибо.
Человек кивнул, пожелал спокойной ночи и быстро удалился.
— Не хотите ли зайти? — спросила сестра, — уверена, что мы сможем найти для вас чашечку кофе, или вы предпочитаете чай?
— Нет, благодарю. Мне нужно вернуться в отель. Утром рано вставать, должен выехать пораньше. Просто хочется быть уверенным, что вы поняли, что произошло, и готовы простить меня.
— Нечего прощать, — ответила сестра. — Это еще одно доказательство того, что у моей сестры есть второе зрение, у меня оно тоже есть, я занесу этот случай в нашу картотеку, если вы разрешите.
— Ну, конечно, но мне трудно это понять. Раньше со мной ничего подобного не случалось.
— Просто вы этого не осознавали. С нами так часто происходят вещи, которых мы не замечаем. Моя сестра почувствовала, что у вас тоже есть такие способности. Она сказала вашей жене. Она также сказала вчера в ресторане, что вам грозит опасность, беда, что вам следует уехать из Венеции. Теперь вы верите, что телеграмма была доказательством этого? Ваш сын болен, было необходимо немедленно вернуться домой. Слава Богу, что ваша жена сумела вылететь самолетом, чтобы быть рядом с ним.
— Да, в самом деле, — сказал он. — Но почему я видел ее на вапоретто в обществе вас и вашей сестры, когда она летела в Англию?
— Возможно — передача мысли. Ваша жена могла думать о нас. Мы ей дали свой адрес, на всякий случай. Здесь мы еще пробудем десять дней. Она знает, что мы передадим ей все сообщения, которые моя сестра получит от вашей девочки из потустороннего мира.
— Да, — сказал Джон, чувствуя себя очень неловко, — да, это очень большая услуга.
Он вдруг с недобрым чувством представил, как сестры в спальне надевают наушники и принимают закодированные послания от бедной Кристин.
— Вот наш Лондонский адрес, — сказал он. — Лора будет рада, если вы напишете.
Он нацарапал адрес на листочке, вырвав его из записной книжки, номер телефона и протянул сестре как награду. Последствия не трудно представить: как-нибудь вечером Лора объявит, что милые старушки будут в Лондоне проездом в Шотландию, что их долг оказать гостеприимство, приютить сестер на ночь. Затем последует сеанс спиритизма в гостиной, и снова завертится карусель.
— Ну, мне пора, — сказал он. — Спокойной ночи и извините за все.
Он обменялся рукопожатием с энергичной сестрой и обратился к слепой:
— Надеюсь, вы не очень утомлены.
Незрячий взгляд пристально уставился на него, вызывая чувство неловкости, беспокойства, она крепко держала его руку, не выпуская.
— Ребенок, — она говорила странным голосом, шедшим откуда-то из глубины, — ребенок, я вижу ребенка.
В уголках ее рта появилась пена, его это испугало, затем ее голова откинулась назад и она упала почти без чувств в объятия сестры.
— Ее надо перенести в комнату, — сказала та поспешно. — Ничего страшного, это не болезнь, просто она входит в транс.
Они помогли слепой войти в дом, она шла сама, поддерживаемая с двух сторон. В гостиной ее усадили на ближайший стул, сестра не переставала ее поддерживать. Из какой-то комнаты прибежала женщина. В доме сильно пахло спагетти.
— Не беспокойтесь, — сказала сестра. — Мы с синьорой справимся сами. Вам лучше уйти. Ей может стать плохо. Лучше этого не видеть.
— Ужасно сожалею, что так получилось, — начал Джон, но сестра наклонилась над слепой, повернувшись к нему спиной. Сидевшая издавала странные звуки, словно задыхалась. Приступ нарастал, ей было не до приличий.
— Могу ли я чем-нибудь помочь? — вопрос остался без ответа.
Джон вышел на улицу и зашагал через площадь. Оглянувшись назад, он увидел, что дверь закрыли.
Какой неприятный финал! Все из-за него. Бедняжки столько пережили: сначала допрос в полиции, затем в довершение всего этот припадок. Скорее всего, это эпилепсия. Не позавидуешь сестрице, но она стойко все переносит, не жалуется. Хорошо, что это случилось не на улице или в ресторане. А что, если с ней произойдет такое в Лондоне, когда они остановятся в его доме? Не очень-то приятно. Он будет молить Бога, чтобы этого не случилось.