Не тот вариант...
Шрифт:
— Репетировали, она же сказала, — пожимая плечами, обронил Алексей, отталкиваясь от двери, к которой стоял прислонившись, и направляясь в глубь комнаты.
— В номере? Заперевшись? — поинтересовалась Лариса, следом за ним проходя в комнату. Вообще, Константинов любил комфорт. И просто удивительно, что его номер, на этот раз, состоял всего из одной небольшой комнаты. — Интересно, а заходясь в экстазе, эта кукла тебя тоже, по имени-отчеству называет? — продолжала она язвить. — Константинов, сценарий напомнить? Там ни одной сцены постельной, а у тебя рубашка на выверт.
Да,
— Успокоилась? — не удержался от вопроса, когда Лариса, пройдя в комнату, остановилась у неразобранной постели. Более того — даже не смятой. По мнению Алексея — безоговорочное доказательство его полной невиновности.
— Константинов, для минета постель не нужна, — выдала она тут же. — Девочка и на коленках постоять может. Вас же, мужиков, это даже заводит. Чувствуете себя такими, доминантами.
Чего она добивалась? Алексей постарался сохранить выдержку. Портить себе настроение в конце дня не хотелось совершенно. Тем более — из-за Семеновой. Да и разговор еще впереди. А поговорить планировал сегодня. Какое-то предчувствие было…
— Доминантом я себя чувствую, когда женщина от моих ласк от удовольствия кричит и стонет, а не чувствует себя униженной, — обронил он, присаживаясь на край подоконника. — Она мне в дочери годится, — напомнил он, неторопливо и окончательно вытаскивая края рубашки из брюк. — У меня пацан всего на год старше ее.
— Интересно, это когда вас, кобелей, возраст баб останавливал? — вновь выдала Лариса, чтоб её разорвало… — Вам же чем свежее, тем лучше, интереснее, вкуснее.
— Ну вот, что ты несешь, Лар? — что за усталость вдруг навалилась, понять никак не мог, что начинало заметно раздражать. — Ты, вообще, на каком основании мне допрос устраиваешь? — а вот сейчас тон стал достаточно жестким, что должно было бы Семенову насторожить и заставить остановиться в своих претензиях. — Я тебе ничего не обязан. Даже если и было что, это касается только меня. У тебя, дай напомнить, муж дома. Да и… — выдержав короткую паузу, всё же выдал, — Сашников крутится.
Выбрасывать всех карт не собирался. Только… Так называемый друг не вызывал большого доверия. Давно.
— Что?
Растерянность гостьи позабавила. Не ожидала она оказаться разоблаченной. Не смотря на усталость, достаточно легко спрыгнув с подоконника, Константинов, дойдя до графина с водой, оглянувшись, поинтересовался:
— А ты думала, не узнаю? У меня после Петровой, — вспомнил сейчас о бывшей (или — настоящей, по паспорту) жене, — Иммунитет на игры за спиной. Лар, просто интересно, с чего вдруг? Меня мало стало?
На сколько точно знал, до так называемых «серьезных отношений» там дело дойти не успело. Хотя, наверно, лучше бы дошло. Сейчас был бы отличный повод прекратить разом все контакты. Правило было одно: свое — не делимо.
— А ты — брось меня, — с вызовом прозвучало её предложение.
Помедлив, Константинов чему-то мрачно усмехнувшись, качнул головой.
— Брошу, — заверил он, добавив, — Когда время придет. Ты же, всё равно, покоя не дашь, пока вместе играем. Кстати, с Сашниковым аккуратнее. Не знаю, как от него жена до сих пор не сбежала, — продолжал он, делая глоток воды из стакана. — Но к женщинам у него своеобразное отношение. Даже тебе он не подойдет. И да, кстати, я убедил Арциховского расширить твою роль в проекте.
Глаза Ларисы, и без того большие, кажется, округлились еще больше. А если еще учесть её своеобразный макияж…
— Ты сейчас серьезно? — поинтересовалась она, с трудом скрывая радостный восторг. У нее получалась почти главная роль. Ладно, пусть вторая по важности после Лерочки. — Леш, а ты не считаешь, что я всё же должна была быть в курсе? — продолжала она, оборачиваясь к остановившемуся за спиной Константинову. — Так ты из-за этого, что ли Вешник к себе затащил? Чтобы девочка сильно не возмущалась? — и всё же Лариса себе не изменяла. — Только, она давно в мою сторону косо посматривает, с самого начала.
— Ну, мы с тобой и спим, практически, с самого начала, — усмехнувшись в своей привычно саркастической манере, обронил Константинов. — А если серьезно, Лара, то я не могу понять, почему ты прячешь свой потенциал. Ты создана для главных ролей. Для сильных главных ролей, — а он крайне редко ошибался в людях. Только — в выборе жен. Вот тут почему-то, никак не везло. — Думаешь, я не помню нашу с тобой игру в «Тридцать девятом: перед натиском»? — продолжал он, возвращаясь к столу, чтобы поставить стакан. — Отлично помню. И, скажу честно, я тогда восхищался твоим талантом, твоей игрой. Ты жила своей ролью. Мы на равных были. Ждал, что после той картины, хотя бы одну главную роль, но получишь и с блеском исполнишь. Сейчас, скажем так, есть шанс не просто зацепиться, а заявить о себе громко.
А еще это был шанс красиво расстаться. За уделяемое ему внимание, особое внимание, Константинов привык благодарить, делая максимально дорогие подарки. Только с Ларой возникала проблема в лице мужа. Даже простенький платиновый браслет вызовет массу ненужных вопросов.
— Громко в этой картине? — уточнила в свою очередь Семёнова.
Больших надежд на карьерный рост она, по завершении данных съемок, не питала. Впрочем, кажется, вообще перестала думать о каких-либо главных ролях, полагая, что благодарна должна быть уже за то, что, хотя бы на роли второго плана продолжает выходить.
— Да, именно что громко — в этой картине, — подтвердил Константинов.
— А ты понимаешь, что в конкурентках у меня Вешник? — вот это дарование на данный момент времени всем им, а не только ему, портило настрой. — Причем конкурент она беспроигрышный. И, так понимаю, по всем фронтам.
По всей видимости, вот сейчас, ему снова недвусмысленно напомнили о её присутствии в данном номере менее получаса назад. Мысленно ругнулся. Невозможная женщина. После такой точно заречёшься от каких-либо служебных романов! Он ей про возможность вырваться из замкнутого круга и начать карьерный рост, а она…