Не такая, как все, или Ты узнаешь меня из тысячи
Шрифт:
– Такая мелочь, а самомнение!
– Мужик...
В подтверждение правильности моих слов Олигарх тявкнул, тряхнул мордочкой и захрапел. Роман сгрёб меня в охапку и отнёс на кровать. Я закрыла глаза и забыла про удручающую реальность...
Глава 17
Я проснулась тогда, когда Роман ещё сладко спал. Мои губы потянулись к его щеке для того, чтобы её поцеловать, но я не стала этого делать, так как побоялась его разбудить. Осторожно встав, я быстро умылась, оделась и расчесала волосы. Затем подошла к комоду, достала губную помаду
Обеспокоенный Олигарх смотрел на меня испуганным взглядом, переживая, что я могу его здесь бросить.
– Неужели ты мог подумать, что я тебя здесь оставлю? – прошептала я, сажая пса в корзинку. – У тебя же никого, кроме меня, нет, а у меня – никого, кроме тебя.
Взяв корзинку в руки, я в последний раз взглянула на спящего Романа и, мысленно его поцеловав, вышла из номера. На первом этаже было многолюдно. Все служащие обсуждали страшные события прошедшей ночи. Не обращая на них внимания, я вышла из отеля, села в кабриолет и поехала в сторону Москвы. Олигарх сидел в своей корзинке на заднем сиденье и подставлял свою мордочку тёплому ветру.
– Ну, вот и всё! – крикнула я Олигарху. – Вперёд! В новую жизнь!
Я ехала и думала о том, как люди Эдуарда нашли меня в Петербурге. Номер был снят на имя Кристины. Получается, что они нашли меня по номерам автомобиля. Но как? В тот момент, когда я садилась в Кристинин кабриолет, на дороге никого не было. Никто не видел, как я сбежала... Сашка как раз заказывал еду в ресторане. Я сама видела его джип. Неужели кто-то всё-таки видел, как я села в кабриолет, и запомнил его номера? Прямо мистика какая то... Неужели всё-таки есть свидетели, которых Сашке удалось найти и расспросить? В любом случае, ехать на кабриолете Кристи не так безопасно, как кажется на первый взгляд. Если похитители Кристи уже поняли, что она – не я, они могут попытаться найти меня по номерам кабриолета.
Подъезжая к Москве, я достала Кристинин паспорт, посмотрела, где она живёт, и поставила кабриолет на стоянку подальше от дома. Пока придётся обойтись без него. Взяв корзинку с Олигархом, я дошла до первого попавшегося телефона-автомата и позвонила отцу. Пока шли гудки, я задыхалась от охватившего меня волнения, и мне показалось, что моё учащённое сердцебиение будет слышно на другом конце провода. Когда отец наконец-то снял трубку, я не стала терять ни минуты и быстро произнесла:
– Папа, это Ася.
– Ася?! – голос отца был каким-то подавленным.
– Я в опасности. Меня могут убить. Ты мне должен помочь. Папа, папочка...
– Ася, где ты?
– Папа!!!
– Скажи, где ты, и я порву любого, кто сделал тебе плохо!
– Папа, меня держат в каком-то частном доме. В полуподвальном помещении рядом с прачечной. Меня скоро убьют. Я не знаю, где находится этот дом, потому что, когда меня в него везут, на мои глаза надевают повязку. Где-то по Ленинградскому шоссе. Сейчас меня привезли в город и разрешили тебе позвонить.
– Они хотят выкуп? Скажи, они хотят денег?! Пусть немедленно свяжутся со мной!
– Если они захотят выкуп, они сами на тебя выйдут. Папа, пока меня никто не слышит, я могу сообщить тебе важную деталь. Среди этих людей есть твой бывший охранник.
– Кто? Говори быстрее!
– Вспомни,
– Всё. Я понял, о ком ты говоришь.
– Этот Саша работает на Эдуарда. Такой седоволосый мужчина. Они все на него работают. Это в его доме меня держат. Хотя я не могу ручаться за то, что меня повезут именно туда. Я же не знаю, что у них на уме. У них есть чёрный джип. Вот номера.. Папа, спаси меня. Я больше не могу говорить. Они уже идут...
Бросив трубку, я погладила по голове Олигарха и прошептала:
– Я сделала всё, что могла. Будем надеяться, что Кристи помогут.
Найти квартиру Кристи было несложно. Надев на лицо тёмные очки, я прошла мимо сидящих на скамейке у подъезда бабушек и поздоровалась.
– Здравствуй, Кристина, – ответила мне одна из них, заставив меня вздрогнуть. – Как твой Олигарх поживает? – после этих слов рассмеялись уже все бабульки. Видимо, их очень забавляло то, как Кристи назвала свою собаку.
– Хорошо поживает. А разве есть такие олигархи, которые плохо живут?
– Правду, деточка, говоришь. На то они и олигархи.
Никогда бы не подумала, что нас можно спутать. Если учесть, что я надела тёмные очки, подстриглась и покрасила волосы, то почему бы и нет...
Отперев Кристинину квартиру, я прошла внутрь и осмотрела своё новое жилище. Это была небольшая типовая двухкомнатная квартира, в которой Кристи сделала евроремонт и старалась поддерживать уют. Накормив Олигарха, я приняла ванну и прилегла на кровать, быстро провалившись в глубокий сон.
Мне снился Роман. В этом сне мои отношения с Ромкой имели продолжение и даже смысл. Мне почему-то показалось, что, несмотря на немалое количество окружающих его женщин, он одинок точно так же, как и я. Он был каким-то особенным... Точно таким же особенным, как и я сама. Если судьбе будет угодно, то мы встретимся с ним ещё раз. В новой жизни, и это будет уже совсем другая история. И в этой жизни я буду не придатком своего отца, а самостоятельной единицей. В любом случае, я всегда буду его ждать... До последнего вздоха...
Наши отношения – это прелюдия к счастью. Когда мы теряем надежду на то, что в нашу жизнь ворвётся, что-то сильное, страстное, непостижимое, это происходит. Любовь врывается бешеным ураганом и сметает всё на своём пути. И это чувство начинает согревать тогда, когда тебе холодно и ты уже ни от кого не ждёшь тепла. Эмоции выходят из-под контроля. Каналы, связывающие разум из сердце, разрываются сами по себе и начинают существовать отдельно от нас.
Когда в нашей жизни появляется чувство влюблённости, из чёрно-белой она превращается в раскрашенную яркими красками. И пусть наши отношения видятся нам в розовом свете и зачастую они слишком идеализированы, но ведь так хочется хотя бы иногда поверить в сказку. Нам начинает казаться, что мы встретили человека, о котором всегда мечтали. Наши заблуждения так притягательны... Мы прокручиваем в памяти слова, жесты, надежды... Мы храним в себе эту тайну и мечтаем внести в отношения ясность, но до ясности ещё ой как далеко. С этим невозможно бороться и уж тем более невозможно вернуть душевное равновесие.