Не совсем джентльмен
Шрифт:
Она смотрела на него в недоумении.
– Вы, должно быть, шутите, – сказала она, безуспешно пытаясь сдержать смех.
– Вовсе нет, уверяю вас, – ответил он жестко.
Виктория открыто засмеялась.
– Вы же не думаете, – произнесла она сквозь смех, – что я поверю в эту сказку про белого бычка!
– А что вам мешает?
– Ну, во-первых, у вас проблемы со слухом. Какой же из вас шпион!
– У меня отличный слух.
Она фыркнула.
– Ну да, войдя в комнату, я подошла прямо к вам, а вы меня заметили, только когда я заговорила.
Чертов «Путеводитель»! Натан тогда так увлекся чтением и эротическими
– Я... э-э... отвлекся. – И, прежде чем она успела сделать свои предположения, продолжил: – Я участвовал в одном задании три года назад и провалил его. Результат – моя отставка. А записка содержит информацию о том, как мне исправить положение. – «И вернуть все, что я потерял», – добавил он про себя.
Новая информация пробудила в Виктории еще больше любопытства. Она воскликнула:
– Ах, прошу вас, продолжайте! Это даже забавнее, чем какой-либо из тех, как вы говорите, глупых романов, которые читают девушки вроде меня.
Натан на секунду призадумался, вспоминая, встречал ли он когда-нибудь более противное создание, и понял, что это его первый опыт. Он бросил чемодан на пол и шагнул к ней, испытывая удовольствие от неуверенности в ее взгляде.
– Хотите услышать глупую историю? – спросил он. – Что ж, пожалуйста. Страшная сказка о шпионаже и военных действиях! Во время войны я попал на службу и должен был выполнять различные задания, в том числе шпионить за французами и возвращать товары, провозившиеся контрабандой в Англию и из нее. Три года назад мне было поручено вернуть тайник с драгоценностями, но... в общем, все пошло не по плану, и драгоценности пропали. Вскоре после этого я покинул свой пост. И вот недавно появилась новая информация о возможном местонахождении тайника, а так как я был ближе всех знаком с ситуацией, меня попросили вернуться в, Корнуолл и помочь найти его. А информация эта – в найденной вами записке. Надеюсь, теперь вы понимаете, что она принадлежит мне!
Он скрестил руки на груди, удовлетворенный. Потрясенной она уже не выглядела.
– Честно говоря, вы лишь пробудили во мне еще больше любопытства, доктор Оливер.
– Очень жаль, потому что это все, что я вправе вам сказать. – Он протянул руку. – Мое письмо, пожалуйста, леди Виктория.
Вместо исполнения его просьбы она стала медленно прохаживаться по комнате, обдумывая его слова. Он, обреченно опустив руку, наблюдал за ней. Свет от огня в камине падал на ее мягкие красивые волосы. Платье из блестящего бронзового шелка очень шло к ее голубым глазам и безупречной фигуре и приятно шуршало всякий раз, когда она поворачивалась.
Натан взглянул на ее тонкую шею, открытую, так как волосы Виктории были собраны и завязаны лентой. Он восхищался формой ее изящных плеч – все казалось таким хрупким и идеальным, что ему вдруг нестерпимо захотелось дотронуться до того изгиба между шеей и плечами, до ее мягкой нежной кожи, почувствовать, вдохнуть этот чарующий аромат роз.
Она повернулась опять, и он случайно взглянул на ее губы, вспомнив их так хорошо, будто поцелуй был не три года, а три минуты назад. Он словно ощущал их мягкость и пленительную полноватость. Те несколько мгновений в картинной галерее стерли все воспоминания о прежних его женщинах. Он и после этого целовался, но, как бы ни были эти поцелуи приятны, к его удивлению и досаде, ничто не могло сравниться с тем, что он чувствовал
«Ты, возможно, не там искал, – говорил Натану внутренний голос. – Ты целовал не тех женщин. Может, поиски стоит завершить прямо в этой комнате?..»
Натан послал дьявольский совет куда подальше и сжал руки в кулаки, чтобы удержаться от желания обнять и поцеловать проходившую в тот момент мимо Викторию, убедиться, что слишком большое значение он придавал тому короткому и, можно сказать, мимолетному поцелую. Или все-таки...
Не успел он сдвинуться с места, как Виктория остановилась и повернулась к нему.
– Если ваша история правдива, – сказала она, смерив его подозрительным взглядом, – тут должен фигурировать мой отец.
Он не сомневался, что рано или поздно, все обдумав, она придет к правильному выводу. Он, конечно, надеялся на обратное – что она сделает умный вид, а потом скажет какую-нибудь чепуху, как обычно поступают многие пустоголовые аристократки. Очевидно, леди Виктория была довольно умна. Он собрался было опровергнуть ее умозаключение, но оказался не в силах произнести эту ложь. А она продолжала говорить, удивляя его все больше:
– Даже если и не он спрятал записку в мой чемодан, то он должен был знать о ее существовании. Ему больше всех хотелось отправить меня сюда, и теперь я понимаю... – Она не отрываясь смотрела на языки пламени в камине. – Да, это многое объясняет... – На этой фразе голос ее совсем понизился, стал очень тихим.
Натан ничего не говорил и не выказывал никаких эмоций, просто наблюдал за ней.
Минуту помолчав, она снова посмотрела на него и сказала:
– Мой отец служит короне...
Это был не вопрос, а уверенная догадка, и Натан не видел смысла отрицать:
– Да.
Она горько усмехнулась.
– Теперь мне все ясно... тайные встречи в его кабинете поздним вечером, постоянное отсутствие, беспокойный взгляд... Он думал, я не замечаю этого. – Она вздохнула. – В глубине души я понимала, что он что-то скрывает и происходит нечто большее, чем бесконечные игры в карты и мужское легкомыслие, которыми он мотивировал свое поведение, но я никогда не давила на него. – Во взгляде Виктории отразилась печаль, и Натан почувствовал, что переживает ее как свою собственную. – Я думала, что, может быть, у него есть любовница и он скрывает это, чтобы не задеть моих чувств.
– Боюсь, что скрытность идет рука об руку со шпионажем.
– Скрытность? Вы хотели сказать, ложь?
Он видел, как ей трудно говорить, она запиналась, пытаясь справиться с эмоциями. Подойдя к ней, он мягко взял ее за плечи.
– Я имею в виду необходимые слова и действия. Все это скрывается, дабы эффективно защищать интересы страны. Чтобы вы, ваша семья и друзья были в безопасности, вот и все.
Виктория посмотрела на него и спросила:
– В тот вечер, когда вы приехали к нам домой... вам надо было увидеть моего отца, и это касалось тех самых драгоценностей, да?