Не тот вариант...
Шрифт:
— Ты, правда, рад? — тихо прозвучал вопрос, когда Димка уже почти задремал, не выпуская её из объятий. Дежурство прошло спокойно, удалось даже поспать. Но нервная встряска и последующая разрядка, сделали свое дело…
— А не должен быть? — не открывая глаз, поинтересовался младший Константинов.
— Подожди, — Лада, высвободившись из его сильных рук, сев и потянувшись за халатиком, продолжала, припоминая, — Но ты же с самого начала говорил, что я должна закончить институт. Нам надо время, чтобы закрепиться в профессии, встать на ноги. А теперь получается…
— А теперь получается, мне надо пошевеливаться, чтобы к
Резко сев на постели, глянул на телефон… Его любимая Лада — беременна. Вроде, пока, незаметно. И свадебное платье, надеялся, не сильно выдаст интересное положение хозяйки. Однако, учитывая сверх наблюдательность одной из приглашенных на торжество личностей…
— Что?
Не только в вопросе, во взгляде успел заметить беспокойство. Мысленно выругался в собственный адрес. Не это сейчас необходимо его девочке. Только, знал точно, теперь общими фразами отделаться не получится.
— Да… — после короткой паузы, всё же обронил, — С батей проблема не вышла бы…
— То есть? — как и предполагал, Лада мгновенно оказалась в напряжении. — Дим, он, что…
Вообще, Константинов-старший оставил по себе исключительно положительное впечатление. В отличие от будущей свекрови, не чувствовала при общении с ним демонстративного неприятия. С другой стороны, человек мог элементарно качественно сыграть, дабы никому не портить совместную встречу Нового года.
— Да нет, там другое, — признался Димка, попытавшись успокоить Ладу. — У отца на счет детей свой пунктик, нормально всё будет, — добавил он, дотягиваясь до домашних брюк и, одеваясь, продолжал, — Просто интересовался, не попал ли я в коварные женские сети, и не женюсь ли из-за твоей беременности.
— Отлично… — простонала Лада, театрально «уронив» голову на руки. — Мало мне Елены Викторовны, так теперь еще и…
Катастрофа! По крайней мере — для Лады. Ведь думать теперь об этом будет, не успокоится. А беременным категорически — что противопоказано? Правильно — волнения. И тут появилась мысль, не удержавшаяся (вообще с самоконтролем творилось что-то непонятное) исключительно в голове.
— Та-ак, а мы сейчас Алексею Петровичу позвоним, — выдал он, открывая список номеров на своем телефоне. Ход ва-банк. Впрочем, сомневался, что отец станет уж сильно возражать относительно пополнения в семействе. Да, даже если будет, не ему принимать решения!
— Дим, ты с ума сошел? — переполошилась не на шутку Лада. — Дим… — сделала она безуспешную попытку перехватить руку молодого человека, в которой тот держал телефон. Димка даже испугался, чтобы с постели не скатилась. Подхватив за талию, для надежности прижал к себе. — Дим, не надо, мне страшно…
Как реагировать на вот такое её признание, не имел ни малейшего представления. Скрывать от отца новость точно не собирался. Пожалуй, в этой жизни они друг для друга были самыми близкими людьми. Да, подержал в напряжении второй брак старшего Константинова. Опасался, что, получив сына от любимой женщины, как-то изменит свое отношение к своему первенцу. То есть — к нему. Не изменил. Совершенно. А, кажется, стали еще ближе.
— Страшно было мне от твоей фразы «Я из больницы только час, как приехала. Не знаю, как сказать», — процитировал
Выбор — не велик. Лада, прикрыв глазки, медленно кивнула. Да, где-то Димка прав. Не сейчас, так через месяц-два, всё равно выяснится о её беременности. И с Алексеем Петровичем, в любом случае, придется разговаривать. Не ей, так Димке. Вот сейчас, хотя бы, он не рядом…
Отец долго не снимал трубку…
2
Самый запад России. Не съемки, а сплошное выкручивание нервов. Вот так не работал давно! И сколько это будет продолжаться…
Арциховский снова рвал и метал. Всё стопорилось из-за главной героини. Сегодня по полной отжигала Вешник. Хотя, вроде, сложных сцен и не было. И прорабатывалась каждая тщательно! А если её в серьезную картину кинуть?!.
— Лера, что, черт возьми, происходит? — настроение Константинова оставляло желать лучшего. До сих пор, отыгрывая сцены с Лерочкой, держал себя под жестким контролем, помня о личной просьбе Семёныча не спугнуть юное дарование. — Пятый раз одна сцена! — а это уже было перебором даже для статистов. — В чем ступор? Я тебя, что, в постель тащу?! — продолжал он расходиться. — Просто поцелуй, Лера! — встретившись с ней взглядом, неожиданно резко успокоившись, спросил, — Или губа болит?
Инцидент с Сашниковым особо серьезных последствий не имел. Синяка получилось избежать. С губой… Да, было малость. Но вчера обошлось без поцелуев. В одном месте был один. Схитрил. Семёныч, правда, не очень доволен остался. Натуральность ему подавай. А тут — зрителю придётся слегка фантазию включить. А вот сегодня…
— Нет, — совершенно неожиданно (по крайней мере — для него) смутившись, буркнула Валерия, добавив, — Я пытаюсь.
Слова прозвучали достаточно убедительно. Вот только звезда театра и кино сегодня пребывал не в самом своем лучшем расположении духа. Он вообще последние пару дней не в настроении, что заметили все в команде. Видимых причин для жестких выпадов, вроде не было. Если только не считать резко сведенное к минимуму общение с Сашниковым… Вот тут, определенно, что-то произошло…
— Плохо пытаешься! Мастер-класс с первой попытки удался, — чуть снизив тон, чтобы слышала исключительно Валерия, обронил Константинов. — Страсть нужна, Лера. Ты влюблена! — и снова пошло по нарастающей. — До безумия влюблена! Ни я, ни Арциховский эту страсть не видим! Я ее не чувствую! — категорично прозвучало его заявление. — А значит, и по ту сторону экрана — не почувствуют! После нашей с тобой, вот здесь, прелюдии, — условно очертил он территорию, на которой находились, — Вот там, — кивнув в сторону условного «там», — Жёны должны захотеть к мужьям под бок нырнуть. А от твоего поцелуя в морозильную камеру хочется сбежать!
Удивительно, как Арциховский до сих пор не бросился спасать ситуацию. То, что допускалось в обращении Константинова с другими актерами, категорически возбранялось при общении с Лерочкой. А он сегодня разошелся. Того и гляди, новоиспекаемая звездочка отечественного кинематографа сбежит со съёмочной площадки. А если еще и папе пожалуется…
— Не могу я, когда ваша Семенова пялится… — буркнула она в сторону. Секунда. Взгляд Константинова, полный откровенного недоумения.
— Приехали, мать твою… — процедил он сквозь зубы, оборачиваясь к приблизившемуся к ним кинорежиссеру. — Семеныч, убери с площадки Лару.