Не та истинная. Руки прочь от сестренки, чешуйчатый!
Шрифт:
– Можно тебя? – все с той же слащавой улыбкой я дернула сестру за руку, надеясь, что намек будет понят.
– Давай чуть позже, не будем заставлять лорда Алестера ждать, – пропела в ответ сестрица. Мы стояли возле стеллажей с книгами, где глупышка и намеревалась меня оставить.
– Что ты творишь? – понизив голос, прошипела я. – Ты хоть понимаешь, чем это может закончиться?
– Понимаю! – вздернула она кукольный подбородок. – И вполне готова к этому!
Захотелось срочно заглянуть в черепную коробку к сестре и проверить, осталась ли под шапкой этих белокурых волос хоть
– Иди, – прорычала я, махнув рукой в сторону выхода. – Но, если что-то случится, меня на помощь не зови.
– И не позову, в этом деле пособники не нужны, – заявила мерзавка и направилась к дракону, тактично ожидавшему возле дверей.
Парочка ушла, а я осталась одна в пахнущем кожей и старой бумагой помещении. Заставила долго ходить себя вдоль шкафов, вчитываться в корешки, отмахивалась от навязчивых тревожных мыслей и даже села в удобное широкое кресло со сборником стихов. Из приоткрытого окна доносились крики редких птиц, шелест листвы и счастливый смех сестры, напоминающий серебряный колокольчик.
«А может я и правда завидую?» – пришла в голову неожиданная мысль. Дракон ведь в последнее время показывает себя как истинный лорд рядом с ней, о себе – умолчу, заботится, старается порадовать, смотрит как на самую великую драгоценность. Так какова вероятность, что Эванелия – его истинная пара?
Эту мысль мне не суждено было додумать, так как мелодичный смех Эв неожиданно оборвался.
Глава 20. Алестер
Похоже в девочке начала просыпаться тяга к нему, обусловленная их истинной связью. А как иначе объяснить столь резкую перемену. В ее глазах Ал не видел больше парализующего, животного страха, наоборот, там поселились кокетство, интерес, приязнь. Его девочка становилась смелее с каждой встречей и опекой излишне серьезной Роуз заметно тяготилась.
Хотя – что удивительно – Ал не мог сказать, что старшая Вердер не так уж и не права. Эванелия в связи с юным возрастом воспринимала жизнь слишком легко, веря в лучшее и не задумываясь о подвохах. Розалинда же была опытнее и относилась ко всему с настороженностью. А потому, как могла одергивала младшую в самые острые моменты. И тогда Алестер, сам того не осознавая, с нескрываемым удовольствием наблюдал за Роуз. Ее обычные серые глаза загорались, щеки окрашивал румянец, и такая сила эмоций била вовне, что казалось могла снести с ног кого угодно. Потому и не препятствовал он маленькому бунту его Эви – во-первых, драконице полезно тренировать характер, а во-вторых, страшно нравилось смотреть на то, как негодует Заноза. Да и прогуляться только вдвоем со своей парой Ал был не прочь. В конце концов, им пора бы начинать узнавать друг друга поближе.
– Эти розы такие ароматные, – Эванелия вдохнула воздух рядом с еще не до конца распустившимся бледно-розовым бутоном. – Ваш садовник большой молодец.
– Он приходящий, – нехотя сознался Ал. Все же не в привычках драконов делать что-то без должного размаха. – Пока я жил один, как-то не чувствовал необходимости сильно прихорашивать сад. Но теперь, когда у меня появилась ты, мне хочется нанять как минимум троих, чтобы радовать твои глазки ухоженной красотой и экзотическими растениями. Зимний сад тоже заведем, у меня как раз пустует подходящая галерея.
– Для меня, да? – игриво взмахнула Эви густыми черными ресницами. В исполнении пятнадцатилетней девчонки выглядело скорее жеманно на вкус Ала, но пускай тренируется, а придет время, он лично обучит пару всем премудростям. С превеликим удовольствием.
– Все для тебя, все что угодно, – он не удержался и провел пальцами по алебастровой щечке. Ресницы напротив затрепетали.
Алестеру даже пришлось ослабить галстук, так как стало внезапно жарко. Он резко убрал руку и повел маленькую прыткую невесту дальше по дорожке. Эви постоянно восхищалась, пританцовывала, кружилась и смеялась, радуя его взор и слух. Ал чувствовал себя самым счастливым на свете драконом и сам себе признавался, что каких-то три года выдержит с радостью. Видеть довольную жизнью пару – уже награда. Еще он хотел бы почувствовать ее уникальный запах, который могут различать только истинные пары. Но, видимо, этой способности он был тоже лишен, как и возможности видеть ауры.
– А что это там за беседка? – воскликнула Эв. – Какая красивая! Можем мы пойти туда?
– С тобой – хоть на край света, моя юная прелесть, – подмигнул он ей и усмехнулся довольно от того, как зарделась девочка после незатейливого комплимента.
Алестер помог ей забраться по ступенькам, расстелил свой сюртук, чтобы Эви не испачкалась о покрытую пылью скамейку, и помог сесть. Беседка и правда была замечательной. Белоснежная, увитая виноградными лозами, что создавали тень и дарили приятную прохладу знойным летним днем. И вдруг идея пришла ему в голову.
– Я для тебя чем-нибудь пахну, Эванелия? – стараясь не выдать волнения и интереса, спросил он.
– Прямо сейчас виноградом, – девочка кокетливо хлопнула глазками, сорвала налитую спелую ягоду и зажала ту между губ. – М-м-м, как вкусно, – сообщила, раскусив фиолетовый плод и слизнув брызнувший сок с губ. Алестер тяжело сглотнул. В ушах загудело, в голове начал плавать туман, а мысли ворочались с трудом. – Хотите? Позвольте, я угощу, – ловкие пальчики сунули ему в рот ягоду, а указательный задержался на нижней губе гораздо дольше, чем следует.
– Эва, – предупреждающе зарычал он. – Не стоит.
– Еще одну, – пискнула девочка. Протолкнула виноградину сквозь поддавшиеся ей губы, которые самовольно и палец девичий прихватили. Лизнули. Эванелия застыла. – Вот видите, это не страшно, – выдохнула тихо.
И потянулась к нему. Эта глупышка сама прижалась своими губами к губам связанного с ней дракона! Алестер хотел ее оттолкнуть. Отругать. Объяснить, что нельзя так вести себя со взрослым мужчиной, даже если очень хочется. Все это он действительно собирался сделать, но близость кукольной девочки что-то сделала с ним. Заколдовала. Опутала сознание, забрала разум, оставив лишь голый инстинкт, да и то чуждый и наведенный, не его. Все внутри билось в агонии и вопило, что девочку немедленно нужно сделать своей, жизненно необходимо. Из груди вырвался яростный рык. Руки, словно чужие, ухватили девчонку за плечи и прижали к скамье.
Конец ознакомительного фрагмента.