Не только мертвый человек – хороший человек
Шрифт:
И пришлось ехать Сергею по общагам подмосковным, где работница прописана была в разное время, дело то деликатное, кому такое поручишь.
Нашёл, дверь приоткрыл в её комнатку, а она там мёртвая лежит: хахаль какой-то зарезал, и уже не первый день как.
Ну знаете, скажу я Вам, после такого хоть кто, лишь бы через улицу и по прописке!
Найти жмурика – это не одно и тоже, что доложить о жмурике Шефу.
Шеф – человек глубоко верующий: и в Иисуса, и в Мадонну, и в амулеты, но больше всего – в знаки… А тут жмурика ему нашли.
Витёк, как про это заслышал, сразу понял – с мачо завязано, буду графом.
Наташку,
И надо признать, ни разу с тех пор на мачо не сорвался.
Даже когда в закрытом клубе в центре Москвы друзья подарили ему очередную Работницу, не смотря на изрядное количество выпитого, и уже расстегнутую до Мадонны, Иисуса и амулетов рубашку, он нашёл в себе силы вспомнить, что он не просто Витёк, а выпускник КВИРТУ, полковник в отставке, способный одеться, пока горит спичка.
Что он, собственно, и сделал.
Будет ещё всякая шелупонь дотрагиваться до манжет моей дорогой рубашки, брезгливо промелькнуло у него в голове, когда он садился на заднее сидение своего роллс-ройса.
– Домой! К Наташке! Борща хочу!
Наташка появилась у Витька из того же гарнизона в Баку.
Только ему тогда было 27, а ей 15, а в Баку что тогда, что сейчас, за такое одно наказание – свадьба.
В общем обещал он её родителям – о Наташке заботиться – и слово своё сдержал.
Наташка ни дня не училась и не работала. Да и к чему оно всё, тем более, что всё так быстро закрутилось: развал Союза и перевод в Подмосковье, удачные знакомства, а сейчас, гляди, в графы выйдем.
Наташка тоже обещание своё сдержала – научилась борщ варить.
Толи борщ она варить научилась, толи зелье какое приворотное, но Витёк Наташку свою любил. Боялся её до смерти, но любил. А боялся её, потому что за эти годы она не только борщ научилась варить, но и появляться из ниоткуда. Бывало захочешь с советом директоров отметить сделку удачную, ещё даже не обзвонил всех, чтоб выпить, а она уже тут как тут, в приёмной рыскает.
Или вечером решишь немного пройтись по Вене или по Женеве, ну не спится человеку…
Отойдёшь от отеля пару метров, обернёшься, а она стоит, сморит на тебя через витрину магазина, и одета ж в чёрное, а ведь спала, как убитая, когда из койки вылезал… Страшно, аж жуть.
В общем, графом, графом! Все остальное – страшно, аж жуть!
Наташке идея стать графиней очень нравилась. У нас-то разводы – это как крикнул три раза: «Не хочу жить с этой женщиной!» и пошёл, вот они и ходят, некоторые уже на четвертый круг пошли. А на западе ушёл – голый, босый, а если она ещё и графиня…? (Как в случае Наташки). Решено, ВНЖ надо делать, в Вену ехать, замок брать!
Но, помимо борща и появления из ниоткуда, Наташка научилась ещё повелевать этим «страшно, аж жуть», устраивая его для Витька иногда нарочно, иногда не очень, но главное – регулярно. При этом всегда наигранно вопя:
– Витя, Витя, Витя …– опять проблемы!!!!???? Место, время и что в этот момент делал Витя, не имело никого значения: он столбенел и, как завороженный, брел к ней.
Поработать на российского олигарха стоит каждому, и Она не была исключением.
Многое, очень многое встанет на свои места и приблизит Вас к пониманию того, что происходит в нашей стране, начиная с того, почему между свалкой и помойкой за шлагбаумами у нас всегда элитные поселки, в подъездах нет света, а универмаг в Омске назвали «Дюссельдорф».
Перефразирую: вряд ли какому-то графу придёт в голову сделать свою резиденцию в закрытом КБ, или в здании ОБЭПа (со двора), или около ФСИН-? У нас таких резиденций – пруд пруди, всё потому, что нужно, чтоб периметр был хорошо охраняем и закрыт.
Да и вопросы так решать легче и быстрее, друзей навещать опять же проще.
Резиденция Витька располагалась как раз недалеко от ОБЭПа, в закрытом КБ.
ФСИН, думаю, не прошла конкурс только из-за знаков.
Представьте: Вы открываете тяжёлые старые двери ещё советского Воентелекома на Полянке, поднимаетесь по мраморным, когда-то величественным, а сейчас до жалкого обрызганным ступеням, проходите бюро пропусков, рамку металлоискателя, охрану, один из охранников отделяется и следует за Вами в обшарпанный лифт, покидая который, быстрым слаженным шагом проводит Вас по лабиринтам огромного этажа, потом звонит в дверь, её открывают. Там Вас передают другому охраннику, он указывает следовать за ним, но так, чтобы Вы всё время шли впереди него, потом он пешком проводит Вас наверх два этажа по пожарной лестнице – опять череда непонятных коридоров, странного цвета стены, истёртый линолеум под ногами, тусклый, почти тюремный свет – и наконец, неприметная дверь.
Никаких обозначений, камер, видеорегистраторов и звонков, ты стоишь и думаешь:
«Чего стоять, никто никогда не узнает, что мы здесь.»
Ан нет: спустя минуту абсолютного бездействия дверь отворяется сама, и ты – кто бы ты ни был – попадаешь в другую реальность.
Залитая солнечным светом приёмная в тонах от светлого до кофе с молоком, наборный паркет и окна в пол с воздушными шторами, через которые виднеются купола величественного Кремля.
«Как тут красиво и тепло, так может быть только в Москве, никакому городу Европы это недостижимо», подумала Она, незаметно пытаясь оглядеться, пока Сергей что-то согласовывал с доставившим её охранником.
В приёмной было абсолютно всё, чтобы два человека – а именно столько рабочих столов было установлено – чувствовали себя в течение дня (и, как потом оказалось, и ночи) максимально комфортно.
Каждому из них предполагалась своя зона комфорта с длинным столом из ореха и белоснежным огромным креслом, которое легко можно было подстроить под положение тела и при необходимости почти разложить.
Мониторы были большие и нереально тонкие в цвет столов, таких она не видела никогда.
На одном из столов стояла маленькая кремлевская лампа с изумрудно-зелёным плафоном, на другом такой лампы не было.
«Этот стол – для меня», подумала Она, зелёный – её любимый цвет.
За стойкой у ресепшен стояла невысокая улыбчивая девушка-секретарь: такие удивительным образом умели располагать к себе.
– К Виктору…. пока нельзя, он занят… ещё минут 5-7, подождите здесь, пожалуйста, – и проводила её в комнату отдыха налево от ресепшен.
За закрытыми дверьми Витёк наслаждался утренним повтором любимой передачи.
Это потом Она узнает, что в эти 50 минут к Витьку было нельзя никому. Он отменял все встречи, закрывался в своём огромном кабинете на ключ и смотрел «Давай поженимся!».