Не так, как кажется
Шрифт:
– Наплюй ты на этого хорька, он просто завидует тебе, - сказал Невилл, стараясь поймать свою жабу, которая в очередной раз стремилась улизнуть.
– Вы знаете, ребята, это странно, но на какое-то мгновение я подумал, что он действительно хотел сказать о том, что его беспокоит, но потом…
– Я не полезу к нему первым, но надеюсь, что он оскорбит или обидит меня, и тогда я вобью ему в глотку все его белоснежные зубки, - сказал Рон.
– Ребята, давайте не будем портить себе настроение из-за некоторых. Мы же выше этого, - пробормотала успокаивающе
– Выше, конечно. Когда я поймаю его и надаю ему оплеух, я буду чувствовать себя определенно выше этого, - проскрипел рыжий, разражаясь смехом при виде Невилла, который держал в руках свою полузадушенную жабу.
– Рон, держи свой тестостерон на уровне, пожалуйста, - воскликнула Гермиона, взглянув на часы.
– О, нет! Черт побери, уже так поздно, а у меня еще собрание старост, мне надо бежать!
– Пока, красавица, увидимся позже, - сказал Гарри.
– Пока, Гарри, - ответила Гермиона, целуя его в щеку.
– Пока, ребята!
С этими словами она развернулась и убежала к головному вагону на собрание старост.
– Не понял, почему это тебя она поцеловала, а нам сказала только «Пока!»?
– спросил Рон. Глядя на Долгопупса, лицо которого было все в шоколаде.
– Не дури, Рон, ты прекрасно знаешь, что мы с ней только друзья.
– Ну да, подлый изменщик, только ты получаешь халявные поцелуи, а мы нет!
– воскликнул рыжий обиженно.
– Ты закончил, хронический ревнивец? Ты прекрасно знаешь, что между мной и Герм ничего нет, она мне как сестра. И потом ты же помнишь, что она все лето провздыхала о том неизвестном, который разбил ей сердце. Все еще сомневаешься?
– И кто же это?
– с любопытством спросила Джинни.
– Тайна, покрытая мраком!
– ехидно улыбнулся Рон.
– Навер…ное … он ... слизе… ринец… - с полным ртом невнятно пробубнил Невилл.
– ЧТО?
– хором воскликнули все.
– Я сказал, что, возможно, он слизеринец, - проглотив, спокойно сказал Невилл, не обращая внимания на возмущенные взгляды и восклицания: «Что? Что ты сказал?»
Глава 2. Гриффиндор против Слизерина.
Когда солнечным утром первого сентября сияющий Гарри Поттер садился в поезд, чтобы отправиться на последний год обучения в Хогвартс, он и представить себе не мог, насколько этот год будет богат на события. Смерть Волдеморта сняла с его плеч тяжкую ношу. Он чувствовал себя заново родившимся. Теперь он мог спокойно жить, не беспокоясь о том, что должен сделать согласно давнему пророчеству. Первый раз в жизни он чувствовал себя … свободным! Его хорошее настроение не осталось незамеченным: юноша шел, посылая счастливые улыбки всем встречным, включая профессоров.
Даже Колину Криви не удалось разозлить Гарри, когда он случайно сбил его с метлы на одной из изнуряющих квиддичных тренировок.
Даже профессор Снейп в конфиденциальной беседе с профессором МакГоннагал, предварительно взяв с нее клятву, что никто об этом не узнает, признался, что Поттер сильно продвинулся в его
– Не могу поверить, Минерва, но даже Долгопупс стал успевать гораздо лучше, - потрясенно восклицал профессор Снейп, проверив последнее эссе Невилла и выставив за него высокий балл.
– Ты думаешь, это заслуга Гарри?
– А чья же еще? Кажется, что эта его радость и жажда жизни поразили, как вирус, и его друзей. Это такое счастье не видеть, как Долгопупс взрывает собственный котел, что я готов растрогаться! Я так приятно шокирован впервые в жизни!
– Они сильно продвинулись и в моем предмете. Сначала я думала, что это заслуга мисс Грейнджер, но потом была вынуждена изменить мнение. Такое ощущение, что магическая формула заключается в том, что «доволен Поттер, довольны остальные гриффиндорцы».
– Жаль только, что это не ко всем относится, - грустно сказал профессор зелий и, нахмурившись, добавил, - меня очень беспокоит Драко. Он все время взвинчен, ругается со всеми кроме Забини и ото всех отдалился. Каждый раз, когда он видит поблизости Поттера, то смотрит на него так, как будто ищет лучший способ убить его. Он похудел, стал хуже учиться, и кажется все время погруженным в свои мысли. Мне кажется, что-то произошло у него дома. Но когда я спросил, он не захотел говорить. Что с ним делать?
– Да, я тоже заметила, что он стал хуже учиться. По моему предмету у него никогда не было высшего балла, но оценки всегда были хорошими. В последнее же время он не может запомнить простейшего заклинания. Он стал плохо готовиться, а две последние классные работы были просто ужасны. Я боюсь, что если так будет продолжаться и дальше, у мальчика будут большие проблемы со сдачей ТРИТОНа.
– Люциус, будь ты проклят!
– прорычал Снейп, стукнув кулаком по столу в преподавательской.
– Ты думаешь, без него не обошлось?
– спросила замдиректора, убирая волшебной палочкой воду, разлитую ее коллегой.
– Я не думаю, Минерва, я в этом просто уверен!
– И что же такого он мог сделать, чтобы довести Драко до такого состояния?
– Я не знаю, но у меня есть одно предположение… Как я хочу ошибиться!
– Может быть, дело не в нем?
– предположила МакГонагалл, сама не убежденная своими словами.
– Скажи, кто еще может довести Драко до такого состояния, как не этот ублюдок, называющий себя его отцом?
– прошелестел Снейп.
Женщина широко распахнула глаза и, глядя на зельевара, спросила:
– Северус, что ты хочешь этим сказать?
– То, о чем ты подумала.
– Ты хочешь сказать… что Люциус … не отец … Драко?
– пролепетала МакГоннагал.
Мужчина поколебался, но, осознав, что и так сказал больше, чем должен был, грустно кивнул.
– Но тогда кто? Кто его отец?!
– Какая разница, если он уже умер?
– Умер?
– повторила ошеломленная МакГоннагал.
– Ты знал его?
– Конечно, я его знал. С ним были знакомы также Лили, Джеймс и его компания.