Не то, чем кажется… Богиня

Алпри К. А.

Алприка подняла голову и посмотрела на Макса. На её лице не было и следа от слёз. Макс, который не проронил ни слова, сидел и смотрел на неё, все так же молча и ждал.

– Прости. – сказала Алприка.

– За что? – спросил Макс.

– Я не тебя ненавижу, а себя. – спокойно сказала она.

Макс удивлённо поднял брови:

– Себя? За что?

– За эгоизм! Мне надоело быть кем-то для других. Богиней – для Кошек, Ангелом-Хранителем – для тебя… Я хотела жить для себя. Хоть один раз – для себя! Не спасать чьи-то жизни, карать, помогать…, а просто для себя. Я заблокировала всё, что было связано с прошлыми жизнями и выбрала самых эгоистичных

существ во всех Вселенных – людей. Я выбрала ребёнка и вселилась в неё. Ничего не напоминало мне о моём прошлом, я была обычным человеком. Я умею плакать и смеяться, у меня есть отец и мать, друзья… Я никому ничего не должна, я не передвигаюсь между планетами в течении одного дня…

Она вздохнула.

– Уходи! – сказал Макс.

– Что? – удивилась Алприка.

– Уходи! Я не скажу, что ты всё вспомнила и я с тобой говорил. А ты снова будешь жить, как обычный человек. Всё заблокируешь, и никто тебя не найдёт.

– Даже, если ты не скажешь, Они всё равно всё узнают. Твоего согласия никто спрашивать не будет. Они же уже это делали.

Макс кивнул:

– Ну и пусть знают, что я с тобой разговаривал, а ты исчезнешь и я же не буду знать, куда ты отправилась. Только… – он закрыл глаза, собираясь с духом. – Только забери бессмертие.

– Что?

– Мне оно не нужно без тебя. Плюс из-за осколка твоей души, я тебя и вижу, а Они уже видят через меня.

– Ты готов умереть ради меня? – удивлённо спросила Алприка.

– Да! – осознал Макс, что именно так и будет. Он умрёт лишь бы её оставили в покое. – Я не знаю, чем заслужил бессмертие, но знаю, что без тебя мне не нужна вечная жизнь.

– Заслужил… – усмехнулась Алприка. – Не заслужил, а мой эгоизм не дал тебе умереть…

Макс нахмурился.

– Когда Никита мне сказал, что ты умираешь, я сразу же бросилась в замок, но всё равно опоздала. Яд, который был в тебе, отравил сердце и у тебя была уже предсмертная агония. Я не могла тебя вылечить. И ещё я не могла представить, что я буду делать без тебя. Мой эгоизм взял верх, и я «подарила» тебе бессмертие. Хотя правильней было бы дать тебе умереть, но… – она закрыла глаза и Макс увидел у неё слёзы.

– Мне не нужна ни эта, ни другие жизни, если не будет тебя. – продолжила она и махнула рукой. На поляну начали падать альбомные листы. Макс поднял один из них, и увидел свой портрет, нарисованный карандашом.

– Я рисовала тебя, как только смогла держать карандаш. Я не знала, кого я рисую, просто рисовала.

Она обвела рукой поляну, указывая на ровный слой его портретов, застеливших землю.

– Я не знала кто ты, от куда я тебя знаю, иногда ты мне снился. Но когда я увидела тебя в клубе, единственным моим желанием было… отдаться тебе. Но… – она усмехнулась, – ложная человеческая скромность, что девушке, так себя вести не подобает, остановила меня и я, проклинала себя за это. Поэтому, когда ты сам подошёл, я чуть не задохнулась от счастья – она улыбнулась, – но потом ко мне вернулась память…

Она покачала головой.

– Я не умею тебя любить. В этом моя проблема. Я привыкла уничтожать проблемы, а не вникать в них. – горько усмехнулась она.

– У меня схожая проблема: я никогда не любил Богиню и не

знаю, как это? – сказал Макс, не сводя с неё глаз. Она улыбнулась.

– Может быть, – продолжил он, – мы объединим наши проблемы, и я научу тебя, как любить меня, а ты – тебя? – вопросительно посмотрел он ей в глаза.

– А ты мудрый, для человека. – улыбнулась Алприка.

– Во-первых, это унизительно «для человека», не надо так говорить, а во-вторых – во мне столько по намешено: человек, Волк, кусочек Солнца, что-то должно же пригодится. – улыбнулся Макс.

Алприка засмеялась, Макс тоже. Вдруг он резко посерьёзнел и приблизил своё лицо к её, коснувшись губами её губ. Она ответила ему и начала ложится на землю, увлекая его за собой. Макс гладил её щёку, потом шея, грудь, живот, резким движением он порвал на ней трусики и поднёс к лицу: «Твой аромат я ни с кем не перепутаю».

Он отбросил их в сторону и опять опустил руку между её ног. Она часто дышала, обнимая Макса, вплетая пальцы в его волосы и хватая его губы. Вдруг она резко вскрикнула и с удивлением спросила: «За что?».

– Что бы ты больше не смела принимать решения о нашей судьбе единолично. Если у тебя возникла проблема, значит она и моя тоже. Теперь всё наше.

И он опять сжал пальцы, так что она закричала.

– И ещё. Прежде, чем выполнять моё желание, объясняй мне его последствия.

И он опять сжал пальцы и смотрел, как она кричит от наслаждения, граничащего с болью.

Костюм Макса исчез, и Алприка сняла с него воротник и откинула в сторону. Он ласкал её тело, иногда касаясь языком её клитора. Она извивалась и стонала, он ещё не вошёл в неё, а она уже несколько раз царапала его спину от оргазма. Когда он вошёл в неё, он несколько раз вскрикнул от боли, пронзившей его спину. Алприка схватила его за затылок и поймала каждый его крик: «Я слишком долго тебя ждала и хотела, так что тебе будет очень больно. Я исцарапаю не только спину… Всё до чего смогу дотянутся». – шептала она, вонзая ногти и зубы, каждый раз, когда кончала. Макс улыбнулся и сделал так, чтобы она выполнила угрозу.

Они лежали в обнимку на траве. Алприка, как и раньше крутила волосы на груди Макса, он обнимал её и вдыхал аромат сирени, уткнувшись в её волосы. Как он скучал по нему.

– И что теперь делать? – спросил Макс.

– То же, что и всегда. Жить среди людей, скрываясь от них. – ответила Алприка.

– Ты уйдёшь из института?

– Нет. Зачем? Не из института, не из дома.

– А как же мы? – поднялся Макс и сел, глядя на Алприку.

– А что мы? Когда это учёба и родители мешали кому-то встречаться? Ну то есть… ты понял. Для обычных людей ты будешь моим молодым человеком, а подробности личной жизни никого не касаются.

– Не молодым человеком, а мужем! – поправил Макс, взял её правую руку и приложил к своей. Её перстень был уже на месте. Макс поцеловал её ладонь.

– Ой! А тату? – вспомнил он.

Алприка показала плечо, кошка «сидела» на месте.

– А что тут было, что ты так скрывала плечо?

– С начала гемангиома – доброкачественное образование, но у людей оно проходит примерно к половому созреванию, то есть к двенадцати-четырнадцати годам. Но я не могла себе этого позволить, и она росла дальше, уже как «обычная» опухоль. Её пытались вылечить, но сам понимаешь, что безрезультатно, что ставило всех врачей в тупик. В общем решили оставить её в покое, может «рассосётся» и о чудо! «Рассосалась!» – весело закончила девушка.