Не там, где надо
Шрифт:
Глава 11
Я возвращался в Лос-Анджелес и думал о братьях и сестрах и их разных судьбах. Лекси и ее единокровная сестра, отбывающая срок за убийство. Триш и Джулия. Первую я помнил, в школе она была классической блондинкой-хохотушкой, обожавшей вечеринки и млевшей от парней из футбольной команды. Надо же, теперь заводила Триш, которая на моей памяти умела только улыбаться, хлопать ресницами и мило врать родителям о том, как она провела вечер, упорно делает карьеру в минюсте. Может быть, мечтает стать сенатором или судьей. А ее неведомая младшая сестра, по выражению Лекси, ходившая за ней хвостом, вполне счастлива в роли жены и светской львицы в Лагуна-Бич.
А я и мои братья Джордж и Уоррен. Я всегда был уверен, что эти двое до самой смерти останутся лучшими друзьями. Почему-то меня грела мысль, что, хотя я сознательно выбрал одиночество,
Я давно привык вспоминать братьев как одно целое. Двухголового монстра, делившего общую спальню, синхронно выходящего из дома и решительно выгонявшего меня, если я просился в его компанию. Теперь же я попытался вспомнить отдельного Уоррена. Он был ниже и темнее Джорджа и не таким агрессивным. Когда я заканчивал школу, они оба приехали на мой выпускной, и я поразился, насколько обогнал их в росте. Хотя Джордж по-прежнему наводил на меня ужас, средний брат показался мне щуплым и дружелюбным. Я вспомнил, что Уоррен с детства стремился всех очаровать. По характеру он был скорее мошенником, чем громилой. Наверное поэтому ему удалось сделать карьеру в рекламе. Я был молчалив и застенчив, особенно после того, как лишился матери, Джордж сразу лез на рожон, а Уоррен улыбался. Он частенько брал на себя вину Джорджа за разные проделки, потому что отлично знал, как смягчить наказание, а то и вовсе повернуть ситуацию в свою пользу. Я очень редко видел, чтобы Уоррен выходил из себя – он предпочитал подкалывать и высмеивать врага, вынуждая того потерять самообладание, и лишь потом вступал в драку. Лишь несколько раз я видел брата в гневе. Больше всего мне запомнился случай, когда его обвинили в краже денег от продажи благотворительной выпечки. В тот раз он не пытался мило улыбаться и сочинять какие-то оправдания, просто яростно отрицал все обвинения, что оказалось довольно глупо, потому что банку из-под пожертвований обнаружили в его шкафчике. Уоррен лишь упорно утверждал, что банку ему подбросили, убежал в комнату и так хлопнул дверью, что полетела штукатурка. Потом я слышал сквозь стену, как он рыдал и чертыхался, а затем колотил о стену. Там даже остались следы, оставленные его окровавленными кулаками. Речь шла об отстранении от занятий, но отец сумел замять скандал, компенсировав украденные деньги и внеся солидный благотворительный взнос. Лишь потом я случайно узнал, что Уоррена обманули – ребята из футбольной команды выпускных классов сказали, что эти деньги собирали для них. Поэтому они попросили брата принести банку из кабинета тренера, где она хранилась, забрали всю наличность, а Уоррену обещали, что возьмут его с собой на тусовку после матча. Естественно, они его никуда не пригласили.
Спустя несколько лет один из выпускников со смехом вспоминал этот случай на встрече в школе и удивлялся, почему Уоррен их не сдал. Думаю, что брат все сразу понял, когда его вызвали в кабинет директора. Он впал в исступление, узнав, что его попросту развели, воспользовавшись тем, что он только что перешел в старшую школу и стремился завоевать авторитет. Но потом решил, что лучше прослыть вором, чем дураком.
Что я еще мог вспомнить о брате? Уоррен любил собак, в отличие от всех остальных членов нашей семьи. Он с удовольствием выгуливал соседских псин, находя общий язык даже с самыми злобными шавками. Один только раз случился прокол, когда мопс миссис Таунбридж после прогулки выбежал на дорогу, где его сбила машина. Миссис Таунбридж была уверена, что это Уоррен забыл закрыть заднюю дверь, когда привел собаку домой, но брат снова яростно это отрицал, стуча кулаками об стол. Впрочем, собака не умерла, а Уоррен вызывался бесплатно сидеть с ней, давать лекарства и выносить на лужайку, пока она не поправилась, поэтому миссис Таунбридж перестала к нему придираться.
Я вспомнил также добродушную жену брата Пегги, теперь уже бывшую, и его дочку – самую симпатичную из моих племянников. Оба сына Джорджа быстро впитали высокомерие матери и жажду успеха Стинов. Уже когда им исполнилось по десять-двенадцать лет, мне было неуютно в их компании.
Приехав в Лос-Анджелес, я зашел в первую попавшуюся закусочную, заказал себе сэндвич с индейкой и солодовый коктейль, а потом попросил у парня за стойкой телефон и набрал номер Пегги. Трубку сняли после второго звонка, но на другом конце провода раздался незнакомый женский голос.
– Что вам надо? – спросили довольно недружелюбно.
– Я бы хотел поговорить с Маргарет. С миссис Стин. Я же правильно набрал номер?
– Миссис Стин сейчас ни с кем не желает разговаривать. Не звоните сюда больше.
– Подождите, – закричал я, надеясь, что моя собеседница еще не бросила трубку. – Я не репортер. Я ее деверь Дуглас.
– Не знаю никакого Дугласа, – холодно произнесла женщина.
– Нашего старшего брата зовут Джордж. Я – младший. Спросите Пегги.
Ждать пришлось довольно долго.
– Дуг? – наконец раздался неуверенный голос моей невестки.
– Да, Пегги. Это я. Джордж мне дал твой новый номер. Как ты? Я бы хотел к тебе заехать. Узнать, как твои дела.
– Ты же знаешь, что мы с Уорреном развелись?
– Да, мне сказали. Но я волнуюсь за тебя и девочку.
– Пенни. Ты забыл, как зовут мою дочь.
Пегги и Пенни. Во всяком случае, общую канву я запомнил правильно.
– Ну вы тоже не слишком активно интересовались моей жизнью, – огрызнулся я.
– Прости, Дуг. Просто это все так ужасно. Я все еще не пришла в себя. Хоть мы и разошлись, но Уоррен по-прежнему отец Пенни. Я еще ей ничего не говорила. Меня осаждают репортеры. Я попросила свою подругу Миранду подходить к телефону, потому что я не могу совсем его отключить. Мне звонит адвокат, звонит ваш отец, мои родители, звонят из конторы Уоррена, чтобы узнать, что я буду говорить репортерам. Мне могут позвонить из школы Пенни, чтобы сообщить, что у нее неприятности. А чего ты хочешь?
– Я хочу узнать, что произошло. Чем я могу помочь тебе, Пенни и Уоррену.
– Но я почти ничего не знаю об этом деле! – вскрикнула Пегги. – Тебе лучше пообщаться с Вайолет, новой женой Уоррена. Или с его адвокатом.
– Я хочу для начала поговорить с тобой. Я могу к тебе сейчас приехать?
– Хорошо, – ответила она после паузы. – Хотя не вижу в этом смысла.
Глава 12
Через полчаса я был у дома Пегги, одного из множества каркасных строений, угнездившихся на крошечном участке среди таких же бюджетных построек в Долине. К счастью, у двери не толпились репортеры, которые по-видимому решили удовлетвориться только телефонными звонками.
Деверь мне открыла внушительная женщина борцовской наружности, едва уступающая моим собственным шести футам роста 12 .
– Я Миранда – лучшая подруга Пегги, – представилась она уже знакомым мне резким голосом.
Я с опаской отметил мускулатуру Миранды, отчетливо проступающую под шелковой блузкой. Завитые в тугие кольца волосы лежали на ее могучих плечах, широкие бедра придавали телу правильный центр тяжести. Между бровями залегла суровая вертикальная складка, которая, впрочем, не портила привлекательности пухлого лица со здоровым румянцем. Я бы предположил, что эта женщина на досуге занималась греблей или охотой на горных койотов или рубкой сосен – а может и всем вместе. Больше всего она напоминала портреты Боудикки 13 на старых гравюрах. Интересно, что побудило милую Пегги завести себе в близкие приятельницы подобную даму-воительницу.
12
Примерно 183 см.
13
Боудикка или Боадицея, жена вождя бриттов Прасутага, которая после смерти мужа в 61 году возглавила антиримское восстание. Покончила с собой после поражения в битве с римлянами. Ее статуя на колеснице установлена в лондонском Вестминстере.
– Заходите, – рявкнула она и зарысила в гостиную.
Я огляделся. Домик Пегги был уютным, но явно небогатым. На первом этаже была общая комната с эркером и искусственным камином, которая соединялась со столовой и кухней. Наверх вела лестница, где, видимо, располагались спальни. Неудивительно, что Джордж уверенно заявил, что Уоррен обделил первую жену при разводе.
– Я говорила, что никогда о вас не слышала? – угрожающе спросила Миранда.
– Как и я о вас, – любезно ответил я.
– Пегги сказала, что вы работаете частным детективом. Ну и что, интересно, вам надо?
– Я бы хотел обсудить это с самой Пегги.
Миранда фыркнула, издав звук, напоминающий о выхлопной трубе дизельного двигателя.
– Только не думайте, что можете ее заставить как-то вам помочь вытащить братца из тюрьмы. Уоррен – подлинная сволочь. Я сто раз предупреждала Пегги, что эта Вайолет крутит шашни с ее мужем, но она не верила, что он способен разрушить брак ради этой змеи. А теперь он получил то, что заслужил. Я только хочу уберечь Пег от еще больших разочарований.