Еще запомнились встречи с друзьями, которые в то время проходили преимущественно в домашних условиях. У отца был широкий круг общения, состоявший из людей разного возраста, в большинстве своем интересных и ярких. Помню его близкого друга – замечательного фотографа, были среди друзей композиторы, художники, были журналисты, коллеги. Часто виделся он с фронтовыми товарищами, кто-то приезжал из Ленинграда, кто-то жил в Москве. Мы, дети, были заняты своими серьезными делами, но кое-что из мира взрослых удавалось увидеть и услышать. Читали стихи, пели песни, авторы которых часто тут же, в компании, и находились. Обсуждали новинки кино, причем не только отечественного, но и западного: в шестидесятых железный занавес чуть приоткрылся, кто-то уже побывал «за кордоном», а что-то показывали на закрытых просмотрах в Доме журналистов, Доме кино и прочих приютах творческой интеллигенции. Тогда-то я и услышал впервые имена Жана Маре, Габена, Бриджит Бардо, Шона Коннери
и многих других кинозвезд. Азартно спорили о политике, в голос, не боясь посторонних ушей. Да и чем можно было напугать молодых мужчин, большинство из которых прошли через сражения самой страшной войны? Времена были интересные: хрущевская эпоха легкой оттепели постепенно переходила во времена брежневского, еще не очень явного застоя. Хорошо доставалось всем деятелям, анекдоты и частушки сыпались как из рога изобилия. Некоторые из них по сей день актуальны, хоть и сменились политические персонажи. А еще танцевали. Здесь уж подключались сыновья и дочери. Новомодные хали-гали и особенно твист никому не давали шанса усидеть на месте. От Тамары Миансаровой до Литла Ричарда и Чака Берри – все было на виниловых пластинках или в записи на первых катушечных магнитофонах. Тогда же я, кажется, впервые услышал о «Битлз». О них говорили как о суперпопулярном феномене западной музыкальной индустрии. Память прочно удерживает счастливые картинки прошлого, лица, слова людей близких, родных.
Так случилось, что разбирать отцовские бумаги я начал уже в зрелом возрасте, когда хорошо осознавал их важность для сохранения поколенческой памяти. Какие-то издания сохранились в семейном архиве и на книжных полках, другие пришлось разыскивать в Российской государственной библиотеке. Документы же и бумаги издательства «Экономика» исчезли, их следы не удалось отыскать ни в Центральном государственном архиве трудовых отношений Москвы, ни в самом помещении редакции, ни в других учреждениях. Со стихами, которые попали ко мне в напечатанном виде, никаких проблем не возникало, а вот с теми, что остались только в рукописном варианте, были некоторые сложности. Там, где слово было зачеркнуто, заменено другим, снова зачеркнуто или написано совсем неразборчиво, я позволил себе небольшую редакторскую правку, выбирая вариант, на мой взгляд наиболее удачный. К счастью, таких мест совсем немного. Помимо стихов в сборник вошли путевые заметки о поездке по Северной Африке весной 1963 года. Специальная литература вряд ли может представлять интерес для широкой читательской аудитории, поэтому материалы такого рода в книгу включены не были.
Двадцать два стихотворения и одна журнальная статья, написанные Борисом Александровичем Назаровым. Еще одна статья и двадцать два стихотворения написаны мной, его сыном. Они появились в разные годы: и тогда, когда я был ровесником отца, и тогда, когда я стал уже на десять – двадцать лет старше, чем он. Это не сравнение и не противопоставление двух авторов, ни в коем случае не турнир поэтов. Скорее это перекличка через десятилетия, разговор двух самых близких людей. Серьезный, а иногда шутливый. Как бывало и в жизни.
Столетний юбилей отца пришелся на 8 декабря 2021 года. Эта книга – память о нем.
Владимир Назаров
Борис Назаров
Стихотворения
«Сирени весенние залпы…»
Сирени весенние залпыВзрывают ограду.Я их собрал быВ одну канонаду.Чтоб грохот весенний,Рук тепло отдавая,Небо звездами вспенилВ день девятого мая…Стали мы седоусыми.В том не наша вина,Когда падали, падали бусамиСлезы на ордена.Целовали нас женщиныТяжело, горячо.Мы с печалью повенчаныКаждой складкою щек.Но еще в нас осталасьТа любовь, что в мечтах.От бессонниц усталость —в глазах.
1963
«Кто б ни был ты – поэт или ученый…»
Кто б ни был ты – поэт или ученый,Где б ты ни жил – в Иркутске иль в Москве,Не забывай мальчишек и девчонок —Своих друзей,
седьмого класса «В».Не все они с тобой сегодня рядом,Но ты у каждого, как прежде, на виду.Друзья помогут, если это надо.Случись беда – и отведут беду.Мальчишки, девчонки, товарищи!Нам дружба, как песня, нужна.Она огонек согревающий,Без дружбы весной не весна!Давайте, как школьники (помните?),Забросим с делами портфель.И в чьей-нибудь маленькой комнатеСойдемся в субботний апрель!Неправда, что стали мы строже,Забыли друзей и боимся подруг.С годами еще нам нужней и дорожеПожатия крепкие дружеских рук!
«Вот моя тихая, старая улица…»
Вот моя тихая, старая улица,Двор с сиренью и дом трехэтажный.Ржавый фонарь у ворот ссутулился,Будто ищет в камнях что-то важное.Тот же забор дощатый —Пусть меняет свой облик Москва,Но на нем, как и прежде, ребятаЧертят мелом все те же слова…О Москва, дорогая, любимая!Я слыхал, что красив Париж,Но твои многоснежные зимыИ весну твою с чем сравнишь?Твои шпили подзвездных зданий,Незабвенная Русь в куполахВдохновляют нас на дерзанья,На широкий по-русски размах.Я за то, чтоб росла ты по-новому,Чтоб удобной была, деловой…Первый камень, что лег в основу,Пусть навечно сольется с Москвой.Щербат от стрел, царапины от сабельИ пулевые сколы – все на нем.На баррикадах он ложился в штабель,Омыт был кровью, закален огнем.Вот почему люблю я эту улицу,Где стариной сквозит из-за угла.Мне кажется, булыжник мудро щурится:Рука веков здесь на него легла.
«Тебя не встретить я не мог…»
Тебя не встретить я не мог,А, встретив, мог ли не влюбиться?Ты в летнем платьице из ситцаБыла похожа на цветок.И сердце стало чаще биться,Когда легла в мою ладоньРука, как маленькая птица,Вспорхнуть готовая – чуть тронь.Пусть в волосах моих искритсяНе первый иней. Рад я. Рад,Что смог найти тебя, влюбиться,Страдать в ответ на грустный взгляд.
Композиторам-ленинградцам
Прощайте, герои недавних боев!О дружбе, рожденной в огне и блокаде,На память оставлю я сердце своеЗдесь, с вами, в родном Ленинграде.А песню, что хлеб заменяла и сонИ путь отыскала на фронте к солдату,С собою возьму. Как последний патрон,Беречь буду песню крылатую.И где бы с бедой ни случилось сойтись,Какая бы боль меня вдруг ни скрутила,Дам песне я волю, она мне – жизнь.В ней мужество ваше, и ваша в ней сила.Прощайте герои! Спасибо за песнь,Что пелась не праздника ради.Я сердце взамен оставляю здесь —