НЕ СТАВШАЯ ЖЕРТВОЙ
Шрифт:
– Хороший вопрос, - согласился бывалый разбойник.
– Я скажу так. Завтра с утра, лишь-только забрезжит рассвет, мы, на определенном расстоянии от дороги, выкопаем шесть ям, в которых мы будем ждать нашу жертву. Углубления замаскируем так, чтобы нас с дороги не было видно. По земле, между нашими норами, расположенными последними на пути ее следования, мы протянем веревку и, как только она с ней сравняется, натянем и вышибем «шлюху» с ее квадр-цикла. Сразу же окружим ее и доставим живой к атаману, а уж он пусть сам делает с ней, что захочет.
План всем понравился и на том порешили, прежде-чем отужинать и лечь спать.
Что же Виктор Павлович? Ему не терпелось пообщаться с его новым знакомым в тесной, более для него привычной, «дружественной» обстановке. Поэтому он и торопился оказаться, как можно быстрее, у себя в поселении. Прибыли туда уже ближе к полуночи. Атаман сразу же жестко скомандовал:
– «Бутер» – в сарай его – для особо ценных гостей. Я сейчас умоюсь и приду с ним беседовать.
Бандит, получив приказание, выполнил его в точности. Он отвел пленника в хозяйственную постройку, используемую в этой деревне, исключительно для совершения пыток. Это была небольшая пристройка к гаражу, возле дома Борисова. Она имела размеры три на три метра, полностью являлась дощатой, с крышей из мягкой крови, которая протекала. Внутри, в самой ее середине, был установлен деревянный столб, крепившийся очень прочно. В углу, расположенном справа у входа, имелся небольшой самодельный очаг, где накаливались до красна различные металлические изделия, предназначенные исключительно для доставления болевых ощущений. Кроме всего прочего, в землю так, что, при всем огромном желании, вырвать не сможешь, был вмонтирован пыточный стул, на котором фиксировались ноги и руки очередной подвергнутой испытаниям жертвы. С левой стороны стояли трехэтажные стеллажи, где также имелись инструменты, больше используемые для причинения боли, а не чего-то другого.
Именно в эту неказистую каморку и привел «Бутер» Ивана. Первоначально он привязал его к столбу, прямо так, не развязав ему руки. После того, как было уничтожена добрая половина их банды, преступники стали с уважением и опаской относиться к этим отчаянным людям, невольно ставшими их врагами. Это наводило на определенные размышления даже таких недалеких людей, из которых состояла большая часть лесного преступного «братства».
Через двадцать минут явился Борисов, сопровождаемый еще тремя своими соратниками. Все это время пленник и его охранник молчали, не проронив друг другу ни одного слова. Как только открылась входная дверь, и в проеме показался главарь, он сразу же отдал команду:
– Пересадите его на стул.
Ковров исподлобья поглядел на своего ставшим смертельным врага, одарив его ненавидящим взглядом, явственно говорившим: «Если ты не убьешь меня, то за мной точно дело не станет». «Бутер» и еще двое пришедших с главарем жестоких преступников немедленно бросились исполнять приказание. Они отвязали спецназовца от столба и принялись снимать путы, сковавшие его руки. Как только Иван получил некоторую свободу, не смотря на острые боли в левой части груди, он сделал внезапный выпад, закончившийся знакомством носа ближайшего бандита с его правым почти «металлическим» кулаком. Не смотря на свой исполинский рост с огромной головой и накаченной до безобразий мощной фигурой, от полученного воздействия бандит на доли секунды
Остальные бандиты, очевидно, были готовы к такому развитию ожидаемых ими событий, и тут же окружили офицера со всех четырех сторон. Помещение было небольшим и вести эффективное сопротивление одному, да тем более, раненому воину, было делом заранее обреченным на полный провал. Однако, отважный спецназовец решил действовать до конца. Он сразу же определил предназначение этой коморки и мысленно сказал себе: «Уж лучше умереть в неравном бою, чем быть мучеником до смерти». Именно поэтому, обезвредив на какое-то время одного противника, он безошибочно определил, кто здесь главный, и, издав «звериный» крик, бросился на него, намереваясь поразить ногой в пах.
Виктор Павлович слыл не только талантливым организатором, но и довольно сносным рукопашным бойцом. Разгадав замысел своего врага, он резким движением отстранился чуть в сторону, одновременно проводя ладонью удар, направленный в сонную артерию нападающего Коврова. Иван также увидел это движение и, рассекая ногой пустоту, немедленно перегруппировался и, опустив ее на землю, присел, прежде чем рука неприятеля достигла до цели. Проводя этот защитный маневр, ему пришлось чуть извернуться так, что было спровоцировано острое болевое ощущение в поврежденных хищником ребрах.
Только на мгновение спецназовец потерял ориентацию в окружавшей его обстановке. Бандитам оказалось этого более-чем достаточно. Все вместе они набросились на него, нанося многочисленные удары, попадавшие также и в пораженное место.
– Валите его с ног!
– в бешенстве заорал Борисов, - На землю, «урода»!
И, тут же сам, профессиональной подсечкой, вывел офицера из равновесия. Как только тот оказался на земляном неровном полу, нападающие взвыли от радости и принялись колотить его ногами по телу. Иван давно уже потерял сознание: боль в месте ранения была настолько сильной, что на время остановила его дыхание. В дальнейшем он уже не видел и не ощущал, как над ним глумились «храбрые» победители.
– Ну, все, хватит!
– вдруг, остановил всех грубым окриком атаман, понявший, что дальнейшее избиение может повлечь наступление гораздо более тяжких последствий, - Он уже без сознания и, по-моему, даже не дышит. Как бы он здесь не окочурился раньше времени, а мне еще нужно задать ему несколько интересных вопросов.
Бандитам увлеченным своей, такой легкой, победой стоило большого труда, чтобы остановиться от того, чтобы не забить свою жертву до смерти, но грозный голос их предводителя, как всегда, оказал свое магическое влияние. Они немедленно прекратили пинать бездыханное тело Ивана и, тяжело дыша от распиравшего их изнутри жуткого гнева, отодвинулись в сторону.
Посмотрев на лежащего без движений Коврова, Виктор Павлович опытным глазом определил, что враг еще все же живой и просто находится в глубоком нокауте.
– Крепите его живей к стулу, - обратился он к своим подчиненным, - да, глядите, чтоб понадежней.
Когда все было готово, Борисов лично убедился, что пленник, ни при каких обстоятельствах, не сможет освободиться и оставшись довольным его положением, с удовлетворением произнес:
– Всё, идем спать. С этим продолжим беседовать завтра. «Бутер», ты идешь с нами, а на охране останется…