Не тот вариант...
Шрифт:
— Не сомневаюсь, — шмыгнув совсем по-детски носом, Лера осторожно повернулась.
Нет, не плакала… Если только слезы не проступили от боли. На скуле — сильное покраснение. Видимо — от удара. Хорошо, если к утру не расплывется синяком. Гримерам — головная боль. И губу девчонке разбил. Протянув руку, Константинов привлек очаровательное создание к себе. Обнимая за плечики и успокаивающе поглаживая, над чем-то размышляя, попросил:
— А теперь максимально честно, как Сашников оказался в вашем номере? Лера, какого рожна он здесь делал? — повторил резче, не понимая, чем вызвано её замешательство. —
— Зашел поговорить, — «выскальзывая» из объятий Константинова, заметила Валерия вслух. — Я так и не поняла, о чем, — призналась она, осторожно касаясь пальчиками разбитой губы, которая начала болеть. — Сначала за шутку приняла, не серьезно как-то начал. А потом…
— Тихо, девочка, — а вот сейчас испугался, что кукольное создание может, в самом деле, расплакаться. Последний раз утешал рыдающую леди энное количество лет назад. Вот с Вешник подобного «утешения» очень хотелось бы избежать. — Всё, — продолжал он негромко, вновь позволив себе ненадолго её приобнять и, неожиданно перейдя на «ты», поинтересовавшись, — Справиться с этим сможешь?
— Не невинная девочка, переживу, — проворчала Валерия, поднимаясь на ноги. — Испугалась немного, — призналась она. — И… — смолкнув, задержалась перед зеркалом, тихо закончив, — Больно.
— Больно… — машинально повторил Константинов, развернув от зеркала и, удерживая пальцами ее миниатюрный подбородок, негромко предложив, — Давайте-ка, мы немного вас подлечим, — и снова перешел на «вы». Вот как-то самому, при таком обращении к данному очаровательному созданию, было спокойнее. — Перекись есть? — перехватив взгляд молодой особы, медленно выдохнул, постаравшись выдержать ровный тон. — Ясно, вопросов нет… — прежде, чем ненадолго оставить её одну, констатировал очевидное.
Выходя уже из собственного номера, глянул на оживший телефон. Вот кого сейчас, точно, не хотел не слышать, не видеть… Семенову. Без каких-либо колебаний скинул звонок… Не привык к тотальному контролю. И уж, точно не Ларочке, его контролировать. Если только…
Было одно подозрение относительно происшествия… Пока — только подозрение… Окончательное решение относительно увиденного пока не принял. Здесь действовать следовало осторожно. Как дальше могут начать развиваться события… Не просчитал, как-то, а это не есть хорошо. Ведь знает, что из себя представляет данная «сладкая» парочка…
Невольно усмехнулся, заметив по возвращении — перемены. Лерочка успела переодеться. Просто феноменальная скорость. Не первый раз отмечал. Даже брючки сменила на более свободные, домашние, «вытряхнувшись» из обтягивающих джинс. И блузка… Под которой сегодня угадывалось нижнее бельё… Черт, снова мысли не в ту сторону. Пора завязывать, пока самому себе не начал создавать проблемы.
— Как на счет совместного чая? — поинтересовался он, положив на стол коробочку марципановых конфет. И, не дожидаясь ответа, глянув на количество воды в чайнике, щелкая кнопкой.
— Решили выступить в качестве бесплатного психолога? — сделала попытку усмехнуться Валерия. И снова закровила разбитая губа. Вот это было серьезной помехой.
От конфет она, да еще — константиновских, конечно же не откажется. А вот с улыбками… Арциховский
— Если честно, не хочу сегодня быть один, — выдал он совершенно неожиданно. Спокойно выдержанным тоном, задержав взгляд на ватных дисках, смоченных обычной водой, продолжая, — Лера, хотя бы перекись возьмите за правило держать под рукой. Вода — не самый лучший дезинфектор. А пока у нас чайник закипает, покажите-ка свои боевые раны.
— Алексей Петрович…
Вот к чему оказалась совершенно не готовой — так это к принятию от него помощи. Близкий контакт неизбежен…
— Лера, давайте спорить мы с вами будем после, — предложил Константинов, открывая пузырек с прозрачной жидкостью. — Или вы хотите получить из-за выходки морального урода какое-нибудь загноение? — получив в ответ молчание, прежде, чем коснуться смоченной перекисью салфеткой кровоточащей ранки на её губе, поинтересовался, — Терпеть умеем?
— У меня было нормальное детство с разбитыми коленками, — проворчала она, наблюдая, за приближением его руки к своей губе.
— Терпим… — неожиданно мягко прозвучал его голос в ответ на мимику ее личика в момент прикосновения к ранке влажной салфетки. — И не шалим, — остановил Константинов, когда ладошки «куколки» уж слишком нежно коснулись его плеч. — Иначе накажу вас уже я.
— Интересно, как? — полюбопытствовала Лерочка, тем не менее, от опасной игры отказавшись. Всё же благоразумия, в отличие от Семёновой, в ней было куда больше.
— Свяжу и посажу на кровать, чтобы ручки шаловливые не блудили, — задержав взгляд на ее скуле, вслух заметил, — А вот синяка вряд ли получится избежать. Надо было сразу холодное попробовать приложить.
Было еще и опасение, что данная часть лица может припухнуть. Совсем караул будет. Только девочку расстраивать окончательно не стал. Тем более, что и обойтись может. Всё зависит от того, на сколько…
— Не поможет, ударил очень сильно, — ворвалась в его размышления Лерочка. Глянув на своего нежданного спасителя через зеркало, поинтересовалась, выдерживая взгляд, — Вот скажите, почему вы, мужики, сразу по лицу бьете?
— Боюсь, не смогу ответить, потому что я женщин не бью. Даже если очень сильно просят, — добавил он, выбрасывая в мусор использованную салфетку. Оглянувшись, с тенью иронии (не смотря на не самое приятное происшествие), ситуация слегка забавляла, поинтересовался, — Чай ждать?
— А вы действительно…
Растерянность Лерочки позабавила. Да, он относился к ней не как к коллеге, а… К такому, взрослому ребенку, которого крайне сложно воспринимать всерьез.
— Я действительно хочу выпить с вами чаю, — заверил Константинов, оглядываясь, возможно, в поисках чашек. — Вас что-то смущает? — впрочем, его самого слегка смущало принятое решение. Девочка не билась в истерике. Первая помощь оказана. Долг порядочного мужчины исполнен в полном объеме, можно отправляться восвояси. Вместо этого продолжал играть с огнем, создавая определенного рода проблемы и для себя! — Лер, несколько дней назад вы сами пришли ко мне в номер, по сути, простите, скажу, как есть, предложив себя. А сейчас залились краской смущения.